Я, маг! Трилогия

Казаков Дмитрий Львович

Закончив приготовления, Владетель взял в руку жезл из дубовой ветви, украшенный орлиными перьями. Войска уже успели построиться для боя, но начало его затягивалось; от отряда северян двинулось несколько человек в одеждах герольдов.

Не доехав до противника сотню саженей, они остановились. Взревели трубы, и Олав прислушался. Дул легкий ветерок, донося запах лошадей, и было слышно каждое слово словно говорили рядом.

– Владетель Харальд не имеет вражды к родовитым и простым воинам, здесь собравшимся! – возвестил герольд. – Оные могут принести ему вассальную присягу

и уйти с поля без боя! Но только в случае, если выдадут злодея, именуемого средь людей Олавом Любящим Темноту!

По рядам воинов прошел ропот. Олав же вздрогнул, услышав свое прозвище. В душе нарастал гнев: как он смеет, этот выскочка! С трудом сдержался. Чтобы успокоиться, пришлось даже на некоторое время закрыть глаза, оставив вокруг лишь мягкое сияние магических рисунков – золотое того, в котором он стоял, и темно-багровое – запасного.

– Не бывать такому! – вскричал в ответ герольд войска под зеленым знаменем. – Чтобы родовитые воины предали своего сеньора?!

– Тогда – бой! – Вновь завыли трубы, и вражеский герольд неторопливо двинулся к своим.

Олав поспешно изгнал посторонние мысли и принялся читать заклинания. С каждым произнесенным словом звуки вокруг отдалялись. Ржание лошадей, людские крики, шелест ветра в траве – все исчезало в облаке тишины. Но когда Владетель открыл глаза, то родился новый звук – грохот грома.

Не выше чем в сотне саженей, над холмом клубилась мрачная темно-фиолетовая туча, соткавшаяся по воле мага из пустоты. Она ворчала, и время от времени выбрасывала огненные языки молний, словно облизываясь. Вокруг нее, да и по всему небу сияла незапятнанная лазурь. В обычное время на подобное чудо глазели бы, разинув рты, но сейчас смотреть было некогда – воины сходились.

Звуки вернулись, и Олав услышал мощную поступь сотен копыт, от которой дрожала земля, а затем яростный удар, смешанный с лязгом и криками. Два конных войска столкнулись, и грохот от их сшибки перекрыл даже рев рукотворной грозы над головой. Владетель не смотрел на начавшуюся свалку, там пока все нормально, взгляд его был прикован к тылам армии противника. Где-то там готовит свою магию, неизвестно, насколько коварную, наглец по имени Харальд.

Словно что-то кольнуло Олава в глаз. Краем зрения заметил серую тень, взлетевшую над полем боя. Главный враг, оказывается, затаился в стороне, в лесочке.

С первого взгляда распознал Олав в огромном веретенообразном существе вихревика. Владетель поднял жезл, и в ответ на этот жест из тучи пролился поток золотистого сияния. Прилип на мгновение к перьям на верху жезла, и в тот же миг Олав швырнул молнию вперед.

Раздался оглушительный грохот. Лошади разразились испуганным ржанием, из леса с карканьем поднялась стая ворон. А молния ударила прямо в верткое полупрозрачное тело. Вихревик попытался увернуться, но не успел. Сияющий золотом пламень поглотил его и развеял, не оставив и следа.

Олав бросил взгляд на битву и довольно оскалился. Сражение продолжалось в том же ключе, и рано или поздно численный перевес даст о себе знать. Попытка противника изменить ход боя была отбита, дав повод порадоваться.

Из рощи, где укрылся пришелец

с севера, вылетел отряд конницы, ударил в бок войску Олава, что непредусмотрительно оголило фланг. Атака получилась стремительной и эффективной. Падали кони, трещали доспехи и кости воинов.

Олав укоризненно покачал головой, вновь воздел жезл. На этот раз молния ударила не такая сильная, но свое дело она сделала. С холма хорошо было слышно, как кричат охваченные пламенем люди, падая наземь в страшных муках Ветер донес до Владетеля запах горелой плоти.

Небо украсил еще один вихревик, гораздо крупнее предыдущего. Со скоростью урагана помчался он к Олаву, минуя поле боя. Владетель вскинул жезл, туча заворчала, но пышущая жаром золотая стрела прошла мимо цели, поразив воинов обеих сторон там, где сеча шла наиболее яростно. Досталось и тем и другим. Словно волны от брошенного в пруд камня, отпрянули выжившие от очерченного беспощадным пламенем круга. Бой на миг прервался.

А вихревик, словно копье бога, со свистом вонзился в лиловый бок тучи и исчез в ее темной глубине. Некоторое время она висела неподвижно, бурча, словно выставленный на обозрение желудок великана, и затем лопнула. Распалась на тысячи черных лоскутков, что медленно растворились в бирюзе неба. Но и вихревик не выжил.

Бормоча проклятия, Олав отшвырнул жезл, не заботясь о его сохранности. Гнев застил Владетелю разум. Враг посмел нанести контрудар! Забыв о том, что воинских сил хватит, чтобы раздавить претендента на свои земли, Олав повернулся к большому кругу и принялся читать заклинание.

Багровое свечение чертежа усилилось, по линиям забегали пурпурные и рыжие сполохи. Но вместо жара от круга шел все усиливающийся холод, словно там росла гора снега. Мороз легко проницал одежду и высасывал тепло из тела. К моменту, когда Олав закончил вызов, он так замерз, что едва двигал губами.

Владетель замолчал, и сияние разом потухло, словно светильник задуло ветром. Магический чертеж заполнила тьма, и из нее шагнуло на свет, точнее, выпрыгнуло, огромное существо, не менее тридцати саженей высотой. На морде демона, похожей на собачью, горели темно-желтым огнем три глаза, дополнительный – на лбу. Тело выходца из Нижнего мира, похожее на паучье, покрывала пепельно-серая шерсть, и гротескно смотрелся рядом с ней скорпионий хвост размером с огромную сосну.

Архидемон наклонился к магу и открыл кошмарную пасть, словно намереваясь что-то спросить. Олава обдало зловонием, похожим на болотное.

– Туда! – заорал он, указывая в сторону поля, где, судя по лязгу и воплям, возобновилась битва. – Уничтожай тех, кто против меня!

Желтые глаза мигнули, в них просияла мрачная радость, и демон медленно начал подниматься. Уничтожать он явно был не прочь.

Трехглазый успел сделать шаг, когда на противоположном краю бранного поля появилось существо, по размерам выходцу из Нижнего мира не уступающее. Сияющее серебром создание, похожее на человека, с колышущимися за спиной крыльями летучей мыши, но ослепительно белыми. В руках исполин держал огромный меч, а голубые, как бирюза, глаза светились мрачной жестокостью.