Я не желаю нагибать! Книга II
Шрифт:
Последнее было правдой. Копьеметалка была у йети, стороживших городские стены, и они меня тут же обстреляли, хотя я держал в руке белый флаг, показывая, что прибыл с мирными целями. Понятное дело, что йети слишком тупые, вряд ли они знали, что означает белый флаг. Но на стенах города стояли маги, и они, вместо того, чтобы остановить йети от метания копий, начали сами швырять в меня файрболлы.
— Переговоры — вот единственный шанс остановить мою орду, — продолжил я, — А вы не хотите говорить, сами не хотите себя спасти, сами копаете себе могилу.
—
— Император мертв.
— Знаю, — кивнул пленный, — Но он оставил нам завещание. И запретил вести с тобой какие-либо переговоры.
— Ага. Только вот сам император со мной переговоры вёл…
— Его величеству виднее! — вознегодовал пленник, — Он всё продумал. И его смерть ничего не меняет. Тебе не победить!
— А давай без лозунгов, — поморщился я, — Кто вообще сейчас управляет городом?
— Совет сыновей императора, — на этот вопрос пленник соизволил ответить, — Из восьми человек. И ни один из них не будет с тобой говорить. Так что сдавайся, уходи, иди на штурм и умирай, делай, что хочешь, но говорить с тобой не будут. Дети императора не нарушат наказа своего отца.
— Ну и дураки.
Я приказал унести пленного прочь с глаз моих. Пытать я его не стал, просто не было смысла. Я и так все видел своими глазами, когда летал сегодня к городу на переговоры. И то что я увидел — мне очень не понравилось.
После беседы с этим парнем я приказал моей орде готовиться. Штурм с каждой минутой становился все неизбежнее. Это будет кровавая бойня, но другого варианта люди мне не оставили.
Ближе к вечеру вернулся мой отряд разведчиков, эту дюжину орков я еще вчера ночью выслал вперед, чтобы они аккуратно разведали настроения зверорас, собравшихся защищать хозяев-людей у стен столицы.
Орки вернулись не одни, они привели с собой аж пятерых Кровавых орков, пожелавших перейти на мою сторону. Вот это уже было совсем кисло. Я ждал много большего.
— Прости, герой! — без обиняков прорычал командир разведчиков, — Мы дошли до столицы, и мы смешались с Кровавыми, как ты и велел. Но нас вскоре разоблачили, и никто не захотел нас слушать. Никто из зверорас не перейдет на твою сторону! Они слишком трусливы, им легче умереть за людишек, чем восстать. А Кровавые орки просто подкуплены. И пьяны. Так что с нами согласились пойти лишь пятеро этих храбрецов. Да и то, мы их увели лишь потому, что командиры Кровавых перепились браги!
— А гоблины? А йети? А великаны?
— С гоблинами мы поговорить не смогли, они слишком боятся орков, — покачал головой разведчик, — А языков великанов и йети мы не знаем. Они даже на человеческом не говорят.
Мой разведчик человеческий язык знал, потому я и отправил его агитировать зверенышей переходить на мою сторону. И я честно рассчитывал, что он приведет мне хотя бы тысячу защитников городских стен, если вообще не поднимет в их лагере полноценное восстание. Но он вернулся лишь с пятью парнями из Кровавых орков. Больше храбрости ни у кого из зверенышей, поставленных защищать столицу, не нашлось.
Впрочем, может оно и к лучшему. Зверенышей у стен столицы около миллиона, но по факту это просто перепуганная толпа мобилизованных рабов. Они сами не знают, за что воюют. Главное разобраться с йети, великанами и Кровавыми орками, и остальные побегут, я был уверен в этом. Тем более что Кровавые орки уже перепились. Дисциплины в этой армии рабов не было, как и боевого духа. Там даже офицеров-людей не было, все люди спрятались за стенами города.
— Ладно, ты отлично справился, — подбодрил я разведчика, а Кровавым оркам, изъявившим желание присоединиться ко мне, я сказал, — Спасибо, друзья! Вы спасли честь своего племени. Надеюсь, вы не посрамите её и в грядущем бою.
В принципе у меня всё было готово для наступления. Осталось лишь дождаться ночи, ибо в темноте у меня будет преимущество в воздушном бою. Я летаю на драконе гораздо быстрее любого вражеского наездника, а ночью попасть по мне напалмом будет еще сложнее.
Солнце еще садилось за горизонт, а я уже выслал свою орду вперед.
Орки были голодными, жратва совсем закончилась еще утром. Зато вместе с ней закончилась и брага, так что по крайней мере мои бойцы будут трезвыми. А еще злыми с голодухи.
— Завтракать будем в императорском дворце, — пообещал я парням, — Из золотой посуды императора. Это как максимум. А как минимум — будем там же обедать.
Про ужин я ничего не сказал. Я планировал, что битва займет меньше суток, если она растянется надольше — то мои орки просто обмякнут от усталости и падут, а мне такого не надо. Я всё еще рассчитывал нанести смертоносный первый удар, после которого людишки будут умолять меня о переговорах.
Когда моя орда под командованием вождей ушла — в лагере остался только я, мой ящер Штром, которого я усадил на дракона Снежка, да еще семеро моих драконов. Ну и горы мусора, оставленные орками. Лес, где мы стояли, был загажен хуже любой пригородной лесополосы. Банок и бутылок после орков не оставалось, зато моя орда засрала всё прогорелыми кострищами, дерьмом — орочьим и волчьим, а еще обглоданными костями.
Еще в лагере остались трое орков, которые съели что-то не то и теперь страдали поносом, их я определил сторожить пленника-драконовода со сломанными ногами.
Оставшись почти один в Подстоличном лесу, я ощутил странное чувство пустоты. Я прождал еще пару часов — пока совсем не стемнеет, и пока орда по моим расчетам не достигнет городских стен.
В лесу наступили сумерки, а потом и вовсе стемнело. Где-то далеко заухала сова, а потом со стороны города раздались оглушительные крики — будто там начинался фестиваль или рок-концерт.