Я - ваш король

Булавин Иван

Владения не впечатляли, да и на карте чётко было обозначено болото, занимавшее едва не половину его земли. Значит, старый лис силён, пока находится при дворе, а поднялся он, благодаря милости моего покойного папаши. А что он сделал, чтобы её заслужить?

— Подскажите, уважаемый библиотекарь, а за какие заслуги мой отец пожаловал ему титул? — обратился я к старику.

— Герцог Мелькор, бывший тогда всего лишь бароном, причём, весьма захудалым бароном, несмотря на отдалённое родство с королём, раскрыл дворцовый заговор, тем самым спас жизнь королю и его семье, но… — библиотекарь замолчал.

— Договаривайте, —

приказал я твёрдым голосом. — Это приказ.

— Злые языки говорили, — старик виновато опустил глаза. — Что этот заговор составил он сам, а когда возникла угроза раскрытия чужими руками убил нескольких главных заговорщиков, а арестованы были только мелкие соучастники, которые не знали его в лицо. Это, конечно, никем не доказано, просто слухи.

Я вздохнул. Чего-то подобного я и ожидал. Старый пройдоха применил примитивный трюк, со спасением от опасности, которую сам же и устроил, а мой покойный папаша, да простит он меня, оказался банальным лохом, приблизившим к себе змею.

— Я примерно понял устройство, — сказал я, — остальное изучу немного позже, а что вы можете сказать о наших ближайших соседях?

— К западу от нас находится большое королевство Гондор, чему ты улыбаешься?

— Вспомнил кое-что, продолжайте.

— Король Гондора приходится вам дальним родственником, это, впрочем, не мешает ему иногда проявлять враждебность. Отношения натянутые, но до большой войны дело пока не дошло. На востоке находится небольшое королевство Серпина, которым сейчас правит старый король Пипин III, который скоро умрёт, а его место на троне займёт старший сын Леонард. Двадцать лет назад, когда тебя ещё не было на свете, разразилась война, ваш отец и король Пипин спорили из-за герцогства Адалик, что осталось тогда без владельца, старый герцог умер, не оставив после себя никакого потомства, ни мужского, ни даже женского. Он сменил четырёх жён, но ни одна ему не подарила наследника. Ваш род, и род короля Серпины состояли в родстве с герцогом, примерно одинаковой отдалённости, никто не хотел уступать, но ваш покойный отец предлагал отдать ему земли в обмен на денежную компенсацию. Пипин не согласился, после этого разразилась война. Наши войска победили, но последствия отдаются до сих пор, казна тогда опустошилась, а многие благородные рыцари полегли на полях сражений. Королю пришлось даже набирать наёмников, за недостатком благородных воинов.

Я не стал говорить о своём отношении к благородным воинам, а вот за наёмников бате большое спасибо.

— Это что, — я ткнул пальцем в вытянутый остров, напоминающий Англию. Находился он в полусотне миль севернее побережья, и отстоял на сотню миль к западу от устья Эльны.

— Это Умбор, — с готовностью ответил старик. — Видите, посередине острова проходит граница, она разделяет страну на Северный и Южный Умбор, которые управляются двумя разными ветвями королевского дома. Между ними, как это ни странно, полное взаимопонимание и мир уже лет сто.

— А что за народ там живёт?

— В обеих половинах проживают люди одного корня, говорят на одном языке, только в южной половине большая часть населения — крестьяне, растящие хлеб, а на севере, где климат значительно холоднее, а земля не столь плодородна, разводят овец, чтобы получать шерсть, из которой делают отличное сукно…

— Которое потом продают нам, — закончил я за него.

— Не только сукно, остров богат железом и серебром, оттуда ремесленные изделия расходятся по всему миру. А хлеб они закупают на юге острова, а иногда и у нас.

— Отлично, — сказал я, вставая со стула, — мне ещё нужна книга о деяниях представителей моей династии. Есть что-то такое?

— Есть, — согласно кивнул старик. — Даже две книги. Первая описывает всё наподобие героической саги, затрагивает наиболее славные страницы биографии предков.

— Ясно, — сказал я, — сказка для простолюдинов. А вторая?

— Вторая книга написана для внутреннего применения, она не предназначалась кому-либо, кроме людей королевского рода, а потому содержит очень правдивый и объективный рассказ обо всех деяниях королей за тысячу с лишним лет. Она немного не дописана.

— Ясно, возьму вторую, почитаю вечерком.

Я хотел забрать книгу сейчас, но передумал, в мои покои обязательно кто-то заглянет, не нужно, чтобы видели её, пусть думают, что юный король по-прежнему пьёт и развлекается. В проходе я столкнулся с герцогом Мелькором. Он был встревожен.

— Ваше Величество, я вас искал, а вы так внезапно пропали.

— Ну что вы, герцог, — отмахнулся я с наигранной весёлостью. — Разве может что-то случиться со мной здесь, в этих стенах, да ещё с таким количеством охраны. Есть какое-то дело для меня? Что-то подписать? Или кого-то казнить?

— К сожалению, придётся сделать последнее, — с печалью в глазах сказал старый интриган. — Так уж заведено у нас, что смертные приговоры утверждает только король, что заставляет даже самых отъявленных разбойников привозить в столицу. Я знаю, что сердце у вас доброе, и казни никогда не доставляли вам удовольствия, но в этот раз, к сожалению, придётся приговор утвердить.

— Так что случилось? — спросил я с интересом.

— Вам всё расскажут после обеда, я назначил приём. Могу рассказать и я, но полной информацией владеют другие люди, они прибудут к вам с докладом.

Я был уверен, что он знает всё куда лучше тех самых других людей, но допытываться не стал. До обеда, значит, до обеда. Займусь пока другими вещами.

— Скажите, герцог, а что с моей армией?

— А что с ней? — он удивился.

— Какая у меня армия? Насколько она велика, кто ей командует?

— Здесь, в столице, под командованием барона Глевса находится четыре с половиной сотни рыцарей, они всегда готовы выступить, в случае опасности сбор займёт четверть часа. — Было заметно, что Мелькор владеет информацией, держит, падла старая, руку на пульсе. — Ещё есть рыцари, чьи владения расположены на территориях, прилегающих к домену короля. Их около тысячи, а на сбор требуется два дня. А вся армия, если объявить сбор вассалов, составит около шести тысяч конницы.

Их-то ты вряд ли купил, подумал я, а вслух спросил:

— Это все войска?

— Да, если не считать ещё этот никчёмный сброд. Наёмников, тех, кто служит за деньги. Их две тысячи, я пытался поставить над ними своего командира, благородного рыцаря, но они не стали ему подчиняться и чуть не подняли бунт, пришлось снова поставить во главе их командора. Он живёт с ними, такой же голодранец.

— Я хочу посмотреть, — сказал я.

— На кого? — странным голосом поинтересовался герцог, создавалось впечатление, что он вообще удивлён тем фактом, что слышит от короля связную речь.