Я не верю в магию
Шрифт:
Глава 11. Ты сам творец своей судьбы
Варя подошла ближе к оборотню и присела рядом. Они встретились взглядами: его – немигающий и отчаянный, и её – сочувствующий.
– Я всё слышал, – прохрипел Дар, кашляя кровью. На его лице не было ни следа страха, он просто принял свою судьбу. – Скоро заберёшь свои вещички, только сразу объяви их своей добычей.
– Какой же ты всё-таки придурок! – Страх внезапно исчез, Варя подползла ближе и положила его голову к себе на колени, вытащила из кармана халата носовой платок и обтёрла кровь с шерсти. – Слушай, может, ты бы вернулся в свой
Грудь оборотня заходила ходуном, он издал какой-то жуткий булькающий звук и тут же надрывно закашлялся.
– Тише! Тише. – Притянула к себе его голову и тихо спросила: – Чем я могу тебе помочь?
– Просто посиди со мной. – Его пасть растянулась вдруг в подобии улыбки. – Я слышу, как колотится твоё сердце, словно птичка в клетке.
– Так страшно же! За тебя. За них, – бросила взгляд в сторону костра, пытаясь разглядеть, где там бродит ведьмак, но его нигде не было видно. – За себя. За путников.
И вдруг над поляной разнёсся громкий голос Гладиуса.
– Гасур, прошу тебя, остановись! Ты же сам всё видишь. Твои люди гибнут от рук своих же друзей.
– Не могу. Я слово дал, что выполню это задание. Я не могу поступиться честью.
– О какой чести ты говоришь? – в голосе Гладиуса прозвучала злая насмешка. – Если на кону твоя жизнь и жизнь твоих людей! – повторил он слово в слово то, что совсем недавно сказал ему Гасур.
– Ведьмак! – закричал вдруг Гасур, выискивая среди теней леса своими нечеловеческими глазами могущественного колдуна. – Я заплачу тебе в три раза больше, если ты сейчас поможешь мне. – Пришлые наёмники вдруг перестали драться, безвольно опустили оружие, и все повернулись в сторону своего вожака. – Вот это я понимаю! Это по-нашему. Мы с тобой точно подружимся. – Оборотень довольно заулыбался. – А теперь отпусти их зверей. Да и выходи уже на свет. Познакомимся. Обсудим оплату твоей работы.
Варя видела, как в лагере все насторожились, даже умирающий Дариус повернул голову в сторону костра и недовольно зарычал.
– Так что, Глад, это у тебя ещё есть время передумать, – с издёвкой продолжил Гасур.
Медленно наступал новый день. Небо постепенно начало сереть, но ночной мрак ещё не отступил. Лишь возле горизонта обозначилась светлая полоса.
Из леса вышел ведьмак. Он шёл неспешной поступью, его плащ, словно живое существо, развевался за спиной, хотя не было никакого ветра. Киран медленно развёл руки в стороны и теперь походил на огромного чёрного ворона, несущего то ли дурные вести о скорой гибели, то ли даже саму смерть. А ещё… Он улыбался. Жутко. Страшно.
Варя передёрнула плечами, наблюдая за приближением ведьмака.
– Мама дорогая! – прошептали её губы.
– Жуткий тип! Да, – прокомментировал Дар, тоже неотрывно наблюдая за колдуном.
– Как только я сведу вместе руки, никто из твоей стаи больше никогда не превратится в зверя, они навечно застрянут в человеческом облике. – Ведьмак сверкнул чёрными очами для зрелищности, чувствуя, как от усилий по спине катятся крупные капли пота, а на лбу проступает холодная испарина.
За спиной Гасура взвыла, зароптала вся его преданная стая.
– Ты не посмеешь! – тихо проговорил вожак, чувствуя боль и ужас каждого оборотня.
– Хочешь проверить? – Киран говорил спокойным, равнодушным голосом, но сам едва стоял на ногах. Перед глазами полетели чёрные мушки, и он только что ощутил во рту металлический привкус. «А вот это уже плохо!» Он знал, что это значит: его магический резерв только что сошёл на нет, и он сейчас щедро черпает свои жизненные силы. Начал сводить вместе руки, вкладывая каплю магии.
Зверолюди тут же попадали на землю и взвыли от боли.
– Нет. Остановись! – Гасур с испугом посмотрел на ведьмака, подошедшего совсем близко. – Но почему я не чувствую боли, только ужас и страх, и то не мой?
– Потому что нет ничего больнее на этом свете, чем наблюдать за тем, как гибнет вся твоя семья. – Усмехнулся: – Мне продолжить? – Свёл ещё немного руки.
– Прекрати их мучить! Я уйду.
– Вот и замечательно! – Киран опустил руки, но остался стоять на месте. Он знал: если сейчас сделает хотя бы один шаг, то непременно рухнет на землю.
За его спиной остановился Гладиус, осторожно положил свою ладонь на плечо ведьмака и тут же почувствовал, как тот дрожит. Незаметно подал знак своей правой руке – Одоиру, выполнявшему в их отряде обязанности повара. Подтянулись другие воины. Все были измучены ночным поединком, но держались стойко. Они закрыли от глаз пришлых наёмников ведьмака, которого, не церемонясь, тут же подхватили под руки, не давая свалиться на землю.
– Красавчик! – тихо произнёс Дар, закрывая глаза.
– О, да-а-а! – подтвердила Варя и тут же спохватилась, возмущённо посмотрела на оборотня. – Ну, в том смысле, силён, чертяка… то есть, ведьмака. – Поняла, что опять что-то не то сморозила и замолчала. Надавала себе мысленных оплеух. – Я в том смысле, что силён ваш ведьмак. И я рада, что мы победили. – Но раненый никак не отреагировал на её слова, лежал тихо и не шевелился. – Дар! – Попыталась приподнять его голову, чтобы заглянуть в глаза. – Ты чего это удумал?
– Принеси мне воды, – тихо прошептал оборотень, не открывая глаз.
– Хорошо. Я сейчас. – Варя поднялась и помчалась к костру, схватила первую попавшуюся чашку и, не раздумывая, припустила к реке.
Когда она вернулась назад, на поляне не было ни одного чужака, а все воины Гладиуса стояли возле телеги, где она оставила оборотня. Как только она показалась из леса, Киран стащил с себя плащ и накрыл раненого.
Варя остановилась и не решалась подойти, боясь худшего. Тихо спросила:
– Он что, умер? – Вот теперь ей стало очень страшно.
– Нет пока, – вместо ведьмака ей ответил Гладиус, оборачиваясь на голос. – Ты принесла воды?
– Да. – Она подошла ближе, бросила взгляд на оборотня и задохнулась от ужаса. Сейчас, когда Дариус превратился в человека, стали видны его раны: одна находилась под левой ключицей, а другая в животе, чуть сбоку и справа. Из них торчали лезвия. Места эти вздулись и посинели, а от них чёрной паутиной расползалась зараза по всей коже. – Так ножи ведь надо извлечь из тела. Чего вы стоите? Сделайте что-нибудь.