Я твоя тень
Шрифт:
Заняться больше мне было нечем, поэтому я решил посмотреть город. К клубу я вернулся за час до предполагаемого концерта. В это время я уже был уверен, что меня обдурили, иначе уже давно хоть кто-то да позвонил бы мне.
Было не так безлюдно, как днём, но всё же, если бы в клубе намечалась концертная программа, людей должно было быть больше. Я обнаружил, что центральный вход открыт и направился туда. И в этот момент у меня запищал мобильный. Сообщение было от тебя: «Знаю, не хорошо с моей стороны, что я не сказал тебе, что концерт отменили, но я хотел, чтобы у нас был шанс провести время вместе. Заходи ко мне, дверь будет открыта». В конце сообщения значился
У меня участился пульс прежде, чем я дочитал до конца. Я развернулся и, сбивая редких прохожих на своём пути, побежал вдоль дороги. Несколько минут спустя до меня дошло, что я понятия не имею в какую сторону мне двигаться. И вообще стоило бы вызвать такси.
Через двадцать томительных минут я высадился у одноэтажного здания, оказавшегося мотелем. Нужная дверь обнаружилась быстро.
Стараясь успокоить дыхание, я осторожно приоткрыл дверь, потому что не хотел показывать, как я взволнован твоим приглашением. Но то, что я увидел, заставило меня застыть на месте. На широкой кровати в центре комнаты, откинувшись на подушки, полулежал ты, а сверху на тебе, как на лошади, скакала спиной ко мне совершенно голая девушка с малиновыми волосами. Обед, съеденный в кафе во время осмотра Провиденса, подкатил мне к горлу, но я не мог заставить себя ни отвернуться, ни уйти.
Я стоял и смотрел до тех пор, пока вы не решили сменить позу, и Мона повернулась лицом к двери. От её взгляда, направленного прямо на меня, меня словно окатило ведром ледяной воды. Я отскочил от двери, а потом, не оглядываясь, что есть духу, помчался прочь.
Меня трясло ещё несколько часов и стало потихоньку отпускать лишь, когда я, наконец, дождавшись автобуса до Нью-Йорка, отдалился от Провиденса на добрые десять миль.
***
Я был уверен, что на этом моя концертная карьера закончена. Если вся группа решилась на такую подставу, то — что тут думать — дни мои в King’s Shadow сочтены. Но я ошибся, это был не конец, хотя его знамение, как первые лучи солнца ранним утром, появилось над горизонтом.
Субботнее утро началось с неистовой трели мобильника.
— Где тебя черти носят? — голос Нильса звучал так, словно он еле себя сдерживал, чтобы не заорать.
Я еле-еле разлепил глаза, сполз с кровати и даже ещё не до конца вспомнил свои вчерашние злоключения. Наручные часы показывали без пятнадцати девять. Вот это я уснул!
— Я дома.
— Где именно?
— Где? В общежитии, — суть допроса мне была совершенно непонятна, но я, на всякий случай, стал диктовать свой адрес. На полуслове Нильс прервал меня.
— Быстро одевайся, бери концертное шмотьё и беги на вокзал! Автобус отходит через сорок минут.
— Не понимаю, — пробормотал я. Меня захлестнула чувство, будто я попал в плохую фантастическую комедию, где все события изо дня в день повторяются с небольшими трансформациями.
— Так понимаю, Ференц тебе не звонил? Сегодня вечером концерт в…
— Подожди, — перебил я Нильса. Я уже окончательно проснулся, вспомнил, что было вчера и начал злиться. — Концерт был вчера, но его отменили, правильно?
— Правильно-правильно! — в голосе Нильса почувствовалось нетерпение. — Наш контракт предусматривает четыре концерта, и четвёртый будет сегодня в восемь вечера.
— Ага, конечно, — не поверил я. — Как это нам организовали выступление так быстро?
Вчерашний день поселил во мне маленького скептика, который больше не даст мне наступить на те же грабли.
— Слушай, хватит валять дурака! — разозлился
Несмотря на то, что это меня регулярно разыгрывали и унижали, мне отчего-то срочно стало стыдно за то, что я такой капризный, ненадёжный и строю из себя невесть кого. А мне, между прочим, дали шанс, впустили на сцену, предоставили ноты и тексты — пой не хочу! Так почему я веду себя, как последний засранец? Я быстро побросал необходимые вещи и выбежал на улицу ловить такси.
На автовокзал я прибыл за пять минут до исхода сорока минут, которые мне дал Нильс, и сразу же заметил ребят, толпящихся у большого зелёного автобуса с гитарами, сумками и прочими вещами.
Прежде чем я успел пробормотать извинения за то, что заставил волноваться, ты со шлепком бросил свою поклажу на землю и обвил меня руками.
— Прости, чувак, мне так стыдно, — прошептал ты мне в ухо.
Ты хотел добавить что-то ещё, но Нильс потребовал, чтобы мы уже грузились в автобус.
— Сексом займётесь в автобусе, — совершенно хладнокровно добавил Нильс и толчком отправил нас обоих к дверям.
Краска залила моё лицо, но в суматохе этого никто не заметил.
Я сел на свободное место в самом конце салона у окна, через несколько секунд ты плюхнулся радом, я даже не успел положить свои вещи на багажную полку.
— Чувак, мне, правда, очень жаль, — ты посмотрел на меня щенячьими глазами. — Ты простишь меня?
Ты протянул ко мне руку, но я дёрнулся, демонстрируя неприязнь, и отвернулся к окну. Автовокзал стал медленно удаляться. Интересно, а что случилось с машиной Росса? Когда пейзаж за окном поменялся на пригород, мне пришла в голову мысль, что я понятия не имею, куда еду. Я обернулся — ты виновато улыбнулся мне, и в этот момент я понял, что не могу злиться на тебя.
— Мир? — ты протянул руку.
Вместо того чтобы пожать её, я схватил тебя за ткань толстовки и притянул к себе. Наши лица оказались на расстоянии в какой-то сантиметр. Я смотрел только на твои розовые потрескавшиеся губы, а потом жадно поцеловал. Если бы ты захотел отстраниться, я бы не отпустил тебя, но ты оказался не против. Мы углубились в уголок у окна, где нас никто не мог видеть.
Пока я наслаждался близостью, я думал о том, что ты, вероятно, никогда не будешь только моим. Я должен пользоваться тем, что ты рядом и не отвергаешь меня, большего, пожалуй, никогда и не случится. Ты независим, как ветер, гуляющий над побережьем, и не принадлежишь никому: ни мне, ни группе, ни даже Моне. А моя мечта посадить тебя в клетку под замок останется лишь сладкой грёзой, дарящей утешение по ночам. Не знаю почему, но у меня возникло чувство, что этот шанс может быть последним. Как будто завтра тебя отберут у меня. Я никак не мог насытиться тобой, мне тебя не хватало, я целовал твои губы, кусал, а потом задрал толстовку, чтобы ощутить руками твою кожу. Я гладил твой живот и спину, забыв, где нахожусь, и как нелепо мои действия могут выглядеть. На мгновение я заметил на твоём лице растерянность, но нет, это не могло быть правдой, это мне показалось. Я расстегнул пуговицу на твоих джинсах, сунул туда руку и встретил преграду в виде белья. Было странно осознавать, что ты, как и прочие обыкновенные люди, носишь обычные светлые боксеры. Не знаю, чего я ожидал — радуги или фонтана блестящих брызг — в прочем, меня это не остановило.