Я убил Бессмертного. Том 4
Шрифт:
Коридор был пуст. Точнее, казался пустым.
— Я выжил, если что, — заметил я, перешагивая через упавшую притолоку. — Попытка интересная. Безнадёжная, конечно — таким убьёшь разве что комара — но правда интересная.
Джиан молча вышел из-за угла и, потупясь, уставился в пол.
— Починка двери — на тебе, — определил я. — Можешь не торопиться с этим, но к моменту, когда мы съедем, всё должно быть на месте. Это же стоит запомнить, — я повысил голос, — всем, кто вздумает устраивать мне похожие
Подъём, детишки.
…завтрак проходил в каком-то мрачном молчании. Вчера — вернувшись с моей «тренировки», где они избивали прохожих и громили трактиры — ученики были полны весёлого возбуждения, обсуждали всё, что сделали… сегодня же настроение было совсем другим.
Кажется, дело было в начале турнира. Им совсем не улыбалось участвовать в нём, так?
— Учитель, — наконец, чуть раздражённо заговорила Дайе, — сколько ещё это продолжится?
— Что именно? — спокойно уточнил я, заваривая чай покрепче (по крайней мере, этот напиток здесь был известен — уже хорошо).
— Мы готовим себе сами, как… как какие-то холопы! — не выдержала девушка. — И ладно бы это было один раз — но постоянно, каждый день! Стирка, уборка — всё на нас! Неужели за деньги, что наши родители выдали вам, вы не в состоянии нанять хотя пару слуг?
— В состоянии, конечно, — согласился я. — А зачем?
От возмущения Дайе потеряла дар речи.
— Учитель, — согласился Джиан, — но она права.
— Ты так считаешь?..
— Если это тренировка дисциплины, нашего послушания, то разве мы не доказали уже давно…
— Не доказали, — отрезал я, резко вставая и повышая тон. — Например, ваша нынешняя претензия — это что угодно, только не дисциплина и послушание. Разве я не говорил, что слово учителя — закон для ученика?
Детишки чуть потупились.
— Говорили, но…
— А кроме того, — продолжил я, садясь обратно, — вы неправильно понимаете, с какой целью я это делаю. Дисциплина, послушание — всё это хорошо, но это так… приятный побочный эффект. Дисциплина нужна рядовому солдату, я же готовлю из вас Мастеров.
Говорить пафосным голосом — легче лёгкого, когда у тебя есть хотя бы небольшая практика шефствования над светлыми орденами.
— Мастер должен быть, прежде всего, самодостаточным, — я обвёл глазами притихших учеников, — самостоятельным, независимым ни от кого и ни от чего. Как вы думаете, сколько протянет самый сильный в мире Мастер, если без выводка слуг, кухарок, прачек и батрачек он не сможет о себе позаботиться?
— Но не постоянно же мы должны… — попыталась что-то ещё пробормотать Дайе, но без особой уверенности.
— Мастер не должен постоянно обеспечивать себя сам, — с мудрым видом сообщил я. — Но Мастер должен быть готов к подобному — постоянно, без перерыва.
Ха. Ну, или мне просто
— Учитель, — заговорила обеспокоенным голосом Юнджи после двухминутной паузы, — а вы… не видели Юна? Он куда-то пропал…
Я пожал плечами.
— Ну, этим утром я его не видел точно.
Чистая правда, между прочим. Не люблю врать там, где можно этого не делать.
— Он никогда прежде не удалялся надолго… — Юнджи глядела встревоженно. — Это очень непохоже…
— Юн — Мастер из Школы Капли Крови, — отозвался я спокойным голосом. — Уж кто-кто, а он сможет постоять за себя. Так что… ты правда думаешь, что с ним могло что-нибудь случиться?
Я внимательно следил за реакцией Юнджи, её взглядами, её интонацией. Принцесса была не самой лучшей актрисой, к счастью для меня — я же пытался найти ответ на один чертовски интересный и важный вопрос.
Что. Она. Знает?
Как ни крути, Юн ведь был именно её слугой. Конечно, он мог заподозрить меня сам, ничего не говоря своей юной госпоже; мог сам же эти подозрения проверить, убедиться в их законности и выйти из дома с целью убить меня. Он мог проделать всю эту операцию, ни словом и ни жестом не дав Юнджи понять, что происходит.
Мог.
Но что, если всё было иначе?
…как далеко я готов зайти? В смысле, я всегда был человеком без особых моральных комплексов, а двадцать лет в мире Виссариона и вовсе изжили их во мне. Человеческая жизнь не была для меня невесть какой ценностью, и я совершал разные поступки.
Но всё же убивать взрослых людей — это одно, а убивать детей… немного другое. Сколько ей там? Семнадцать? Практически взрослая, но всё же…
Что я сделаю, если встанет выбор между её смертью и раскрытием? Прикончу её? Плюну на всё и уйду из Тансона, бросив детей вместе с образом мастера Муна? Придумаю что-нибудь ещё?..
В общем, я следил за реакцией девушки — и пока не находил ничего такого.
— Ладно, — вздохнула она, отставляя от себя пустую тарелку. — Возможно, он придёт…
— Я не сильно знаю Юна, — заметил я, — но одну вещь понял, Юнджи: если он не рядом с тобой, то он занят чем-то, связанным с твоей безопасностью. Почему в этот раз что-то должно быть иначе?
…на самом деле, этот вопрос так просто не закрыть. Я, конечно, могу наболтать ученикам всё, что угодно, но Юн не явится ни днём, ни вечером, ни завтра и ни послезавтра. Значит… нужно выдумать какую-то историю, в которую поверят все. Какую?
Подумаем после турнира.
***
О, эти ребята умели в полноценное шоу. Я вспоминал пресловутые турниры в мире Виссариона — и понимал, насколько же блекло они смотрелись бы на фоне этих спецэффектов.