Я вылечу твою собаку
Шрифт:
Мои воспоминания оборвались – Леон слегка дернул меня за рукав, приглашая в реальность.
– Приехали, Джил.
В фешенебельном ресторане администратор встретил Берри с легким поклоном. Похоже, Леон бывал здесь часто, потому что нас без слов проводили в закрытый сектор, скрытый от посторонних глаз.
Я как будто очутилась на дне Красного моря. Нас окружал сферический аквариум с диковинными обитателями, растениями и кораллами. Я взглянула под ноги и испуганно вздрогнула: снизу смотрела огромная пучеглазая рыба. Усмехнувшись, Леон слегка подтолкнул меня вперед. Мы сели за стеклянный
Вошел официант и предложил меню.
– Вы не возражаете, если я сам закажу для вас? – спросил Леон. – Я знаю, что здесь первоклассно готовят.
Я не возражала. Мне, уставшей от самодеятельности, впервые за долгое время мужчина предложил помощь. Пусть даже в такой малости.
– Что привело вас в Америку? – задал вполне ожидаемый вопрос Берри. – Ведь не санитаром в клинике вы мечтали быть с детства и не для этого пересекли океан.
Я собралась поведать хрустальную мечту, но мужчина поднялся и, нервно пригладив волосы руками, добавил:
– Только не говорите, что приехали покорять Голливуд. Я по горло сыт актрисами. Не готов больше к подобным знакомствам.
Сказать, что я была ошарашена – ничего не сказать. Я проглотила приготовленную речь и выпалила первое, что пришло в голову:
– Мои родители – потомственные ветеринарные врачи, а здесь больше возможностей. Почему бы и нет…
Леон замер и посмотрел на меня с таким восторгом, как будто лягушка превратилась перед ним в царевну. Я же была готова сквозь землю провалиться, потому что не моргнув глазом солгала. И кому?!
Мужчина схватил меня за плечи и впился взглядом.
– Я могу вас немного поэкзаменовать? – спросил он, изучая меня, как стеклышко под микроскопом.
– Пожалуйста.
Я была озадачена этим разгоревшимся интересом. В клинике Берри и слушать ничего не хотел о моих профессиональных навыках.
Следующие двадцать минут я писала на бумаге различные рецепты, схемы лечения и названия болезней, узнаваемые по симптомам, которые диктовал Леон. Меня радовало и удивляло, что за последние годы я не забыла ветеринарные премудрости, а может, это гены давали о себе знать. По лицу экзаменатора я видела, что он доволен. Мы говорили на одном языке, и в воздухе витала атмосфера взаимопонимания. Полагаю, работа была у меня в кармане. Оставался вопрос с жильем…
Принесли еду, от аромата которой мне стало нехорошо. Пахла она восхитительно, но я давно была голодна и чувствовала, что вот-вот потеряю сознание. Берри бросил на меня понимающий взгляд и, отложив исписанные бумаги на край стола, сделал приглашающий жест.
– Шеф-повар – француз с хорошей школой. Попробуйте и оцените сами.
Я старалась не торопиться. Все, что стояло на столе, было необыкновенно вкусно. Всегда хотела попробовать настоящую французскую кухню, и соус, поданный с лионскими фрикадельками в желудочной пленке,превзошел мои ожидания.
Леон первый покончил с обедом и погрузился в мысли, изредка поглядывая в мою сторону. Когда я положила приборы на тарелку, он поправил воротник рубашки, вновь пригладил волосы и сказал:
– Я состоятельный человек, мисс Краун, у меня большой бизнес, также мне принадлежит сеть ветеринарных клиник в Лос-Анджелесе и Нью-Йорке. Среди моих клиентов – много питомцев людей, которых вы знаете по фильмам и глянцевым журналам. Попасть ко мне на работу – мечта любого врача. И я беру вас, Джил, – он выдохнул последнюю фразу таким тоном, что мои нервы натянулись струной. Я выдержала паузу, дожидаясь его приговора. Без продолжения это прозвучало так, словно он покупает мое тело и душу. – Но пока лишь санитаром, иначе не имею права. Для начала триста долларов в неделю. Завтра можете приступать к работе в восемь утра в той клинике, где вы меня нашли. Договорились?
– Спасибо, мистер Берри, – сказала я, размышляя, всем ли санитарам он так радуется, или за первобытным восторгом скрывается что-то еще? Вот это удача! Ночь уж как-нибудь переживу. – Я согласна.
– Хорошо. Сейчас я отвезу вас домой, а завтра разберемся со всеми формальностями.
Мужчина расплатился по счету, и мы вышли на улицу, освещенную рекламными витринами и фонарями. Стемнело, и я соображала, какой адрес назвать. Ехать было некуда. Повспоминав названия улиц, озвучила первое, что пришло в голову. Леон бросил удивленный взгляд, но высадил в указанном месте. Дождавшись, пока он уедет, я села на скамейку и задумалась над проблемой ночлега. Становилось прохладно. Не тот климат, чтобы умереть от холода. Тем не менее нужно где-то укрыться и поспать. Главное, завтра у меня будет работа. Уж одну ночь как-нибудь переживу…
Глава 2
Спасение и признание
– Детка, согреть тебя?
У тротуара притормозила машина, из которой на меня оценивающе уставился молодой парень. Я поспешно направилась в противоположную сторону. Улицу-то какую безлюдную выбрала! Сзади послышались шаги, и я шестым чувством поняла, что угодила в крупную неприятность. Крепкая рука легла на плечо и развернула на сто восемьдесят градусов. Я оказалась лицом к лицу с компанией крепко выпивших мужчин. Без слов мне зажали рот и потащили к машине. Я извивалась и царапалась, как кошка, но тщетно. Они не деликатничали. Какая я дура! Почему не рассказала Леону, что осталась без крыши над головой?
Один из негодяев втолкнул меня в салон и бухнулся рядом. Он пресек попытки выбраться через соседнюю дверь сильным ударом в затылок. Сквозь пелену ускользающего сознания я чувствовала повсюду чужие руки и слышала, как трещит по швам одежда.
Внезапно дверь распахнулась, и парень улетел с лоскутом от моей рубашки в руках. Снаружи раздалось несколько звучных ударов. Мне с трудом удалось приподняться на локтях. Сквозь туман в голове я различила лицо Леона.
– Давай руку!
На асфальте двое моих преследователей корчились с разбитыми лицами, а третий лежал ничком.
Берри понимал, что я в состоянии шока, и, выдернув из машины, поволок к «шевроле». Втолкнув меня на переднее сиденье, он быстро покинул кровавое побоище.
– Зачем обманула меня? Ты не живешь не здесь! – он сдерживал гнев, который, подобно девятибальному шторму, рвался наружу. – Не знаю, что заставило меня вернуться, не спрашивай, но почему ты так поступила?
Молча я внимала потоку негодования и трясущимися руками собирала остатки рубашки на груди. Сомнений не было, в живых я осталась благодаря этому человеку.