Я (не) продаюсь
Шрифт:
– Так что у вас произошло с Рамилем?- нарушаю тишину между нами.
Незнаю, зачем спрашиваю. Наверно просто хочется проверить: ответит теперь или нет. Тигран раздраженно отмахнулся от меня, когда испытывал гнев, а сейчас, когда расслаблен? Чувствую себя трёхлеткой, прощупывающей границы дозволенного. И всё же не могу удержаться. Я должна знать.
* * *
Тигран косится на меня, отрываясь от телефона. Пару секунд молчит, а у меня сердце грохочет как ненормальное. Сама не знаю, почему мне так важно, чтобы он ответил.
– Лучше расскажи, почему вся задница синяя?
– ухмыляется Керефов, и добавляет уже участливо,- Болит? Может в медпункт? Там ссадины...
А я резко отворачиваюсь, проглатывая горькое разочарование.
Не ответил.
– Поскользнулась на камнях, когда на берег выходила в Гарачико,- сиплю, быстро моргая.
Глаза неожиданно жжёт. Бред. И что я так расстраиваюсь? Грудь стальным обручем окольцевало, не вздохнуть. Вообще на меня не похоже. Может гормональное что-то?
– Поскользнулась,- фыркает Тигран, намекая на немаленький размер ранения,- Хорошо- не убилась. Тебя одну похоже отпускать вообще нельзя, Татлим. То ебарь какой как репей прицепится, то самоубийство норовишь совершить.
Гормональное...Вдоль позвоночника ползёт липкая испарина. Пальцы деревенеют. Да нет, быть не может. Три дня прошло, даже если да, то изменений бы всё равно ещё не было. Но от самого предположения я покрываюсь холодным потом. Керефов прав, лучше купить таблетки. Аборт делать не хочется. Я всегда была их противницей. Верю, что жизнь зарождается сразу: хоть неделя плоду, хоть семь месяцев. Но и рожать от мужчины, который даже на простой вопрос, почему при тебе с сыном поругался, ответить не может, тоже желанием не горю. Да и не разрешит Керефов мне рожать наверно. Побоится, что буду алиментами шантажировать всю жизнь. Становится тошно.
– ...Будешь теперь только со мной ходить...- продолжает Тигран, но я совсем потеряла нить разговора, погрузившись в себя.
– Ты куда?- удивляется мужчина, когда я резко встаю с постели.
– За телефоном,- рассеянно бросаю в ответ.
На самом деле хочется просто не находиться с ним в одной комнате. Смотреть на него не могу. Козёл.
36.
Достаю смарт из сумки, которую оставила в коридоре, и пару секунд раздумываю куда себя деть. В комнату возвращаться неохота, там Керефов развалился на моей кровати. Идти в его спальню...Ну как минимум странно. Вздохнув, останавливаю выбор на многострадальной террасе. Усаживаюсь поудобней в своё любимое кресло и кошусь на стеклянные двери в надежде, что Тигран на время забудет о моём существовании и даст потосковать в гордом одиночестве.
Только зря.
Если обо мне он и мог забыть, то точно не о своей дурной привычке поглощать лошадиные дозы никотина. Уже через пару минут стеклянные двери на террасу разъезжаются, впуская мужчину, так и расхаживающего в одних трусах. Кидаю на Тиграна быстрый взгляд исподлобья, закусываю губу и показательно вновь утыкаюсь в телефон. Покурит и уйдёт...Нет, ну вот как ему удаётся? Мы фактически на улице, но и тут у меня ощущение, что пространство сузилось до размеров куба объемом один метр, и каждый вздох истощает запасы жизненно важного кислорода.
Чиркает зажигалка, и я боковым зрением вижу выпущенный сизый дым. Чувствую, как лоб мне сверлит пристальный взгляд. Кожа начинает нещадно гореть. Но упорно не поднимаю глаз. Это может спровоцировать разговор, а у меня нет желания болтать. Строчки на экране телефона прыгают, не донося до мозга смысл написанного. Я слишком отчетливо слышу своё и его дыхание в тишине. Окурок размазывается по пепельнице. Движение воздуха от того, что мой оппонент встал. Уж было выдыхаю, что, наконец, остаюсь одна, но неожиданно сильные руки сгребают меня в охапку и поднимают с кресла, а через секунду я оказываюсь у Тиграна на коленях.
– Ну, рассказывай,- благодушно предлагает Керефов, щурясь, и откидывается на плетеную спинку, устраиваясь поудобней.
– Что рассказывать?- сиплю, старательно отводя глаза.
В носу начинает неприятно щипать. Помню ещё с детства, когда меня вот так напрямую спрашивала мама, что случилось, я тут же начинала реветь, хотя до этого держалась вполне прилично. Ненавижу такие вопросы.
– Не знаю что,- фыркает Тигран,- Знал бы - не спрашивал.
– Всё в порядке,- мне наконец удаётся взять себя в руки, сглотнуть застрявший в горле комок и прямо посмотреть ему в глаза,- Не понимаю, о чём ты.
Керефов несколько мгновений скользит придирчивым взглядом по моему лицу, но ,кажется, остаётся удовлетворенный ответом. Или просто решает не нарываться на истерику постельной игрушки. От этой мысли, не сдержавшись, поджимаю губы в тонкую линию. Он замечает и проводит по ним большим пальцем с нажимом, размыкая.
– Смотри, а то как мне сейчас уйти,- медленно произносит Тигран, смотря на мой приоткрытый рот,- Обычно все самые большие глупости женщины делают именно после такого скорбного выражения лица.
Чёрные глаза соскальзывают выше и упираются взглядом в мои.
– Но ты ведь не такая, да, Татлим? Просто подождёшь меня?
– Ты уходишь?- вычленяю я главное для себя.
– Ты же слышала, с Рамилем,- отвечает Керефов.
А у меня даже уши закладывает от нахлынувшей девятым валом обиды. Он меня не берёт? Не берёт. Даже не предлагает! Нет, мне всё равно, но...Чёрт. Как же хочется выцарапать эти чёрные чёртовы глаза. На хрена тогда знакомил вообще? Прятал бы сразу!
– Ты что так часто задышала? Что опять не так?- щурится Тигран.
Он что? Правда не понимает???
– Я не хочу целый вечер сидеть одна,- произношу хрипло.
– Ну не к мужикам же мне тебя тащить, Татлим,- хмыкает Керефов, разводя руками, - Нечего там приличным женщинам делать.
То, что он меня отнёс к приличным женщинам, несмотря на всю двоякость моего положения, мне неожиданно приятно. Я немного смягчаюсь, но всё равно хмурюсь, спрашивая. Невольно вспоминается Саша, который говорил мне примерно тоже самое, а сам...
– И что это за неприличное место такое, куда приличным женщинам нельзя,- бурчу тихо.