Ядовитый воздух свободы
Шрифт:
Как это… чудовищно прекрасно. Обречено на трагедию. В любовь Грин больше не верил. Особенно в ту, которая позволяет подобные проверки.
— Да ты хоть знаешь, кто я, мужик? — обратился к Акселю новоприбывший.
Сразу послать или подождать, пока он себя проявит? И почему это лицо кажется знакомым? Отдельными чертами. Но очень. Как будто смесь двух образов. Грин встал, протянул мужчине руку, сопроводив этот жест традиционным «детектив Аксель Грин, полиция Треверберга». Ошарашенный парень руку пожал на удивление крепко и коротко. Вновь вернулись гомон и музыка, видимо, местные поняли, что драки не будет.
— Она занята, — сообщил Анри и сел за столик. Натали и Грин последовали его примеру.
Натали выглядела испуганной и одинокой, но у Акселя не возникло желания ее спасать. Напротив, в нем проснулся интерес к происходящему. Что задумал этот «жених»? Радовало одно: от допроса он теперь уклониться не сможет.
— Кто вы? — спокойно спросил Грин.
— А вы не знаете? Ах, ну да. Вы же не местный. Анри-Мишель Нахман. А что вы делаете с моей невестой?
— Я не твоя невеста! — возмутилась Роше.
— То, что не должен. Пришлось отогнать вашего друга, — проигнорировав Натали, спокойно сказал Грин.
Анри задумчиво посмотрел на Роше. А у детектива постепенно начал складываться пазл в голове. Как минимум он понял, почему Натали до последнего скрывала историю с разрывом помолвки. Слишком громкая фамилия и слишком малый шанс, что отец позволит сыну жениться на обычной девушке. «Шестерка» оберегала свои границы как могла. Но про Арнольда Нахмана Аксель пока ничего особо не узнал. Кроме того, что тот почти все время находился в командировках, приезжая в Спутник-7 скорее в гости.
— Спасибо, — серьезно сказал Анри. — Вы не оставите нас? Я бы хотел поговорить со своей невестой.
— Я не хочу, чтобы детектив уходил!..
Аксель достал из нагрудного кармана рубашки визитку.
— Позвоните мне, мистер Нахман, завтра. Есть несколько вопросов о сегодняшней ночи.
Анри, кажется, побледнел.
— Не понял?..
— Вы же не станете отрицать, что вчера вечером были на улице Нейтрино, семнадцать?
— Пятнадцать вообще-то. И что с того? Приезжать к своей женщине теперь запрещено законом?
— Отнюдь. Но у служителя закона могут возникнуть вопросы в случае, если после вашего отъезда автомобиль, припаркованный между домами, взлетает на воздух.
— Что, черт возьми, вы несете?
— Анри. — Натали протянула руку через стол и коснулась его пальцев. Мужчина мгновенно перевел на нее взгляд. — Это правда. Я видела своими глазами. — По ее щекам опять покатились слезы. — Своими глазами видела. Там женщина погибла…
— Хорошо, детектив, — вздохнул мужчина, — я отвечу на ваши вопросы. Но завтра, хорошо?
— Не уезжайте пока из города.
Сын ученого нахмурился.
— Надолго?
— Пока идет расследование.
Аксель Грин
Глава двенадцатая
Спутник-7
Он вскочил без будильника в пять утра. Несколько часов рваного сна принесли головную боль и ощущение конца. Как будто нет ни единого шанса, что он справится с происходящим, найдет убийцу и восстановит некое подобие справедливости. Ну или хотя бы равновесия, раз уж справедливость давно покинула этот мир, и Грин знал это лучше кого бы то ни было.
Подтянув колени к груди и опустив лицо, Аксель замер на постели. Кожа была влажной и липкой, на границе сознания еще плясали черти, но постепенно, минута за минутой, он отвоевывал у реальности самого себя. Мыслей и чувств не было. Только зыбкое ощущение неправильности происходящего, которое не отпускало его весь последний год. Как будто реальность раскололась и он теперь мигрировал из одной плоскости в другую, то собирая себя по частям, то, наоборот, теряя остатки, чудом сохранившиеся после потрясения прошлого года.
К шести он полностью пришел в себя, черная меланхолия и дурман кошмара испарились, уступив место мрачной нацеленности на рабочий день. Вымылся, сделал комплекс упражнений, вскипятил чайник, оделся и сел за стол на кухне, думая о том, стоит ли сейчас завтракать или можно, как всегда, перехватить что-то по дороге. К счастью, Аксель не жаловался на здоровье, и пока желудок функционировал исправно, несмотря на то, что Грин за режимом питания не следил. И не только из-за нехватки времени. Впрочем, год без сигарет и с минимальным количеством кофе его бы обновил, если бы не алкоголь.
Черный чай приятно согревал горло. И, кажется, душу тоже. Немножко. В чае Аксель вообще находил необыкновенную прелесть. Кажется, он начал понимать, почему на Востоке этому напитку уделяют такое внимание. И дело не во вкусе. В философии, что ли. Можно остановиться, заземлиться. Хотя бы на то время, пока ты пьешь чай.
Вымыв чашку, Грин взял свой рюкзак, ключи от служебной машины, проверил, хорошо ли пистолет лежит в кобуре, и вышел из квартиры. Может быть, стоит сменить жилье? Об этом он подумает вечером. Или завтра. День обещал быть насыщенным.
Они договорились со Стич встретиться утром, обменяться мыслями по расследованию и вместе отправиться к Нахману, надеясь, что знаменитый ученый окажется на месте и примет их. А еще Грин планировал оформить вызов на допрос Анри-Мишеля, чтобы как следует промыть ему мозги. И Натали Роше. Потому что лгать под запись было плохой идеей.
Надменно улыбнувшись, Аксель сел в машину, завел мотор и на мгновение тревожно сжался, услышав скрежет. Но потом сообразил, что скрежещет сам автомобиль, старый и изношенный, заметно расслабился и вырулил на дорогу. Еще одна мысль. Машину надо поменять. Но как? Купить сейчас другую он не сможет. Страховая выплатит деньги бог знает когда. И даже если купит, ее легко вычислить. И если цель убрать его сохраняется, а она не может испариться, его вычислят и на новом автомобиле. Что ему остается? При мысли, что придется расчехлить оставленный на хранении в гараже мотоцикл, Грину стало плохо. Физически плохо. Он расстегнул верхние пуговицы рубашки и врубил кондиционер на полную. Замерев на светофоре, собрал волосы в хвост и посмотрел куда-то вбок, не видя ничего. Он обожал мотоциклы. Он жил ими, много лет пользовался только ими и не представлял себя за рулем автомобиля. Но события прошлого года его сломали. Что-то щелкнуло внутри, и Аксель отказался от верного друга, на целый год превратившись в обыкновенного полицейского, который передвигается на автомобиле и стоит в пробках. Как будто его инаковость и свободолюбие каким-то образом привели к тому, что произошло.