Я, опять я и еще раз я
Шрифт:
— Что? — Глаза Евы, до этого момента крепко зажмуренные, широко открылись. — Что?
Рорк знал, что это отвлечет ее от дурноты и страха перед полетом,
— Она исполняет обязанности президента компании, пока совет директоров не назначит преемника. Она потребовала встречи с глазу на глаз. Утверждает, что у нее нет карьерных устремлений, и я ей верю. Она попросила, чтобы я дал им время оправиться от утраты двух ведущих специалистов, если у меня есть планы приобретения контрольного пакета клиники или «Юнилэб».
— Мне показалось, она говорила
— Думаешь, она вправду хочет, чтобы ты забрал у нее бразды правления?
— Да, я ей верю. — Рорк выровнял курс с поправкой на турбулентность. — У нее нет ни медицинского, ни менеджерского образования. Но вряд ли ее совет директоров взглянет на дело столь же благосклонно, вот почему она настояла на встрече с глазу на глаз. Наладить отношения с генералом вражеской армии перед сдачей крепости.
— Нет, ей нужно время, чтобы что-то вынести из крепости или что-то прикрыть, свернуть, уничтожить. Какого черта ей надо?
— Этого я не знаю, но исполнительный директор, выпускница Брукхоллоу, бдительно следила, как бы мы не увидели чего лишнего, пока водила нас по «Юнилэб».
— Если принимаешь все это за чистую монету, тогда их мания секретности удивления не вызывает, — объяснила Луиза. — Но если ищешь подводных течений, возникает масса вопросов.
— Особенно скрытые камеры в смотровых и операционных, — добавил Рорк.
Ева смерила его недоверчивым взглядом.
— Если они скрытые, откуда ты знаешь, что они там есть?
Его ответный взгляд был полон самодовольства, смешанного с жалостью.
— Потому что, лейтенант, по чистой случайности у меня был с собой сенсор.
— Как ты пронес его через охрану?
— Ну… может быть, дело в том, что это хитрое маленькое устройство выглядит и любым сканером читается как обычная электронная записная книжка. Как бы то ни было, скрытые камеры имелись во всех помещениях, куда нас водили, и они вели съемку, пока мы там были. Ты найдешь в клинике обширную службу тайной слежки и сбора данных.
— Под конец нас провели в лабораторную зону, — вставила Луиза. — Очень любопытная архитектура, прекрасное оборудование. И поразительная неэффективность.
— Как?
Под стук дождя Луиза объяснила расположение секторов.
— Можно иметь различные уровни охраны. Можно расположить лаборатории для специфических направлений научной работы в разных секторах. Безусловно, можно усилить охрану в тех местах, где проводятся секретные исследования и требуется более строгий допуск. Но при такой планировке доступ полностью перекрыт. Никакого сообщения.
— Отдельный допуск в каждый коридор, — задумчиво повторила Ева.
— Совершенно верно, У каждой лаборатории свой заведующий, каждая полностью изолирована от остальных.
— Стандартные камеры слежения на виду, — добавил
Ева вспомнила полицейскую лабораторию. Заведующий мог, при желании, получить доступ к любому сектору, понаблюдать за выполнением любого анализа. Но весь комплекс в целом напоминал улей, лабиринт комнатушек, стеклянных перегородок. Некоторые секторы требовали повышенной секретности и были изолированы, но большинство помещений сообщались между собой, и трудовые пчелки свободно порхали между сотами. А тут… полная изоляция.
Она принялась рассуждать вслух:
— Сосредоточить каждую команду на своей работе. Ограничить или полностью пресечь панибратство и обмен информацией. Запретить доступ всем, кроме самого высокого начальства. Не так уж это глупо, если хочешь держать группу риска под контролем. — Ева задумалась, перебирая детали в уме. — У них там должно быть полностью изолированное помещение, где… Ну, как это называется в медицине? Ну, где детей рожают?
— Родовспомогательное отделение, — подсказала Луиза.
— Единственная палата, которую я видела, напоминала номер люкс роскошного отеля. Но, может, у них там есть свое родильное отделение в таком же стиле, только изолированное. Пибоди, составь мне список. Проверь выпускниц Брукхоллоу, получивших медицинские степени и звания. Подчеркни акушерство и эту… как её там … педиатрию.
— Ордер проходит. — Рио держала на коленях портативный компьютер. Он загудел, и ее лицо вспыхнуло торжеством. — Нам дали добро!
Ева продолжала о своем:
— Надо где-то практиковаться. Практика приводит к совершенству. А где практиковаться, как не в школе? Там что-то есть. Точно есть.
— Будем надеяться, мы скоро сами увидим. — Рорк нажал на кнопки. — Снижаемся.
И вот она увидела выплывающие сквозь дождь и туман краснокирпичные стены, оголенные ветви деревьев, плавательный бассейн, закрытый на зиму, яркую зелень теннисных кортов. По садам, по всей территории петляли дорожки. «Для велосипедов, — подумала Ева, — или для пеших прогулок. Для роликовых коньков и скейтбордов».
Потом она увидела лошадей и, к своему изумлению, коров в загоне.
— Коровы. Что здесь делают коровы?
— Может, девушки изучают животноводство? — предположил Рорк.
— Полиция! Я вижу полицию! Три наряда и труповозка. О, черт!
«Не полиция штата, — решила она, стараясь разглядеть машины и униформу, пока Рорк делал заход над вертолетной площадкой. — Скорее всего, окружная». Она вытащила свой карманный компьютер и провела быстрый поиск местной полиции.
«Джеймс Хайер, шериф. Пятьдесят три года, местный житель. Четыре года в армии, пошел служить прямо после школы. Двадцать лет в полиции, в нынешней должности — последние двенадцать. Восемнадцать лет женат, один сын, Джеймс-младший, возраст — пятнадцать лет».