Я твоя тень
Шрифт:
Я кивнул. С этого момента начался второй этап моего заключения. Теперь я мог свободно ходить по квартире, пользоваться уборной и даже кухней. Правда, в холодильнике всё равно было пусто, а потом ты по совету Моны набил его зелёными яблоками. Сам ты питался где-то в городе и иногда приносил с собой ароматы фастфуда или сдобы. Я стал видеть тебя чаще. Мона приходила раз в два дня, но оставалась всего на пару часов. Ты, как правило, появлялся под утро, спал часов до двенадцати — я часто садился на кровать и смотрел на тебя спящего — и после обеда
Один раз я посмотрел в глазок и увидел в коридоре человека. Он входил в квартиру напротив. Я мог бы позвать его, но слишком долго решался, и он успел уйти. Но я не особенно расстроился, потому что чувствовал, что всё идёт к развязке.
Глава 64
— Эй, ты спишь?
Я проснулся от тычка в бок. Ты стоял у кровати и смотрел на меня сверху вниз. Был вроде бы выходной день и приблизительно пятая неделя пребывания в твоей квартире. Я уже привык к заключению, и окружающий мир меня перестал интересовать. Разве только то, куда ты пропадал, когда я оставался один.
— Доброе утро, Ференц.
На твоём лице на короткий миг проскользнула улыбка, а потом ты стал серьёзным и снова толкнул меня.
— Давай, вставай уже. Я же жду.
Я нехотя вылез из-под одеяла. Большую часть времени ты заставлял меня ходить почти без одежды, поэтому моя застенчивость канула в Лету уже пару недель назад. Я поставил ноги на коврик у кровати и вытянулся во весь рост.
Ты хотел, чтобы мы стали, как два близнеца, но как ты собирался решить проблему с ростом, ведь я был выше тебя сантиметров на пять?
Ты ущипнул меня за кожу на рёбрах и оставил розовый след.
— Здорово, ты почти готов, — произнёс ты удовлетворённо. — Нравится самому?
Ты подвёл меня к зеркалу в уборной, где я равнодушно несколько минут созерцал выпирающие рёбра и ключицы, впалый живот и такие же щёки. Моё лицо превратилось из овального в треугольное, скулы заострились, а ещё я стал выглядеть старше.
Я пожал плечами вместо ответа на твой вопрос.
— Ты, блин, вообще, чувак! Улыбнись, что ли, для разнообразия.
Я растянул губы в вымученной улыбке. Ты фыркнул и вышел в коридор. Я дал себе мысленную пощёчину. Соберись, Тейт. Скоро всё закончится.
Ты нашёлся на кухне — заваривал кофе, его запах постепенно заполнил всю квартиру. На стойке рядом лежала булка хлеба, сыр и кетчуп. Вид еды не вызвал во мне совершенно никаких эмоций. Я не ел нормальную еду уже больше месяца и думал что, может, больше и не смогу. Ты сделал два сэндвича, налил кофе сначала в кружку с кляксой, из которой обычно пил сам, потом — в маленькую чашечку с розочкой.
Мы сели друг напротив друга и начали трапезу. После пары укусов сэндвича меня затошнило, но глоток горького кофе помог.
— Как дела? — спросил я тебя от скуки.
— Хорошо, — сказал ты с набитым ртом. — У меня для тебя сюрприз. Посмотрим, готов ли ты к следующему шагу. Если пройдёшь испытание, получишь отличную
— А что это за испытание? — было бы самообманом сказать, что меня перестали волновать твои затеи, несмотря на то, что в целом, мне уже многое было всё равно.
— Узнаешь.
После завтрака ты куда-то ушёл, оставив меня наедине с остатками еды. Я заглянул в холодильник — там появилась газировка, пиво и кое-какая еда. Можно бы было наесться до отвала, но я решил, что это не лучшая идея: вдруг тебе это не понравится, да и после столь длительной диеты, мне просто может стать плохо.
Я зашёл в твою спальню и развалился на твоей кровати, пытаясь представить, какого это — спать здесь. От постели шёл обезличенный запах порошка и ничего, что бы напоминало тебя. Я напряг память, чтобы вспомнить, приходил ли ты вчера вечером или ночью, и пришёл к выводу, что ты ночевал в каком-то другом месте. И, наверняка, с Моной.
Ты вернулся в три часа дня и не один, а со своей подругой. Вы принесли полные пакеты продуктов и напитков. Намечалась вечеринка. Видимо, это и был твой сюрприз.
Мона отправилась на кухню нарезать фрукты, раскладывать закуски по бумажным тарелкам, расставлять на всё это добро на кухонном столе. Ты зашёл в мою комнату, содрал со стен плакаты, сбросил с кровати постельное бельё, оставив один матрас, и, сунув всё это в большой чёрный мешок, отнёс в коридор. Вернувшись, ты высыпал из бумажного пакета иголки хвойных деревьев и разровнял их на матрасе, письменном столе и на полу. В воздухе расползся аромат леса и свежести. Я застыл в проёме и с интересом наблюдал за тобой. Еловый лапник ассоциировался у меня с чьей-то смертью, но ты, наверное, просто хотел отбить мой запах из этой комнаты. Ты отпустишь меня, или мы переедем в другое место?
Закончив с хвоёй, ты побрызгал в воздухе из флакона с надписью «аэрозоль с ароматом после дождя».
— Фу, гадость какая, — заключил ты и открыл окно настежь. Флакон полетел в чёрный мешок к постельному белью. — Чё стоишь, как солдат на плацу? На вот, помоги мне.
Ты вручил мне коробку с шариками, которые я должен был надуть. Правда, у меня еле-еле хватило сил на один. Оказалось, что на нём написано: с днём рождения. Я решил не гадать, у кого из нас троих сегодня праздник. Вполне возможно, что других шариков просто не нашлось.
— И на что ты вообще годишься? — спросил ты, когда выяснилось, что больше ни одного шарика я не надую.
Вскоре из кухни пришла Мона и стала раскладывать на всех горизонтальных поверхностях еду: тарелки с крошечными сэндвичами, пакеты с крекером, фрукты и сырную нарезку. Газировку и пиво она поставила прямо на пол. Ты сбегал на кухню и принёс самую большую кастрюли, которую я когда-либо видел в домашнем хозяйстве. Положив её в центр кровати, ты насыпал внутрь земли, накидал веточек, прутиков, нарвал страницы комиксов, которые я зачитал до дыр. Потом полил всё это какой-то жидкостью и чиркнул спичкой.