Я - Роран. Книга 1
Шрифт:
— Без особых усилий, — пожал я плечами. — Ты неверно концентрируешь энергию, Кенджи… — встал я с пола, схватившись за протянутую руку толстяка, и отряхнулпиджак от пыли. — Цепь должна содержать в разы большеэнергии, чем шар…
— Да что ты об этом вообще знаешь, придурок? — отреагировал на мое замечание второй подросток, напавший со спины, но Кенджи его не слушал. Он лишь задумался.
— Еще ты сделал свою цепь слишком длинной… — продолжал я, игнорируя второго. — Эта атака обречена на крах, так как вернуть шар с помощью силы гравитации,
— Пока не могу… — с горечью сказал тот. — Но скоро…
— Хорошо, — хмыкнул я, перебив Кенджи. — А теперь мнестоит пообедать… — развернулся, махнув Шоджи с Микой, и пошел прочь, оставив парня наедине со своими мыслями.
В столовой людей практически не осталось. Мы взяли то, что осталось из блюд, и расселись за уже опустевший стол.
— Роран, может тебе стоит собрать свою банду? — увлеченно предложил Шоджи, жуя лапшу. — Ты так круто его сделал. Ху-як! — спародировал он мой удар. — Правда у тебя рука левая будто не работает, даже сейчас ты ешь и вообще все делаешь только правой.
«Хоть что-то ты заметил…»
— Ты идиот, Шоджи… — хмыкнул я, закатив глаза. — Даже если и создам банду, то тебя в ней не будет… да и рано или поздно нам придется тебя иногда запирать в туалетах, дабы поддерживать свой авторитет… — отшутился я, делая глоток горячего кофе.
— Эй… — буркнул тот, расстроившись. — Я не такой слабак на самом деле… просто немного не уверен в себе…
— Немного? — удивился я, чуть улыбнувшись.
— Ну… много… — согласился тот, пожав плечами. — Я много не уверен в себе…
— Теперь верю… — хмыкнул я.
— Ты же п-пошутил про б-банду? — осторожно спросила Мика, немного напрягшись.
— Выдохни, я пошутил… — ухмыльнулся я.
Толстяк был довольно самокритичен, что мне в нем нравилось, но вот та избалованность, присущая практически всем выходцам из богатых кланов, сделала его мягкотелым и до ужаса ленивым. Гиперопека со стороны его матери прослеживалась с первых же минут общения, поэтому все, что я мог посоветовать парню — как можно скорее покинуть родовое гнездо и начать жить самостоятельно, попадая на грабли и получая жизненный опыт. Думаю, именно из этих соображений большая часть школьников жила в съемных квартирах.
Но что советовать человеку с такой семьей? Ведь он не был виноват в этом. Я был уверен, что будь его воля и более мужской характер, парень бы с радостью выбрался из бесконечной родительской заботы. Проблема по большей степени была еще и в том, что, как мне казалось, никто и не предполагал, что парня в школе шпиняют как футбольный мячик, каждый раз придумывая новые способы издевательства и унижения.
По глазам Мики я понимал, что та прослеживала подобную связь, но в связи со своей ненормальной скромностью и закомплексованностью не могла это высказать парню в лицо, боясь при этом задеть и, не дай бог, ранить парнишку с не более высокой самооценкой, нежели у нее. Весь этот замкнутый круг меня, откровенно говоря, вымораживал, но совать нос
Да и мысль о том, что я так сильно привязался к Азуми, меня все больше пугала и удивляла. Хоширо был прав, я лишил себя руки, усложнив задачу переноса своего сознания обратно в свой мир, только ради девочки, которую знал не больше недели. Каким бы я черствым ни был, она неведомым образом таки смогла заставить меня жертвовать последними ресурсами ради ее спасения. Конечно, к доброте подобное решение отношений не имело, лишь эгоизм, но все же… это чувство для меня стало чем-то новым и необъяснимым.
В пустом тренировочном зале, в котором некогда обитали ныне убитые члены группировки Катара, стоял Коджи, которого недавно выпустили из больницы. Тело его было покрыто каплями пота, а руки потрясывались от двухнедельного отсутствия дозы наркотиков в организме.
Единственным его желанием была любая доза любого вещества, поэтому он судорожно рылся во всех шкафах и тумбочках, разыскивая ту самую нотку счастья. Порядка тридцати минут он искал дурь, перебирая в помещении все, что только мог в своих поисках и, наконец вспомнив о том, что сам недавно «угощал» амбалов, ринулся в комнату, в которой по его памяти лежала Моника.
Выбив дверь вялыми толчками, он свалился на пол от бессилия, но, собравшись вновь, смог себя пересилить и встать на ноги. На кровати сидела худая бледная Моника, подрагивая от страха. Та, на удивление, была жива.
— М-м-моника… — широко раскрыл глаза парень, вскинув руками.
— Не подходи, Коджи… — из-под подушки та высунула кухонный нож. — Прошу…
— Почему тут никого нет, Моника? — спросил тот, в очередной раз убедившись, что в тренировочном зале пусто.
— Он убил их, Коджи… — прошептала та, подрагивая. — Роран убил их… и нас убьет…
— Ч-что… — прохрипел тот, сглотнув. — Как?
— Не знаю, как… — говорила та, боясь, что ее могут услышать. — Но то, что их убил именно твой брат, не дает мне покоя уже вторую неделю…
— Он мой брат, Моника… — пытался тот утешить дрожащую девушку. — Он не станет нас убивать за это… нас ведь заставили…
— Это не твой брат, Коджи… — мотала та головой. — Роран умер еще тогда… до того, как нашим друзьям руки переломал. Это не Роран… не твой брат…
— Он приходил сюда? — спросил тот, осторожно присев на кровать. — Он угрожал тебе?
— Нет, сюда приходили пару раз громилы, которые приходились друзьями Шраму… — плечи девушки стали подрагивать. — Они пичкали наркотой и трахали меня по очереди, угрожая расправой, и уходили, не разрешая выйти… потом, заметив, что я умираю от голода, стали привозить что-то из еды… Коджи, я так больше не могу… — та разрыдалась, закрыв ладонями свое лицо.
— Они же обещали тебя не трогать! — заорал Коджи и тут же закашлял, повредив голосовые связки. — Я родную сестру такой опасности подверг!