Я – телохранитель
Шрифт:
– Моя ошибка, – сказал Китайгородцев. – Если бы я заранее узнал, что у этого парня есть обрез, сегодняшней стрельбы не случилось бы. Теперь ошибки, хоть и запоздало, будем исправлять. Сейчас всех гостей соберем здесь, в хозяйском доме, в одной из комнат первого этажа. Ты за это будешь отвечать, Ильич. Надо их помариновать здесь часок. Пусть посидят, пошушукаются. Ну, вроде как для беседы их собрали.
– Беседы? О чем?
– О чем угодно. Это они пускай сами догадываются. Стрельбу они все слышали, так что первая их версия будет такая: собрали, чтобы проинформировать о случившемся. Вот пускай сидят и ждут. А потом ты – это уже спустя примерно час – войдешь к ним и что-нибудь расскажешь. Да хотя бы и о случившемся, если хочешь. Так
– На что? – спросил недогадливый Богданов.
– На то, чтобы провести досмотр личных вещей.
– Чьих? – обмер Ильич.
– Гостей.
– Ты сошел с ума, Толик! Будет большой скандал! Если узнает Тапаев…
– Но ты ведь ему не скажешь, – дружелюбно улыбнулся Китайгородцев.
– Я-то не скажу! – все больше пугался начальник охраны. – Но они ведь заметят, ты пойми! Ты будешь копаться в их вещах…
– И даже следов не останется.
– Ты положишь все не так, как там лежало!
– Ильич, ты про «Полароид» когда-нибудь слышал?
– Про какой «Полароид»?
– Фотоаппарат такой, Ильич. Делает моментальные снимки. Щелк! – и у тебя через минуту в руках готовая фотография. Так вот, прежде чем в чужих вещах копаться, делают моментальный снимок. А потом, после досмотра вещей, их раскладывают так, как изображено на снимке. Улавливаешь? Все очень просто. Этим дешевым трюкам учат на курсах. Потом и экзамены, кстати, приходится сдавать. Костюков, у тебя сколько было по скрытному осмотру помещений?
– Пять баллов.
– Видишь, Ильич, человек пятерку получил на экзамене за подобные штучки. И ты хочешь сказать, что этого отличника раскусят?
Анатолий засмеялся и дружески хлопнул Костюкова по плечу. И Костюков засмеялся тоже. Они стояли перед Андреем Ильичом – молодые крепкие парни, уверенные в себе, веселые и не боящиеся никого и ничего, и эта их уверенность исподволь передавалась и Богданову. Он даже не задумывался о том, что Китайгородцев хохмит для него одного – чтобы поскорее вернуть к жизни.
– Полтора часа! – отсмеявшись, напомнил Анатолий. – Ты понял, Ильич? А теперь живенько давай мне запасные ключи от гостевых комнат!
Богданов только вздохнул в ответ.
…Китайгородцев дождался, пока всех гостей препроводили в тапаевский особняк. После этого они с Костюковым отправились к гостевому дому. По дороге Анатолий вводил товарища в курс дела.
– Смотрим быстро, но внимательно. На что обращать внимание? На оружие! Честно говоря, я сомневаюсь, что оно есть, но – тем не менее… Далее. Психотропные вещества. Лекарственные препараты. Вообще любые порошки и жидкости, которые можно идентифицировать как потенциальный яд. Документы. Крупные суммы денег. Средства связи. Карты местности, планы строений. Вообще все то, что может оказаться в багаже потенциального киллера.
– Ты до сих пор думаешь, что киллер здесь?
– Уверенности у меня несколько поубавилось, – признался Анатолий. – После того, как пропал тапаевский охранник… Они придут извне! Оттуда, из-за забора. Я почти в этом уверен. Но – следы! Следы у лаза! Кто-то туда подходил! Кто-то приближался к забору! Кто-то из тех, кто здесь, рядом с нами!
Телохранитель Китайгородцев:
«Комната Виктора… Тут не осторожничать… Все равно беспорядок… Гильзы… Двенадцатый калибр… Патрон… Пыж фабричный… Еще патрон… А вот и пачка… Он бы тут настрелялся от души… Нож-выкидушка… Кольцо от гранаты… От той самой… Верхняя одежда… Портмоне… Сто семь рублей… Негусто… Паспорт… Пастухов Виктор Тимофеевич…28 декабря 1977 года… Город Норильск Красноярского края… Прописан… Временно по месту учебы… Семейное положение… Без штампа… Другие карманы… Ключ от английского замка… Автобусный билет… Дата… Это он сюда ехал… Больше ничего… Теперь – сумка…Рубашка, еще рубашка… Нижнее белье… Шприц… Еще пачка патронов… Не распечатана… Презервативы… Записная книжка… Фотографии… Пастухов и еще один парень, приблизительно его возраста… Где-то на отдыхе, пьют пиво… Не подписана… Девушка… Не Аня… Ага, вот… «Витюха! Не забывай своего Галчонка!»… Девяносто девятый год, если верить надписи… Два парня в камуфляже и с оружием… Без подписи… Еще фото военного… Лейтенантские погоны у него… Без подписи… Группа военных, лежат на траве, что-то вроде привала, а вот и Пастухов среди них… Третий справа… Автомат в руках… Так он воевал?.. Что это может быть?.. Семьдесят седьмого года рождения… Чечня?.. Теперь – записная книжка… Фамилии, фамилии… Телефоны… Адреса… Так, смотрим букву Т… Тапаева Аня… Адрес… Телефон… Ничего особенного… У него женские имена занимают половину книжки. Что там у нас дальше?.. Еще один шприц… Одноразовый, но им пользовались уже раз тридцать… А это что в целлофане завернуто?.. Черт побери! Это же – уши! Высушенные человеческие уши…»
В комнату заглянул Костюков.
– Ты у кого был? – спросил Анатолий.
– У Юры.
– А-а, понятно. Паспорт второй видел?
– Видел. Должанский Александр Александрович.
– Согласись, они похожи.
– С Шалыгиным? Да. Я тоже обратил внимание. Думаешь, он его держит как запасной?
– Слабо верится, особенно если знать Юру, – признался Китайгородцев. – Но как один из вариантов можно рассматривать. У этого Шалыгина вообще какая-то ужасная цепочка совпадений. И на все есть объяснение. Второй паспорт – так он ему случайно, видите ли, достался. Следы ношения оружия – так ему ту рубашку подарил друг. А если еще вспомнить, что он в долгах как в шелках и лучшего объекта для вербовки просто не придумать – ну, готовый же киллер, черт побери! А вот не верится!
– Не верится, – согласился Костюков. – Я вообще в его вещах ничего интересного не нашел. Пожитки бомжа, честное слово. Старые лезвия. Расческа со сломанными зубьями. Книжка какая-то… Детектив. Так потрепана! Последних страниц нет совсем, а вот таскает ее с собой. Зачитал до дыр. Носки… Ни одного целого, и все – вразнобой, но многим нет пары. Газовый баллончик…
– Газ? «– насторожился Анатолий.
– Срок годности – до двенадцатого месяца девяносто шестого года, Толик! У него нет ни одной нормальной вещи… А что это у тебя в руках?
– Уши.
– Ты шутишь?
– Нисколько.
– Вот подонок! – сказал в сердцах Костиков. – Что с ним будем делать?
– Думаю, его надо сдать ментам. За уши эти ему ничего не будет. Уши – чеченские, судя по всему, это ему простят…
– Воевал?
– Похоже, что да. А сдать его надо в его же собственных интересах. Пусть посидит в камере, пока мы отсюда клиента не вывезем. А там его и выпустят. Он, понимаешь, держит в мыслях хозяйскую дочку похитить. Как джигит.
– Любовь, да?
– Ага. Вот представляешь, что будет, если он в очередной раз уколется и решит свой план осуществить?
– Ты прав…
– То-то и оно. Ладно, поехали дальше. Ты с Юрой закончил?
– Закончил.
– Теперь займись комнатой супругов. А я – к доктору. Ты знаешь, кстати, отчего это Виктор сегодня пальбу затеял? Его доктор наркотиком одарил. Вознесенский говорит, что это дал Ромка. Но не верю я – думаю, что он сам…
– Зачем?
– То-то и оно, уважаемый коллега. Хороший вопрос вы мне задали. Я и сам себя сегодня об этом спрашивал. И до сих пор не нашел ответа. Но выглядит все подозрительно.