Я не якудза
Шрифт:
— О, Тихиро! — послышался бодрый голос Цкуру. — А мы теперь с Орубэ братья, в нём есть триста миллилитров моей крови.
— Брат, — Орубэ улыбнулся.
— Ты напугал меня, — я села на стул, рядом с Цкуру. — И, вы, — я посмотрела на водителя.
— Пустяки, у меня были ранения похуже, — он почесал затылок.
— Тихиро, с тобой всё в порядке?
— Да.
— Ты спала?
— Нет, немного.
— Поспи дома, мы и без тебя поправимся, — Цкуру дёрнул носом.
— Прости, — я взялась за подол кофты. — Орубэ, Цкуру, простите меня.
— Ты чего? — Цкуру слегка поднялся. — Ты не виновата, Тихиро. Я только руку зашиб и шею, жить буду. Заодно плаванием займусь, чтобы в следующий раз сухим из воды выйти.
— У тебя странный чёрный юмор, — Орубэ достал три таблетки обезболивающего.
— На мне, как на собаке. Тихиро, — Цкуру взял меня за плечо. — Отдохни дома. Оставайся с Кумой, неизвестно, что Гын — со может с тобой сделать.
— Да, и вы ребята, поправляйтесь, — в дверях я столкнулась с Кумой. Он принёс фрукты и сок.
Забрав из гардеробной свою куртку, я пошла на выход. В воздухе была чистота утра, которую ещё не испортили машинные газы. На минуту я вспомнила глубокое осенние утро.
Осеннее утро наступает медленно. Лежа в постели, я наблюдаю, как в окне постепенно разгорается утренний свет. Он бледный и неяркий, не то, что летом. Летом солнечные лучи так и бьют в окно. А тут не поймешь, рассвело уже или нет. Пасмурно осенним утром. А еще холодно. Если в полдень может пригреть солнышко, то утром точно не ошибешься со временем года. Осень есть осень: она встречает сыростью, зябкостью, промозглым ветром. Только листья подрагивают на дереве за окном. Они еще зеленые, но без яркого солнечного света кажутся бледными. В такое утро все цвета на улице становятся какими-то неяркими. В этом есть своя красота, я понимаю. Нет лишней пестроты, например. Но лично мне такое уныние не очень нравится.
Словно осенью природа берёт отпуск, чтобы отдохнуть от всего. Она готовится к новому старту. В Японии осень не всегда бывает дождливой, но случается наблюдать и такую картину. В сырую погоду хочется греться под тёплым пледом, с кружкой горячего чая. Только нам всегда куда-то нужно идти в эту проклятую погоду. Брать зонт и отправляться в путь. Никогда не знаешь, что случится в такой пасмурный день. Может, повезёт, а может быть наоборот.
— О чём думаешь? — Сзади меня стоял Кума с сигаретой.
— Не о чём.
— Каждую секунду человек пропускает около ста разных мыслей. На какой нибудь делает акцент, и впадает в думу.
— А ты?
— И я.
— О чём ты сейчас думаешь?
— Вот курю, и сокращаю свою жизнь на 11 минут.
— Это пустые мысли.
— Да? Ну, возможно, — не докурив, Кума потушил сигарету, и выкинул пачку "Mevius". — Хватит, жить хочу. Съедим рамён?
— Угу.
— Давай руку, — он протянул мне свою большую ладонь. Я положила туда свою маленькую руку.
Мы съели по одной порции рамёна, на сдачу Кума купил токпокки.
— Я никогда не пробовала это корейское блюдо.
— Со мной попробуешь всё! — Кума доел свои токпокки, и развёл руками в стороны.
— Почему все мужчины так уверены в себе?
— Не знаю, наверное, потому что мы по природе — добытчики.
— На охоту ходишь?
— Было дело, сейчас времени нет.
— Ты убивал животных?
— По крайней мере, я не попал ни в одного.
— Врёшь!
— Или это прицел кривой был. Не знаю.
— С каким зверем ты себя ассоциируешь?
— Тигр.
— Если бы этого животного не существовало, кого бы ты выбрал?
— Гепард.
— Что, если бы и этого животного не существовало?
— Кролик. Мне больше ничего на ум не пришло. Что за странные вопросы, Тихиро?
— Первый зверь — это тот, кем тебя видят окружающие. Второй, — каким ты хочешь быть. Третий — это ты на самом деле. Получается, ты кролик!
— Я?! Тихиро, это ты на ходу придумала?
— Нет, в книге прочитала, решила на тебе попробовать.
— Я что подопытный крол…
— Ха — ха — ха! — Громко засмеялась я, и побежала вперёд.
— Вот же, ты какая! А, ну стой! Тихиро, поймаю!
Кума привёз меня в свой загородный дом. Про это место знал только он и Орубэ. Кума сказал, что это единственный уголок, про который никто и никогда не будет знать.
— Ты первая девушка, которая перешагнула порог этого дома, — Кума, закрыл чёрные ворота.
— Сколько раз ты был здесь?
— Два, сегодня третий. Не мотался сюда без нужды, мало ли что.
— Ты здесь спрятал саламандру?
— После того, как ты увидела, да.
— Ты не спешишь в город?
— Зачем?
— Как же твоё казино?
— У меня в Токио не только казино.
— Я знаю. Почему?
— Ничего плохого не произойдёт. Они работают по прежнему графику. Пойдём, покажу тебе дом внутри.
Двухэтажный особняк с огромной усадьбой, называть это место "домиком загородом", у меня не поворачивался язык. Прихожая была большая и светлая, справа гардеробная, с множеством вешалок и полочек для обуви. Слева была комната для гостей, в ней стояли три кожаных дивана и низкий лакированный стол.
На дверях были изображены картины с журавлями. Прямо была кухня. Окна были до самого пола, справа от кухни был небольшой уголок, где стоял диван и стол. Напротив него был камин, над которым висела картина "Киото". Сзади дивана были две двери, которые позволяли выйти в небольшой сад. Вся земля была засыпана мелкими круглыми камнями. На поляне были разбросаны причудливые зелёные кустики, чуть выше лодыжки.
Посередине был небольшой пруд с подсветкой. Перейдя в другой корпус дома, мы оказались в огромной комнате. Посередине, между двух колонн, висел телевизор. Около дверей стояли два кресла, напротив друг друга. Кума подошёл к дверям, и раздвинул их. Открылся вид на огромный бассейн с голубой водой. Я прошла вдоль всего бассейна до края, подняв голову вверх, я посмотрела на второй этаж. Крыша дома напоминала самурайский замок в Осаке. С золотыми драконами по краям.