Я выбираю...
Шрифт:
— Так и будем молчать? — нарушила я наше временное перемирие.
— А что говорить?
— Не знаю, ты же сам хотел поговорить.
— А я уже и так всё сказал, — сказал Ваня и сделал первый глоток горячего кофе. Судя по тому, как он поморщился, кофе здесь был так себе.
— Тогда зачем мы здесь?
— Видимо, чтобы решить, что делать с тобой дальше?
Огрызаться не стала. Мне тоже было интересно, а что же мне делать дальше… с самой собой.
— Есть варианты? — попробовала пошутить я.
— Лиз, ну ты же понимаешь,
— Я такого не говорила.
— А звучало именно так!
Что я им там сказала? Что приехала по работе и сама не знаю насколько… Неужели это прозвучало именно так? Но я ведь так говорила, потому что решила, что опять мне нет места в их доме, побоялась, что если скажу правду, то скажут, что это им не надо было, ведь теперь у них были Ваня с Дашей.
— Я специально сюда ехала… — почему-то было легче признаться об этом Ваньке, чем родителям. — Ну, к маме, папе, Андрею… и Даше.
Ваня понимающе кивнул.
— А дальше? Вот, правда, а что дальше. Ну, увидела ты их? Андрюху на тачке своей покатала. Какой следующий шаг? Ещё раз в гости приедешь? Можешь даже тортик купить, что б посолидней выглядело. Или можешь начать звонить им на дни рождения и слать открытки на новый год. Только, что это изменит, Лиза?
— Мы начнём общаться? — упрямо предположила я.
— Тааак, начали. А дальше? Ты решила переехать сюда?
Я пожала плечами. Не говорить же ему, что я живу в гостевой комнате у Державиных, среди лабиринта неразобранных вещей.
— Хочешь, я расскажу, что будет дальше? Ты ещё какое-то время покатаешься по городу, повспоминаешь места своей былой славы, ну там не знаю, поностальгируешь на крыльце своей школы, поводишь пальцем по стенам родного универа… Тебя хватит на год, ну может быть на два. А потом тебе это надоест. Ты решишь, что это всё не то и всё не так. И сбежишь в неизвестном направление, не обязательно в Москву. Не удивлюсь, если ты выберешь какой-нибудь Владивосток. Но сути это всё равно не изменит. Рано или поздно ты решишь оставить людей, которые опять поверят тебе.
Я терялась. Ничего такого я не планировала. Уж точно никому не хотела делать больно. Уезжала из Москвы целенаправленно к родителям, и верила, что смогу найти дорогу к ним. Мне нужна была эта вера, потому что это единственное во что мне оставалось верить. Потому что если они меня не примут… то как мне самой принять себя? Но в словах Вани был какой-то не ясный мне резон. Словно он точно знал, о чём говорит.
— Вань, — впервые за весь свой приезд я отважилась назвать его по имени. — Я не знаю, как всё выйдет, я не могу предсказать, как повернётся будущее. И, наверное, ты прав, у меня нет никакого представления, что делать дальше. Но точно я знаю одно. Я больше не та девочка, которая молча сбегает в ночи. Если я соберусь куда-то, то не буду делать это за спиной. Общаются же люди на расстояние? Не хочу больше вычеркивать людей из жизни.
Чемезов
— Ладно, давай так. Ты только что уехала из Москвы. Остались ли там важные для тебя люди?
— Да, — осторожно ответила я. И тут же поспешила оправдаться. — Но я не сбегала от них. Поставила всех в известность, дела все завершила, всё что могла из рук в руки передала… Проводы были, — использовала я свой последний аргумент.
— Хорошо, — опять кивнул Ваня. — Попрощалась, уже хоть что-то. А теперь самый главный вопрос. Остались ли там люди, которые не хотели, чтобы ты уезжала? Те, кто просил тебя остаться?
Он бил не в бровь, а в глаз. Я замялась. Сразу вспомнились Димка, Андрюшка Ребров, Егор, Кристина … Да и про Макса с Арой сложно сказать, что они отпустили меня со спокойной душой.
Ответ был очевиден, и мы оба его знали.
— Вот видишь, — вздохнул Чемезов и развёл руками. — Ничего не меняется.
— Ты не просил меня остаться, — решила я напомнить ему.
— А я и не знал, что ты уезжаешь.
Сам собой напрашивался вопрос о том, а что было бы, узнай он. Но сказала я совсем другое.
— Ты сам велел мне уходить.
— Вот именно, уйти! — раздражённо воскликнул Ванька. — А не сбегать в другой город.
— Не вижу разницы, — обиженно поджала я губы.
— А она огромная! Я был зол на тебя, сама же видела. По стене этой двинул, тебе же страшно стало, я себя еле контролировал. Черт возьми, Лиза! Я был страшно на тебя зол, что просто мог сделать тебе больно, физически. Понимаешь? И к чему бы это привело? Вот именно, что ни к чему. Попросил тебя уйти, чтобы остыть самому, чтобы за голову взяться. Выяснили бы уже всё потом с тобой по-нормальному. Но нет же… Тебя и след уже простыл.
Ваня обессилено откинул голову назад, наверное, чтобы лишний раз меня не видеть.
— Тогда объясни. Что я такого тогда сделала, что ты так взбесился? Про какую нахрен измену ты говорил мне в машине?!
Он медленно поднял голову назад и пристально уставился меня, отчего мне стало не по себе.
— Давай, ты только не будешь унижать меня или себя этим непониманием.
— Но я, правда, не понимаю! Кто тебе, что сказал такого, что ты поверил им, а не мне? — старалась не кричать, но всё равно получалось визгливо. Оно и понятно, я десять лет эту обиду лелеяла. — Это Даша, да? Она тебе наговорила что-то такое про меня?!
Ванька тут же изменился в лице. Оно стало жёстким и холодным.
— Хватит уже всё на Дашу перекладывать!
Не поверила своим ушам, он её защищал. Хотя ведь это было логично, она его жена. Но легче мне от этого не становилось.
— Лиза, ты всегда по жизни всю вину на неё перекладываешь!
— Но ведь она тебе что-то сказала?!
— Да с чего ты это решила?! — негодовал он.
— Ты сама тогда говорил, что она тебе всё в красках объяснила.
— Ну да, объяснила. Что есть какие-то два перца, с которыми ты дружишь. И что той ночью они видимо, приехала, и ты уплыла с ними гулять. Она наоборот тебя защищала, сказала, что ты по ним скучала безумно в своё время.