Я выжил, начальник!

Бабкин Борис Николаевич

– Ну спасибо, дорогая, - довольно улыбаясь, кивнул Пискунов.
– С меня духи французские.
– Отключив сотовый, он вытащил записную книжку.
– Вера Георгиевна Чепурных. Кировская область, Котчиха. Лейтенант, врач-терапевт. Это та крутая бабенка, которая Ромку взяла. Учат их там, что ли?
– усмехнулся он.
– Ножа не испугалась и еще писать начала. Готова дать свидетельские показания, стервоза хренова. Я тебе устрою показания! В Киров позвоню и все узнаю об этой спортсменке. А патруль говорил, что она очень даже симпатичная и смелая. На бандита с ножом бросилась. Но мы

с ней разберемся.

– Но я уже дал показания, - сказал по телефону мужчина в спортивном костюме.
– Меня вызвал Антин из службы собственной безопасности, и я рассказал, как было. А ты что вдруг засуетился?

– Зря ты, Семенов, - ответил Торопин.
– Тут приезжали ко мне, посоветовали не подтверждать, что такое было. Пять сотен евро дали. И тебе дадут. Иначе, говорят, и семье кранты, и самим не жить. Ты бы отказался, ведь…

– Погоди, Степан, - остановил его Семенов, - значит, ты не подтвердишь мои показания?

– Нет, конечно. Мне жена и дочки дороже правосудия. Я только вот не пойму, с чего это вдруг копаться начали? Наверное, Пискун где-то засветился. Но откуда про это дело узнали? Может, родители той девчонки шум подняли? А теперь получается нескладно. Выходит, мы с тобой будем разное говорить.

– Смотри, Степка, попадешь под статью. Сейчас, сам знаешь, зачистку в наших рядах проводят. Да и давно пора. Это ведь шанс с Пискуном кончить. Помнишь, ты сам сколько раз говорил - вот бы Пискуна прижали и подручных его, Рожкова и Костюкова. Так что думай сам. Я от своих слов не откажусь. А начали, видно, потому, что кто-то заявление дал. Наверное, девчонка в себя пришла.

– Ну как же!
– фыркнул Торопин.
– Ей триста евро сунули. А тут возвращать придется, иначе как она объяснит, что было нападение? Я буду отказываться. Не видел я ничего, - вздохнул он.

– Значит, будем разбираться, - усмехнулся Семенов.
– Я от своих слов не откажусь.

– И тебя убьют, и меня!
– крикнул Торопин.

– Я сейчас же позвоню подполковнику Инитину и все ему расскажу.
– Семенов отключил телефон и набрал другой номер.

– Положи на стол, - услышал он голос сзади. Повернувшись, увидел двоих парней. У одного был пистолет с глушителем.
– Зря ты, Семенов, - усмехнулся первый.
– Все можно сделать легко и просто - сказать, что ничего подобного не было, получить бабла немало, и будешь жить на большой. Если нет, то сейчас тебя шлепнут, и все дела. Что решать будешь?

– А что решать, - пожал плечами Семенов.
– Показания я уже дал и отказаться от них не смогу. Так что стреляй, сучье вымя!
– Он шагнул вперед.
– Пискун, когда его прихватят, скажет, кому заказ дал. Так что стреляй.

Переглянувшись, парни рассмеялись.

– Ты подумай, - сказал один, - заявления от потерпевшей нет и не будет. И все это само собой прекратится. Бабу, которая готова показания дать, уговорят этого не делать. Так что если ты откажешься от своих…

– И не подумаю, - не дал договорить ему Семенов.

– У тебя сутки. Ровно сутки. Время пошло!

Парни вышли. Семенов молча смотрел им вслед.

Прозвучал вызов сотового.

– Не думай долго, - услышал он насмешливый мужской голос.
–

Лучше потерять работу, чем сына.
– И телефон отключился.

Северо-Енисейск

– За что Господь покарал меня?!
– подняв голову, орал высокий седобородый мужчина.
– Дал мне двух сыновей-идиотов. Вот чего тебе не хватает?
– взглянул он на вжавшегося в кресло Романа.
– Чего не хватало твоему братцу?! Я на его освобождение потратил сто тысяч долларов! Чтобы сделать ему статью не за убийство, а… - Не договорив, он махнул рукой.
– Тебе надо было просто показать дочь Азова двум парням, и все. А ты полез за ее деньгами. Идиот!
– Он хлестнул сына по щеке.

– Папа!
– закрываясь руками, воскликнул тот.
– Прости! Ты же знаешь, Томка мне давно нравится. Я и решил ее запугать, чтобы…

– Господи, какой же ты болван! Вот что, сейчас отсюда никуда. Звонил Пискун и сообщил, что та баба, которая тебя обезоружила, прислала письмо в прокуратуру с кратким изложением произошедшего. Она готова дать показания. Но это мы утрясем. Не думал я, что такие еще существуют.

– Понятно, - кивнул мужчина в штатском.
– Значит, не было ничего? Ну что ж, иди, Торопин. А я тебя мужиком считал.

Шагнувший к двери Степан остановился, взглянул на него и опустил голову.

– Хорошо, - пробормотал он, - я все скажу. Приходили ко мне, видать, от Короля. Напугать хотели, и получилось у них. Бабки дали. Вот… - Он положил на стол пачку евро.
– Я позвонил Семенову и…

– Пиши!
– Сотрудник управления собственной безопасности положил на стол лист бумаги.
– Ты этих двоих знаешь?

– Да шестерки они у Кота-старшего. Раньше часто на вокзале ошивались. Сейчас их почти не видно. Вы, товарищ подполковник, лучше займитесь Пискуновым и его псами - Рожковым и Костиковым.

– Уже занимаемся, - ответил подполковник.

– Пискунова нигде нет, - недовольно сказал по телефону плотный мужчина.
– Похоже, слинял, сука.

– Оставь людей, - услышал он.
– Рожкова и Костикова тоже нет. Но далеко уйти им не удастся. Надо было раньше Костюкова брать, когда он… - не договорив, собеседник выругался.
– Пискун, гнида, свинтил. Ну почему его сразу не взяли? Выходит, сейчас они под крылышком своего господина, к Котову наверняка поехали. Хотя Пискунов ведь понял, что их возьмут, значит, они где-то отсиживаются. Ладно, будем искать.

– Черт!
– Пискунов отпил из горлышка пива.
– А все сучка эта. Ведь все вроде затихло, девка даже не пикнула. И все было бы тихо, если б не эта медичка. Короче, вот что, - кивнул он двоим крепким молодым мужчинам.
– Сейчас надо отсидеться пару недель. Может, и больше. А потом делаем документы и к чертовой матери отсюда. Но сначала получим бабки с Короля.

– Вот это правильно!
– Рослый блондин снял пробку с бутылки.
– А еще лучше в долю с ним войти. Он тоже долго здесь не пробудет. А мы все-таки из-за него повисли на крюке. Пусть, во-первых, за это рассчитается, а во-вторых, если не возьмет в долю, мы и стукануть можем. Как ты на это смотришь, Пискун?