Я посажу тебя в клетку
Шрифт:
– Я не знала…
– Конечно. Ты и не пыталась узнать. И знаешь, няня Юля, ничего у тебя с Русланом не получится.
– Это еще почему? – мне то казалось, что как раз все на мази, за полгода я его на секс разведу.
Черт, или сбегу. Я еще не решила. Его сексуальность до сих пор пробирала до дрожи, но осознание, что передо мной хладнокровный убийца, выкинувший жену и неродившегося ребенка в окно, приземляло желание. Где гарантия, что я не полечу следом?
В общем, мои чувства к Ермакову метались между «хочется» и «колется».
–
– Я не злая!
– Докажи!
– Тёть Галь, ты серьезно?
– Сготовь мне завтрак. Давай. Что умеешь? – она вызывающе уперла руки в бока, свысока поглядывая на меня.
Но не на ту нарвалась. Обуховы всегда принимают и выигрывают вызовы!
Я уверенно достала два нарезанных ломтика хлеба, пометалась по кухне, пока не наткнулась взглядом на тостер, сунула туда ломтики. Из холодильника взяла масло и джем… Так, стоп, не джем…
– Это… варенье что ли? – принюхалась я к настоящему клубничному запаху.
– Моё. Варю каждое лето. Руслан очень любит домашнее варенье.
– Фу-у! Это же не гигиенично!
– Не ешь, - едко бросила мне домработница и отобрала банку.
– И не буду. Я же для тебя готовлю!
Забрала банку обратно. Тут вылетели тосты, правда немного подгорелые, но я же не виновата, что тётя Галя тостер не выставила на нужный таймер. Живо намазала поджаренный хлеб маслом и сверху бухнула варенье. Подвинула к подбоченившейся тётке тарелку с двумя тостами.
Тётя Галя сморщилась.
– Это самое вкусное, что ты умеешь готовить? – хмуро спросила она.
– Не самое вкусное. За твое варенье я не в ответе.
И тут она ловко выдернула у меня из-под носа оладьи и придвинула тосты:
– Ну вот и проверь – вкусно ли негигиеничное варенье. А оладьи Руслану оставим.
Она развернулась, явно обидевшись, а я огорченно посмотрела на грустные почерневшие тосты, облитые сверху вареньем. Но вкуснопахнущим, тут не поспоришь. Наверное, ароматизатора туда вбухала полкило на банку…
Отпилила кусочек, чисто из упрямства и сунула в рот, намереваясь доказать, что всё, что готовить Юля Обухова пусть не верх кулинарного искусства, но съедобно, и застонала от ударившего по вкусовым рецепторам ягодного взрыва.
Подгоревший хлеб вкус конечно подпортил, но я уже просто соскребала ложечкой варенье сверху и разве что не мурлыкала, облизывая последние капли.
– Вкусно? – насмешливо спросила тётя Галя.
– Угу.
– Ещё бы. А макни ты оладушки в варенье, да запей молоком…
– Ой, не договаривай! Хочу!
Но упрямая тётка отодвинула подальше и оладьи, и банку с вареньем.
– Хочешь? Сделай доброе дело – получишь.
От досады я показала язык. Хочу, но выслуживаться перед домработницей не обязана.
– У меня дела есть. Руслан попросил кое-что сделать.
– Ну поди. Сделай.
Она
Вернулась в спальню Руслана, обозрела идеально заправленную большую кровать и так захотелось броситься на нее и раскинуть руки и ноги. И хотя бы еще часок поспать. Но я помнила про воняющее белье в стиралке и про кинутые вещи, которые надо было сполоснуть в режиме быстрой стирки.
Сначала закину, потом полежу. Работа идет, а я сплю. Идеальное сочетание. Сказано – сделано. Нашла резиновые перчатки, выгребла тухлые тряпки в пакет, вышла в подъезд и выбросила в мусор.
Ермаков говорил, что надо машинку запустить вхолостую? Да ну нафиг! Я с тоской посмотрела на лежбище, где мерещился раскинувшийся в простынях голый зверь. О-о, его тело я помнила до мельчайших подробностей. Решила стирнуть его шмотки без дополнительной обработки. Порошка больше насыплю, подумаешь.
Я подцепила двумя пальцами майку и штаны, закинула в барабан и, подумав, выставила режим тщательной стирки с тремя полосканиями. Стиралка выдала сообщение, что для загруженного объема она не будет стирать три часа.
Ля, какая цаца!
Но ведь должны же у Ермакова быть еще вещи, нуждающиеся в стирке? Только тщательный досмотр спальни убедил меня, что хозяин оказывается тот еще педант, совершенный чистоплюй.
Мне в мужчинах это нравилось, но в данном конкретном случае немного подбешивало. Перестираю чистые вещи. Станут еще чище, а я еще выспавшееся и добрее.
Сграбастала из шкафа уложенные кофты, сняла с вешалки отдельно висящий не в шкафу пиджак, грязный, наверное, если в шкаф не повесил, ну и под конец прижала сверху джинсами. Костюмы из шкафа благоразумно трогать не стала. К Армани стояло проявить уважение.
Запустила стиралку и легла спать под мерный шум набирающейся и спускающейся водички.
Проснулась тоже от писка законченного цикла. Очень долго не могла заставить себя встать. И лучше бы не вставала.
– Тётя Га-а-аль! – завопила я, когда открыла крышку и вывалила стиранное в тазик.
– Ну и дурында, - заключила домоправительница, остановившись в дверях ванной. – Он тебя убьёт.
Я поверила. Сползла по стенке вниз и завыла, понимая, что даже звонок папе меня нихрена не спасет!
– Спокойнее, спокойнее. Давай ка отделяй темное от светлого и попробуем светлое то с отбеливателем прополоскать пару раз.
Попробовали. Вещи определенно стали светлее, но какими-то жёванными.
– Только выкидывать, - заключила тётя Галя, поджав губы.
За время, пока я еще надеялась спасти шмотки зверя, она рассказала мне тонкости стирки, которых я не знала. Нет, про костюмы и пиджаки я вспомнила, что их только в химчистку. Но было поздно. А вот что надо отделять светлое от темного, не стирать носки с трусами, знать заранее, по мне так бред полный, какие вещи красятся и стирать их отдельно, всё это было для меня совершенно новой информацией.