Я помню

Вишня Алиса

Я снова захватываю ладонями груди, сжимаю пальцами соски, и целую дивно белое, пухлое плечо, сдвинув лицом мокрые, густые, медовые волосы. Русалка откидывает назад голову, отчего влажные пряди падают мне на грудь, поворачивает лицо, и мы целуемся, долго, жадно, страстно, с языками, даже кусаясь. Она снова заканчивает первая, содрогаясь, глухо крича мне в рот, и сжимая стенками вагины член, затягивая его в себя. От этого ощущения, и от того, что сделал женщине так хорошо, кончаю и я, успев вытащить ЕГО, и оросить только ГУБКИ девушки.

Некоторое время стоим неподвижно, прижавшись друг к другу, затем Русалочка отстраняется, и отходит.

Я не удерживаю. Девушка делает несколько торопливых шагов, и я замечаю, что чуть в стороне, на камне, лежит светлая одежда, а рядом стоят босоножки. Значит, не русалка, а отдыхающая одного из многочисленных пансионатов! Девушка забирает платье и обувь, оглядывается на меня, и быстро уходит по берегу. Уже почти рассвело, и я могу смотреть на свою случайную любовницу долго, пока ее фигурка не скрывается за камнями. Даже одеваться тут не стала, убежала. Так боится меня? Или стыдится того, что делала? Скорее, второе. Жаль, что не спросил ее имя, и не узнал, где найти. Хотелось бы продолжить, но… Лоханулся, не спросил, не повезло, не судьба!

Замечаю, что у кромки воды, там, куда от волн долетают только брызги, на песке лежат трусики. Хах! Золушка оставила принцу пикантную деталь туалета! "Надо забрать, и походить по санаториям, посмотреть, кому будут в пору!" – невесело шучу я. Невесело – потому что она ушла, и вряд ли еще встретиться. Я не фетишист, и не понимаю мужиков, пускающих слюни на женские трусы, однако не хочу, что бы кто-то нашел бикини моей женщины, даже если она была моей только час. А сама Русалочка вряд ли вернется за трусиками. Поднимаю тонкую невесомую тряпочку, сжимаю в комок, и выбрасываю в море.

ГЛАВА ВТОРАЯ

АРИНА

За окном сумерки – заканчивается третий день после моей измены. Третий день моего позора.

Я сижу на диване, и спокойно пересказываю Паше последние новости "Жемчужного". Ничего особенного в пансионате не случилось – все ровно, обычно, без происшествий. Да, разговариваю спокойно, но моя душа скручена в сгусток стыда и угрызений совести. Замечаю, что сижу крепко сжав колени, видимо, что бы скрыть улики. Словно они есть, и словно мой жених сможет их заметить, даже не видя меня, а только слыша голос. Раскаяние столь сильно давит мне на сердце, что я произношу:

– Паша, я так по тебе соскучилась!

И начинаю ныть. Слезы, крупные, как жемчужины, льются из глаз и оставляют мокрые дорожки на щеках, а голос срывается на писклявый скулеж.

– Ариша, ну ты чего! – произносит Павел – Я же возвращаюсь через два дня! Два дня всего осталось!

Он не говорит, что тоже соскучился. Он такой… Не любит показывать чувства и эмоции. Я знаю, и привыкла, но сейчас это задевает меня, я громко всхлипываю, говорю "Пока!", и нажимаю сброс. Поплачу в одиночестве, раз пожалеть некому! Я сказала Паше правду – я скучаю по нему. Плюхаюсь ничком на диван, и накрываюсь одеялом. Спать на работе нельзя, но я, бывает, дремлю. Если что, позовут.

Как так получилось, что я изменила Паше? Сама не знаю. Неужели трехнедельное отсутствие жениха толкнуло меня в объятия первого встречного? Неужели я такая? "Слабая на передок", как сказала одна наша постоялица про даму из соседнего номера, водившую туда разных мужчин.

Я часто хожу на море ночью, когда смена выпадает на это время. Хотя уходить из пансионата, во время работы, тоже нельзя. Да и небезопасно шляться по ночам на окраинах курорта. Но я хожу, потому что не

люблю купаться, когда многолюдно. Да и времени днем нет.

Та ночь была какой-то особенной. Может быть, слишком жаркой, давяще томной и влажной. Казалось, в самой ее бархатной черноте, и в сонном тихом море разлита некая магия, нега вожделения, колдовство, предчувствие любви… Моему телу нестерпимо хотелось ласки, и я попыталась сама снять напряжение. Но, мне нужно было большее – не секс, а любовь…

И появился он, словно подарок, посланный морем в ответ на мое желание – вышел из волн, и заключил меня в объятия. Вначале я, конечно, испугалась. Но, мое расслабленное похотью тело не слушало мозг, и не позволяло ему бить тревогу. К тому же, незнакомец был молод, и очень, необыкновенно, колдовски красив… Прямой нос, четко очерченные линии лица, обрамленные черными влажными волосами, соблазнительно порочный рот, и большие светлые глаза, цвет которых я так и не смогла понять. Еще волнующий запах – зноя, моря, дыма… А какое у красавчика тело! М-м-м! Широкие плечи, мощная грудь, плоский живот с кубиками пресса… При этом, парень не казался качком, все смотрелось гармонично – возможно, из-за высокого роста. А под удивительно гладкой (это я ощутила чуть позже), шелковистой, как у породистого жеребца, кожей перекатывались твердые, упругие, мощные мускулы. И его тело было темнее моего – парень то ли смуглый, то ли очень загорелый. "Может быть, этот мужчина морской бог?" – подумалось мне тогда.

И я сдалась почти сразу, перестав сопротивляться, и пытаться убежать. Я позволила и ему, и себе, делать что хочется. Мы были страстными, нежными и бесстыжими… То, что я ощутила в ту ночь, всего лишь за час, никогда раньше не бывало. Никогда не испытывала такого наслаждения, свободы и… счастья. Именно счастья!

…Та ночь не забывается, мучая сладкими воспоминаниями, и горькими угрызениями совести. Ну изменила, предала Пашу, оступилась – отпусти, и живи дальше! Нет же, морской красавец нахально не покидает мою голову ни на минуту! Я засыпаю с мыслями о нем, он грезится мне во сне и является первой мыслью при пробуждении! Воспоминания будоражат, заставляют мое тело трепетать, полыхать жаром, и истекать соком желания. Что за наваждение!

Незаметно задремываю, и вижу сон. Конечно же, ЕГО – другое уже третью ночь не грезится. На этот раз, мне мниться большой костер на берегу моря, возле которого сидит ОН, совершенно голый. И не один – возле огня еще какие-то люди, одетые, и чем-то встревоженные. ОН своей наготы нисколько не стесняется, как не стыдится и своего большого стоячего ДОСТОИНСТВА. Я же нахожусь в море, в воде, и тоже голая. Выйти не могу – в отличие от моего любовника, своей обнаженности стесняюсь. Машу ЕМУ рукой – "Иди сюда, ко мне! Мне так хочется твоих ласк!". Но ОН не замечает! Между тем, костер разгорается, становится огромным, и его удушливый дым настигает меня.

Грезы прерывает шум и стук в дверь.

– Арина Александровна! – слышу голос моего помощника Жени Тяпова – Пожар!

Чувствую запах дыма – значит, поэтому и костер приснился. Вскакиваю, сую ноги в туфли, а телефон в карман рубашки, надетой под пиджак брючного костюма, и выбегаю в коридор.

– Пожар! – повторяет взволнованный Тяпов. Он не один, рядом сбились стайкой трое мужиков из обслуги, и несколько горничных.

– Где? На каком этаже? – спрашиваю я на ходу, спеша в холл. Страха нет, лишь понимание, что нужно действовать.