Я такой как все

Тиньков Олег Юрьевич

С двухкратным олимпийским чемпионом Вячеславом Екимовым и семикратным победителем «Тур-де-Франс» Лэнсом Армстронгом

* * *

Кроме велосипедов, у меня есть ещё одна спортивная страсть. Горные лыжи, фрирайд. Обычным катанием я занялся в 1996 году – очень поздно по горнолыжным меркам, в 28 лет. А в декабре 2003 года я встретил Абделя Белхаджа. Он француз тунисского происхождения, раньше входил в сборную Франции по дзюдо, а теперь стал очень хорошим фрирайдером. Более спортивного, техничного и ловкого человека я в жизни не видел. Отличный парень и классный тренер. Увидев меня, он почувствовал во мне потенциал:

– Я вижу, как ты катаешься на лыжах. Сколько лет занимаешься?

– Восьмой год, – ответил

я.

– Всё равно как корова на льду. Давай я тобой займусь. Я тренер по горным лыжам и фрирайду.

Я считаю, что Абдель – самый счастливый человек в мире. Потому что занимается именно тем, что любит, да ещё и получает за свою работу деньги.

Расскажу притчу. Жил-был рыбак, ездил на своей лодочке, ловил рыбу, а после – отдыхал. Потом ему в голову пришло купить ещё одну лодку, дальше – больше: его флот стал крупнейшим в мире, и за счёт продажи рыбы он сильно разбогател. Все эти годы он много работал и мало отдыхал и под конец жизни вернулся в свою деревню, сел в лодочку, закинул удочку – и почувствовал себя счастливым. То есть он вернулся туда, с чего начал, и непонятно, зачем он напрягался все эти годы.

Абдель – лучшая иллюстрация этой притчи. Он находится в горах с декабря по май, затем месяц живёт у мамы в Париже, потом до октября уезжает в Биарриц, где у него школа серфинга. Потом – месяц в Париже, а в ноябре он едет в Индонезию – кататься на больших волнах. Декабрь – снова лыжи. Всё, он больше ничего не делает. Кататься на волнах и по снегу – это вся его жизнь. Состоит он из костей, кожи и мышц, у него вообще нет жира, ему 45 лет, но выглядит он на 20. Уникальный и бесстрашный человек!

Фрирайд – один из самых опасных для жизни видов спорта. Намного опаснее, чем велоспорт, где есть и кровь, и переломы. С Абделем мы не раз бывали в больших переделках. И он меня доставал из расщелин, и я его. За шесть лет произошло несколько действительно страшных случаев, но Абдель сделал из меня настоящего фрирайдера. Я горд, что, поехав на Камчатку вместе с лучшими фрирайдерами России моего возраста, катался с ними на одном уровне.

Абдель Белхадж, тренер по фрирайду:

В апреле 2005 года Олег Тиньков остановился в моей маленькой квартире в Валь-Торансе, самой высокой точке в Трёх Долинах. Обычно он живёт в гостиницах, но тут, поскольку приехал всего на один день за Дашей, решил не тратить время на переезд. Олег с Дашей целый день катались на лыжах, и в это время пришёл факс. В нём было написано, что компания InBev готова купить Tinkoff Beer за 170 миллионов евро. Когда Олег вернулся, я спросил:

– Олег, Tinkoff Beer – это твоя компания?

– Да, а что?

– Тебе тут факс пришёл.

– А, спасибо, Абдель, я дал твой номер факса, чтобы получить документ.

Я был в шоке: обычный парень, катающийся на лыжах, ночующий на маленькой кроватке у меня в комнатушке, предпочитающий поесть подешевле – не в Куршавеле, а в Валь-Торансе – и оставляющий мало чаевых, получает оферту на 170 миллионов евро!

До этих высот меня поднял Абдель. Как и всегда, я упёрся. Увидев, как катаются ребята, стал готовиться, а спортивную форму помогал поддерживать велосипед.

Во-первых, как минимум пять недель в год я стал проводить в горах. Во-вторых, я катаюсь от завтрака до самого закрытия трассы. Абдель говорит: «Ты у меня единственный такой сумасшедший, кто катается по восемь часов в день».

В марте мы делаем сафари: каждый день меняем гору. Начинаем с юга Франции с горы Альп д 'Уез (кстати, легендарная гора и для велоспорта – как правило, там решается, кто станет победителем «Тур-де-Франс») и заканчиваем в Шамони, Ля Графе, Шевалье, Вальдизере, Валь-Торансе, Мерибеле, Куршавеле, Тине. А потом, уже по традиции, едем со всеми руководителями банка на неделю в Вербье, где снимаем шале Ричарда Брэнсона Virgin Lodge.

Во время нашего сафари мы «делаем» все долины Франции. Для фри-райда лучше Франции ничего нет.

Я горд тем, что однажды мы совершили шесть спусков с горы Ля Граф. Ля Графе– это фрирайдерская Мекка, круче ничего нет. Абсолютный рекорд в спусках с этой горы – девять раз, но мы спускались в плохую погоду. В 2009 году мы делали знаменитые «коридоры» в Шамани: Энса и Ректелин. Эти легендарные «коридоры» мечтает пройти каждый фрирайдер.

Сегодня мы покорили лучшие вершины мира – были везде. Единственное место, куда ещё не съездили, – Аляска. Но Абдель считает, что я пока не совсем готов. Аляска – самое сложное и опасное место для фрирайда.

Там крутые горы, очень много свалов, дыр, больше двигается снег, из-за чего происходят завалы и лавины.

В нашей группе, как правило, – только фрирайдовые тренеры-французы, из туристов – только я. Сначала они подозрительно ко мне относились, и даже ругались на Абделя. Но теперь знают, что с ним всегда этот Crazy Russian. И молчат. Ведь я неплохо держусь.

Вообще, в занятиях лыжами мне больше всего нравится то, что я не вижу там людей или вижу их очень редко,

во всяком случае мало общаюсь с ними. Катаясь с девяти утра до пяти вечера, я практически отключаюсь, ухожу в другой мир. Исключение составляет обед, во время которого я просматриваю электронную почту, но, учитывая, что мы обедаем не каждый день, то иногда я «выключаюсь» и на целый день. Почему я катаюсь вне трасс? Там ещё меньше людей и больше адреналина. Мне нравится скользить по целине (снежной пудре, сугробам), а не ехать как стадо баранов по спускам, размеченным владельцами курортов. Это настоящее ощущение гор, природы, дикости, нет людей, звуков, запахов. И КАКИЕ ВИДЫ!!! Там по-настоящему заряжаешься. Вот это батарейки!!!! Конечно, это опасно, и шанс получить травму или погибнуть в разы выше, чем на велосипеде, но оно того стоит, поверьте мне! Для катания вне трасс нужна специальная техника, как правило, она приобретается в течение трех-четырех сезонов, и лыжник должен быть физически силён, а главное, внутренне готов к фрирайду. Сказать, что это страшно, особенно сначала, – ничего не сказать. Страшнее всего – находиться в «коридоре» («кулуарах»), если они обледенелые и их наклон превышает 30 градусов, а иногда ширина «коридора» меньше длины лыж. Это реально трудно и страшно. Я не раз и не два чуть в штаны не навалил, и часто после спуска говорил своему другу и инструктору Абделю, что убью его: «What are you fucking doing, man! I've got three kids, do you want them to lose father? Please fucking stop bringing me at such places. You're nuts!.. Fuck you!..» Потом, конечно, я отходил, и всё начиналось сначала. Но справедливости ради скажу, что в последнее время мы стараемся рисковать меньше – стареем. Правда, я стал затаскивать на офпист своих детей, и Паша уже видел, как папа двигается в лавине, а Даша сама была в лавине – я её вытаскивал сверху за капюшон. Я долго думал: ЗАЧЕМ мне это нужно, но никаких объяснений, кроме того, что я мало бухаю, не употребляю наркотики и вообще мало расслабляюсь, не нахожу.

С Олимпийским чемпионом Михаилом Игнатьевым, членом команды Tinkoff Credit Systems

Команда Tinkoff Credit Systems после выигрыша этапа

Фрирайд – АДРЕНАЛИН, а это доказанный наркотик, и я в нём нуждаюсь. Но не подумайте, что я делаю всё, как новорусские чикагские мальчики (так называемые «перцы» по классификации журнала «Финанс.»), – ради того, чтобы на «Джиро д'Италия» »показаться крутым, для PR или забавы ради. К сожалению, 90 процентов из них в 30 лет срубили быстрые деньги, бесятся, ищут, как бы «креативно» себя развлечь… У меня по-другому. Я этим видом спорта занимаюсь обдуманно и, не побоюсь этого слова, профессионально. Не менее профессионально, чем велоспортом. У меня мозг так устроен: я зимой забываю всё, что связано с велоспортом, даже названия гонок. Получается, и зимой, и летом я в горах. Альпы – уже мой родной дом. Рина как-то сказала: «Мог бы что-нибудь себе и побезопаснее выбрать». Но уже поздно. Мне нравится спорт, в котором нужна выносливость и есть адреналин.

Глава 26

Я не «русский Брэнсон»

Я давно мечтал лично познакомиться с Ричардом Брэнсоном, основателем легендарного бренда Virgin. Наше заочное знакомство состоялось в Америке в 1994 году, когда авиакомпания Virgin Atlantic стала летать в Сан-Франциско. О Ричарде мне рассказывал Алекс Корецкий, встретивший его однажды в джазовом баре – он пил со своими стюардессами. Ричард вообще большой любитель шампанского, как потом выяснилось.

А 17 августа 1995 года на углу Стоктон-стрит и Маркет-стрит открылся огромный магазин Virgin Megastore. На открытии выступали Синди Лаупер, Джилл Собьюл, Роузи Гейнс и группа The Beggars. Синди мне подписала пластинку. Магазин поразил моё воображение: 125 тысяч наименований дисков и кассет, 15 тысяч наименований видео, 500 точек для прослушивания музыки, кафе… Я как меломан тратил тысячи долларов, сметая легальные DVD и CD. Даже, помню, купил русский фильм «Вор», стоявший в разделе «Иностранное кино».

Я просто влюбился в этого человека, сходил на virgin.com, узнал про него всё. И заразился идеей сделать Virgin Megastore в России. На тот момент у меня уже был магазин «МusicШок». Мы стали писать в компанию письма на хорошем английском – и нас пригласили на встречу. Мы с Алексом полетели в Лондон, поселились в забегаловке-отеле на окраине. Стали искать офис Virgin Megastore и нашли его – тоже на окраине – маленький-маленький. У Брэнсона всегда такие офисы. Недавно я посещал офис Virgin Mobile – он тоже маленький, находится на окраине Эдинбурга. Ричард всегда грамотно относится к издержкам, и я рад, что в этом мы с ним похожи.