Я не якудза
Шрифт:
— Специально такие мерзкие сравнения находишь?!
— Нет, я просто смотрю правде в глаза. Завтра начнём следить, — я лёг на бок.
— Так просто?
— А зачем всё усложнять? Сосики и хлеб в мешке, перекуси, — я положил руки под голову.
Утром, я проснулся раньше Тихиро. За двадцать минут до её пробуждения, я успел искупаться в океане и высушить волосы. Вода была холодная, ещё не успела прогреться, по пляжу ходило мало людей, я наблюдал за ними.
— Доброе утро, — сонным голосом сказала Тихиро.
— Доброе.
— Что с браслетом?
— Всё так же. Пошли в магазин, — я встал с корточек.
Мы пришли к супермаркету, Тихиро осталась ждать снаружи. Я купил необходимые продукты, чек был на 2600 йен. Положив сдачу в карман, я вышел. Тихиро стояла с какой-то белой коляской.
— Опа, твой?
— Женщина попросила присмотреть.
— Ну, ясно, — я поставил пакет на асфальт.
— Этот малыш на кого-то похож, — Тихиро внимательно смотрела на ребёнка.
— Смотри, — я снял с малыша соску. — Вот. Здесь указано имя, фамилия, и адрес. На случай, если ребёнок пропадёт.
— Цуда Кума, дом 37, Синдзюку. Это же он!
— Кто он?
— Кума!
— К которому ты в невесты набивалась?
— Да! Боже! Он такой милашка в детстве!
— Ничего особенного, я лучше был. И глаза у меня больше были, и нос меньше.
Из супермаркета вышла молодая женщина в жёлтом платье.
— Спасибо, что присмотрела за Кумой, это тебе, — она протянула Тихиро шоколадку.
— Красивая тётя, — я смотрел ей в след.
— Но Кума никогда не рассказывал о своей маме.
— За то мы знаем, что она была добрая и симпатичная женщина. Только непонятно, что сподвигло её связаться с бандюганом.
— Этого мы не узнаем никогда, — Тихиро начала спускаться по порожкам.
— Перекусим в парке, — я взял пакет в руки.
После небольшой трапезы, мы умылись и почистили зубы в общественном туалете.
— Что дальше? — Тихиро вытирала мокрые руки.
— Пошли в пурикура?
— Что это?!
— Ты не знаешь?! Вот это да! Так называется автоматическая кабина моментальной фотографии, где можно сфотографироваться целой компанией и сразу же распечатать фотографии в виде наклеек разных размеров. Ты ни разу не пробовала?
— Нет.
На месте кабинки стоял продуктовый ларёк.
— И, где же она? — Тихиро подняла правую бровь.
— Первые автоматы пурикура были разработаны Atlus и Sega и были запущены в июле 1995 года.
— Сейчас 1994, - она печально вздохнула.
— Попробуем в следующий раз, — я улыбнулся.
Достав браслет, на нём горели цифры, я показал его Тихиро.
— Куда теперь?
— Не знаю. Сначала съездить в одно место надо, — я пошёл в сторону метро.
Мы подошли к дому моего деда, всё было таким же, кроме машины. В то время это была "Toyota". Через пару минут открылась дверь, из дома вышел мой отец. Ему было 13 лет. Я и Тихиро спрятались за стену, чтобы подслушать разговор.
Следом за моим отцом выбежал дед.
— Если ты уйдёшь из этого дома, то можешь не возвращаться! — кричал дед. — Ты понял?!
— Меня здесь ничего не держит, обойдусь без твоей опеки!
— Тикара, стой! Ещё один шаг и ты для меня никто!
— Мне не нужен такой отец!
— Эйдзабуро, неужели ты хочешь отпустить его?! — Из дома выбежала мать моего отца.
— Уйди в дом! — Рявкнул дед.
— Эйдзабуро, умоляю, он наш сын, — она упала на колени.
От такого моё сердце дёрнулось, а потом провалилось.
— Пусть идёт куда хочет. Если думает, что сможет прожить один, я не держу его!
— Прошу тебя, Тикара не готов, — она плакала, и хваталась за подол халата деда.
— Заступаешься за этого негодяя, который повысил голос на отца?! — Дед небрежно оттолкнул жену. Она сильно ударилась спиной и закричала. Тикара обернулся. Дед злобно сжимал кулаки.
— Ты можешь сколько угодно бить и унижать меня, но не трогай мою маму! — Тикара подбежал к отцу, и схватил его за халат. — Извинись, она ни в чём не виновата!
— Закрой свой жалкий рот, пошёл вон! — Дед кинул моего отца на порожки.
— Негодяй здесь ты! — Крикнул Тикара.
— Не трогай отца, — мать начала ещё больше плакать.
— Ты слабак, который обижает беззащитную женщину! Ты не человек, ты даже хуже животного! Это я должен жалеть, что у меня такой отец, — Тикара поднял мать с колен.
В глазах Эйдзабуро мелькнула боль, но он умело переключил её на гнев.
— Мы уезжаем, — Тикара вместе с мамой шли к воротам. — Живи один, ты же так об этом мечтал!
— Никчемные создания, без моих связей и денег, вы ничтожества! — Крикнул отец.
— Ничтожество здесь только одно, и оно стоит перед нами! — Тикара хлопнул железной дверью.
Я достал браслет, и нажал кнопку.
Мы стояли у тех же ворот, только забор был другого цвета, и машина во дворе иной марки.
В моей голове крутилась только одна мысль: "Даже после такого скандала, мой отец смог взять всё в свои руки, и помириться с дедом. А я не могу сказать элементарного "прости", когда на мне действительно лежит вина".
— С тобой всё хорошо? — Тихиро похлопала меня по плечу.
— Да, — я словно очнулся.
— Зайдём?
— Нет, я не хочу, — я внимательно смотрел за забор.
Из дома вышла моя бабушка и дед, на руках у него был мой отец. Он посадил его в машину, открыл дверь своей жене, а сам сел за руль.
У моего отца была настоящая, а самое главное — любящая семья. Дед, как с обложки ярких глянцевых журналов. Разодетый, так, как будто ему нужно сфотографироваться или сняться на известном японском канале. Бабушка тоже красивая и очень добрая женщина. Жаль, что я не узнал её, она умерла, когда я был слишком маленький.