Я вижу тебя изнутри
Шрифт:
– И ничего мы не поняли, – докончила Катя. – При вирусах тоже обычно не понять, почему конкретный организм так реагирует…
– Так ведь нет вируса.
– Или есть, но какой-то очень нетипичный. О, Нубис! Какие новости?
– Обед, – отозвался проявившийся в лаборатории черный маг. В руках у него уже покоилась очередная вонючая коробочка. – Пойдемте на площадь, только дезинфекцию пройдите и защиту не снимайте.
– Серьезно?! У нас тут такое творится…
– А я ем. Чего и вам советую. Пойдемте, поразмышлять можно и по дороге.
С этим Катя
Глава 8
Ничего нового обсуждение им не дало. Катя пытала Нубиса несколько минут в надежде, что он что-то мог увидеть через нити, но черный маг говорил, что хотя и не смотрел на них внимательно при реанимации, но на ощупь они ровно такие же, как у других людей. Дальше они опять перешли к теме отсутствующего вируса, лейкоцитов при отсутствии воспаления, и уткнулись все в тот же тупик.
– Зря только рот разеваем, – хмуро заключила Катя. – Могли и просто молчать всю дорогу… Дайте, пожалуйста, один напиток из синей травы, бугринку и жареного чвитя.
Бессменный продавец-белый маг не сразу оторвался от экрана: сегодня он снова смотрел дощечку-телевизор, но вместо развлекательной передачи там шли новости. Какой-то тощий тип с унылым вислым носом, выпучив глаза, говорил:
– В столице и еще нескольких крупных городах продолжают появляться случаи новой и неизвестной страшной болезни! Королевские эксперты из института прогнозов прогнозируют эпидемию небывалых масштабов! Болезнь абсолютно неизлечима! Более того, по достоверным источникам, она передается не только людям, но и магам, а также некоторым животным! Кошмакрухты в столичном зоопарке, по описанию служителей, проявляют такие же симптомы, просто сыпи не видно под их густой шерстью, но едят они меньше и очень грустные! Чтобы выяснить, бывали ли когда-то такие эпидемии, мы взяли интервью у самого старого мага Лины, Рация.
Экран, на который они теперь молча смотрели втроем с продавцом, задрожал, выдал помехи и снова подключился, показав полутемную пещеру, в которой сидел древнейший черный маг, похожий на засохшую мумию. Глаза его посветлели, а волосы наполовину побелели от недостатка черных клеточек. Маг слегка подергивался и бессознательно пялился на оживленно скачущего перед ним человека-корреспондента.
– Раций, сколько вам оборотов? – спросил тот.
– Чего? – пробасил маг. – Чего ты визжишь? Говори пониже.
– Сколько вам оборотов?! – ничуть не ниже, но громче заорал корреспондент.
– Меня звать Раций, – сказал маг. Корреспондент не смутился и заорал снова:
– Помните ли вы на своем веку эпидемии страшных болезней такие, как сейчас?
– Чего?
– Пока вы жили, вы видели эпидемии таких же страшных болезней?
– Жил? – черный маг казался довольным, что ему удалось уловить одно слово. – А жил я всегда тут. В пещере. Вот как родился. Мы из горной семьи. Мы всегда в горах. Я никогда не выезжал.
На этом пассаже трансляция прервалась.
Продавец наконец поднял голову и уставился испуганно расширенными глазами на Нубиса и Катю.
– А вы же в больнице работаете? – жалобно спросил он. – Правда все так плохо, как в новостях?
– Нигде не может быть так же плохо, как в новостях, – успокоил его Нубис. – Маги не болеют, кошмакрухты в зоопарке тут вообще ни при чем. Принесите нам заказы, пожалуйста.
Успокоенный продавец ускакал в подсобку. Катя глянула на Нубиса и фыркнула:
– Блин, они тут у вас чушь порют не хуже, чем у нас.
– Да, паника начнется, конечно. Сейчас еще и информационные нити появились, они помогают быстрее передавать слухи. С другой стороны, будет меньше заражений.
Катя, уткнувшись взглядом в телевизор, по которому король Брам Десятый читал собственное стихотворение про важность сплочения народа в эпидемию, задумчиво кивнула и сказала:
– Ну да. Если вообще эти заражения происходят во время воздушного или еще какого контакта…
– А как еще? Других способов нет.
– А через эти ваши… Нити?
– Нитяных инфекций не существует.
– А вдруг появилась? В первый раз все бывает.
– Только не нитяные инфекции. Это оксюморон.
– А вирус без вируса – это ничего?!
Спор прервался приходом продавца с едой. Впрочем, Катя видела, что Нубис и так возражает ей как будто неохотно. Похоже, она посеяла в нем сомнения.
После еды они посмотрели на время и заспешили обратно в больницу: сегодня могло случиться что угодно. И правда: только они вошли, как прилетел медбрат с радостной новостью о прибытии еще одной больной. Нубис улетучился, Катя осталась с лаборантами…
К вечеру работалось тяжелее: может быть, накопилась усталость. Под конец дня Катя принесла Нубису на второй этаж очередные анализы и увидела, что он, Вострия, Кирца и еще несколько магов-врачей сидят, собравшись в сгорбленный кружок, посреди палаты, полной больных, у половины из которых был вырублен иммунитет. Врачи что-то вяло обсуждали за гранью Катиной слышимости, то есть, инфразвуком. Пол трясся, стекла, которые тут, в человеческой палате, имелись, дребезжали. Катя схватила свободный стул, плюхнулась рядом с Нубисом и шлепнула ему на колени бумаги.
– А, анализы? Спасибо, – вежливый Нубис тут же перешел в слышимый диапазон.
– Не за что. Там ничего нет. И…
Катю оборвал низкий вой диагностического кубика: девушке, которую привезли вчера, резко поплохело. Нубис вскочил с грацией кота, которому наступили на хвост, и ринулся к кровати.
…Иммунитет девушке пришлось тоже отключить. Пока разбирались с ней, за окнами совсем стемнело. Маги, зевая, снова пытались присесть, а Катя собралась пойти обратно в лабораторию, но прямо в дверях столкнулась со странной человеческой дамочкой лет пятидесяти, с крашеными в синий цвет волосами, свисающими на длинное, тоже синее платье. На плече у нее висела огромная хозяйственная сумка.