Я стираю свою тень
Шрифт:
— Так ты политический узник? — догадался я. — Борец с системой? Решила настроить людей через желудок?
— А пусть задумаются о своей жизни, или как там правильнее, хронометраже предопределенного существования. Езжай уже, развесил уши, — поторопила меня напарница.
Не успели мы доехать до дома, как на мой телефон пришло сообщение: «Сауна в пятницу вечером за городом. Вас заберут». Я зачитал его Айрис.
— Ух ты, здорово! — она поколотила в мое плечо остренькими кулачками, лишив руку подвижности на пару минут.
— Похоже, работа аниматором становится для тебя основной. То для детей, то
— Так, папаша, я не нуждаюсь в ваших советах, перед кем мне вертеть своими достоинствами. Возбужденный мужик — самое тупое существо во вселенной. Нам это на руку.
— Это дискриминация по половому признаку, — возмутился я. — Можно подумать, возбужденная женщина — образец адекватности.
— Это вызов? — Айрис уставилась на меня с замершей на лице нахальной усмешкой. — Предлагаю сегодня и выяснить, кто из нас сообразительнее в возбужденном состоянии.
— Это нечестно, у тебя имплантаты.
— Я так и думала, что ты придумаешь отговорку.
— Ладно, не выиграю, хоть потрахаюсь, — я заранее согласился на поражение.
Играть против напарницы в интеллектуальные игры было бесполезно в любом состоянии. Даже если она будет возбуждена как колхозный бык после инъекции элеутерококка, а я буду находиться в медитативном единении со вселенной, у меня не будет никаких шансов. Я мог рассчитывать только на работу интуиции, а она и на интуицию и на сопроцессоры. В этом плане мы отличались друг от друга так же, как питекантроп от студента с ноутбуком под мышкой. Нет, пожалуй, разница была еще больше. Питекантроп был хотя бы физически сильнее.
Старушки у подъезда поздоровались и проводили нас взглядом. Как только закрылась дверь, тут же началось обсуждение.
— И что она в нем нашла? Такая красавица. А он весь в тетку, только тощий.
— А может, он человек хороший?
— В кого ему хорошим быть? Забыла, как Алла на нас помои из окна вылила?
— То Алла, он ей даже не сын.
— Яблоко от яблони.
Мы с Айрис посмеялись над их разговорами. Когда сели в лифт, я спросил у нее:
— Я и вправду на женский взгляд такой некрасивый?
Она осмотрела меня с головы до ног и скривила губы.
— Обычно мы оцениваем то, что нам не предназначено. С хрена ли эти бабки решают, кто кому подходит?
— И всё же?
— Если мне удастся найти способ попасть с тобой на станцию, мы сделаем из тебя мужчину невероятной красоты.
— Понятно, страшненький.
— Не парься над своей физической оболочкой. Для меня она не имеет значения. Я смотрю на тебя, но не вижу тела. Ты красив внутренне, и для меня это важнее.
— Я и не парюсь, привык к этому. Просто когда мы с тобой встретились, я вдруг начал думать, что это не так. Рядом с тобой я чувствую себя по-другому. Как это правильно сказать… ты как будто отбрасываешь на меня часть своей красоты, делая чуточку красивее.
— Гордей, хватит стенать по поводу своей внешности. Это настолько незначительная вещь, что не стоит упоминания. Зависимость от чужого мнения — это плохая идея. Единственный, кто может влиять на тебя — это твоя тень.
— Тень?
— Твое второе я, в котором собраны все комплексы, страхи и слабости. Ты смотришь на себя, а видишь только её, свою тень, и думаешь, что это ты. Заканчивай истязать себя самобичеванием. Стирай её к чертовой бабушке.
— Я попытаюсь, — меня немного покоробила идея с тенью.
— Тень всегда так говорит. Ей свойственна неуверенность. Пошли ее нахрен уверенным голосом раз и навсегда.
— Тень, иди нахрен. Последнюю часть фразы я проговорил громким голосом в открывающиеся двери лифта. На лестничной площадке стояла наша соседка, ошалевшая от неожиданности.
— Извините, я не вам, — произнес я виновато и юркнул к дверям своей квартиры.
— Еще бы ты мне такое сказал, — грубым тоном бросила она мне в спину.
Соседка цыкнула мне вслед и полезла в лифт, который прихватил ее дверями на полпути. Против воли я испытал легкую мстительную радость, увидев её беспомощную борьбу. Айрис же помогла бедной женщине, раздвинув двери.
— Спасибо, — поблагодарила она сухо и скрылась за схлопнувшимися дверями лифта.
— Мрачная женщина, — прокомментировала характер соседки Айрис.
— С возрастом как будто все такими становятся. Редкий человек, доживший до пенсии, улыбается искренне.
— Да и черт с ней. Сама виновата, — Айрис скинула с ног обувь как попало.
Я закатил глаза под лоб и сдвинул ее кроссовки на положенное место.
— Зануда, — Айрис хлопнула меня под зад.
Через час я уехал на работу, а она осталась дома. Когда я вернулся, у Айрис был готов листок с наводящими вопросами, которые должен был задать «крестный отец» своим подельникам, чтобы она смогла узнать, кто из них врет, а кто нет. Время было за полночь, я устал, в голове шумело, и потому я не смог оценить всю красоту ее замысла. Айрис не обиделась, но спать мы легли раздельно. Чему я даже был немного рад.
Утро началось с декламации. Айрис, вооружившись листком, зачитала мне сценарий, похожий на пьесу в лицах. Она сделала его в виде дерева с разветвлением в зависимости от ответов коллег авторитета.
— По сути, это схема допроса, только очень мягкого. Подельники нашего клиента не должны понять этого точно, но почувствовать, что о пропаже известно.
— Они тертые калачи, их так просто не возьмешь, — предположил я. — Может пойти что-то не по схеме, — кивнул на листок.
— Возможно. Тогда будем действовать экспромтом. Я вообще уверена, что все пойдет не так, как я себе представляю, но тем интереснее помериться силами.
Я плохо разбирался в человеческой психике на таком уровне. Понимал только явные сигналы, и потому восторга Айрис, связанного с вычислением вора, не разделял. Просто верил, что у нее все получится как надо. Больше всего мне хотелось, чтобы этот день как можно скорее остался в прошлом.
Наступила пятница. С утра мы с Айрис были немного взволнованы, до тех пор, пока на мой телефон не пришло сообщение о месте встречи, с которого нас заберут. С этого момента волнение закончилось. Мы быстро собрались и отправились на машине по указанному адресу. Нас там уже ждал зеленый микроавтобус. Мы сели в него и поехали за город. Свернули с дороги и поскакали по неровному грейдеру через лес. Я немного напрягся. Сюжет выглядел слишком классическим для бандитских фильмов, за исключением того, что мы были не в багажнике.