Ядовитый воздух свободы
Шрифт:
— Ну… где-то в семь я приехал к Натали. Уехал от нее в час.
— Обратите пожалуйста внимание на эту запись. Для протокола: я поворачиваю к свидетелю монитор и запускаю дорожку видеонаблюдения с камеры, расположенной на доме по улице Нейтрино 15.
Грин включил запись. Анри-Мишель сначала наклонился к экрану, будто пытаясь поглотить картинку, а потом откинулся на спинку стула резким, поспешным движением, как будто увидел нечто пугающее. Он снова побледнел, оглянулся в поисках поддержки и оцепенел, встретившись со взглядом Грина, который смотрел на него поверх монитора.
— Кто фигурирует на этой записи, мистер Нахман?
— Я.
— Так что вы делали?
— Я… я повздорил с Натали. Вышел из квартиры.
— Вы провели у ее окна больше часа. И часть этого времени смотрели в сторону площадки.
— Я смотрел в себя, детектив. — Свидетель наконец взял себя в руки. — Вы не можете понять меня. Вы с этим не сталкивались.
— Попробуйте объяснить, — кивнул ему Грин.
Нахман набрал воздуха в грудь и замолчал на несколько секунд, собираясь с мыслями. Его темные волосы блестели в искусственном свете лампы, костяшки пальцев, которыми он вцепился за край стола, побелели. На лбу снова выступила испарина, на щеках заиграли желваки. Он бросил на детектива злой взгляд.
— Нахман — известная фамилия. В Спутнике-7 ее знают все. За пределами города она широко известна в определенных кругах. Это как Мун или Тейн. Или Туттон. Или Баррон. Фамилия, которая определяет твое существование. Мой отец богат. Нет, не так. Он до одури богат. Нахман основал несколько лабораторий, много лет получал государственные заказы из Треверберга, продавал прошедшие верификацию наработки по всему миру, он один из крупнейших ученых и талантливый предприниматель. Любая женщина, даже сейчас, готова продать душу за возможность приблизиться к нему. Мой брат Родерик столкнулся с мошенницей, которая обманом попыталась его на себе женить — ради фамилии, наследства и бог его знает чего. Все начиналось так же, как у нас с Натали. Случайная встреча, конфетно-букетный период, когда все счастливы и возбуждены. А потом выяснилось, что на то, чтобы она «случайно» познакомилась с Родом, работала целая команда. Мой брат страдал.
— Вы сделали предложение, а потом объявили, что помолвка расторгнута, и через сутки снова сделали предложение. Не слишком ли поспешно?
— Ну, во-первых, не ваше дело. А во-вторых, Натали прошла проверку.
— Сомнительный подкат вашего дружка вы называете проверкой? Я вам не верю.
Нахман нахмурился.
— Ну… я говорю правду. Это была просто проверка. Но я переживал. И поэтому стоял у окон Натали. Я думал, что она позвонит кому-то из дружков, чтобы утешиться.
— Но вместо этого она проплакала всю ночь, сидя у окна. Потом пошла убираться, чтобы снять стресс, а потом вышла на улицу и стала свидетелем взрыва и смерти молодой женщины, — подытожил Грин. — Как-то складно у вас получается.
— Моя жизнь вообще складывается, — криво усмехнулся Анри-Мишель. — И теперь я женюсь.
— Кого вы видели на площадке, пока ошивались под окнами мисс Роше?
— Что? — не понял Нахман. — Вы, наверное, не были там ночью, детектив. Площадка, конечно, милая, но не освещается. Лампы старые, желтые, освещение минимальное. Кого я мог разглядеть?
— И все же.
Аксель не понимал, юлит этот хлыщ или нет. Он явно не торопился говорить правду, одновременно выдавая факты, в которых был уверен. Или которые нельзя проверить. Грин чувствовал в нем подвох, но до сих пор не разобрался, что не так. И имеет ли это отношение к делу. Потому что в этом городе у каждого был свой секрет. Потяни за ниточку — выловишь труп. Или махинации. Анри-Мишель скорее про махинации, не про трупы.
Какое счастье, что Грин не являлся сотрудником отдела по расследованию экономических преступлений.
— Ну были люди, шастали. Парочки гуляли, мужики с работы шли. Не то чтобы много, но достаточно.
— Вы сможете их вспомнить?
— Вы с ума сошли?! — А это возмущение однозначно было искренним. — Я думал о своей женщине, о том, что могу потерять ее навсегда, если она не пройдет проверку, думал о работе, о встречах, о делах. Мне что, заняться нечем, всякую шваль в спальном районе рассматривать?
— Кто-то из тех, кого вы могли видеть, подложил бомбу в автомобиль.
— Да эта машина стояла в тени. Я и ее-то почти не видел.
— Никто из них не показался вам подозрительным?
Нахман закрыл глаза и в очередной раз откинулся на спинку стула, пытаясь перенестись в тот вечер, вспомнить, кого видел, свои впечатления. Или мастерски притворялся.
— Да нет, — наконец сказал он. — И я понимаю, что сейчас вы завершите допрос, повторите, что я не могу уезжать из города, и попросите связаться с вами, как только я что-нибудь вспомню. Я пообещаю. И действительно отменю свои встречи в пражском офисе отца, но так ничего и не вспомню. Потому что думал только о Натали, а не о всяких мудаках, которые плюют себе под ноги.
— Плюют?
Нахман осекся.
— Ну я запомнил одного. Он ходил по площадке и что-то жевал. Периодически плевался.
— Это было похоже на жевательный табак?
— Ну да.
— Вы сможете его узнать?
— Наверное.
— Хорошо. Мы вас пригласим.
Признания суду может быть недостаточно. А свидетель — другое дело. Аксель проговорил положенные по протоколу фразы об окончании допроса и выключил запись.
— Этот человек признался, — негромко сказал он прежде, чем Нахман успел встать. — Но я убежден, что у него есть сообщник. И если вы видели кого-то еще, если вспомните, обязательно скажите.
— Не понимаю, кто будет убивать за тайну, которой тридцать пять лет, детектив.
— Увы. Есть тайны, которые способны уничтожить даже спустя десятилетия.
Некоторое время спустя
Грин вернулся в бывший кабинет Магдалены Тейн. Стич уже ждала его, она что-то быстро печатала на компьютере. При виде детектива встрепенулась.
— Знаете, кому звонил Смит?
— Э-э-э-э…. Просветите.
— В вашем отчете есть протокол о допросе строителей из бригады Жанака. Так вот Смит звонил одному из них.
— Метье Жанаку? — глухо проговорил Грин.
Арабелла нахмурилась.
— Откуда вы знаете? Испортили сюрприз.
— Перед допросом звонил Туттон. Никак ему не сидится на выходных. Он сказал, что в восемьдесят третьем году Жанак был осужден на два года за причинение тяжелого вреда здоровью по неосторожности. Он сбил Магдалену Тейн. Я уже дал распоряжение проверить.
Арабелла медленно откинулась на спинку кресла и присвистнула.
— Это не может быть связано.
— Это и не связано. Но факт остается фактом. Думаю, что там есть что-то еще. Недостающее звено, которое мы пока не можем нащупать. — Грин сел за свой стол. — Но надеюсь, господин Жанак нас просветит. Давайте сделаем так. Вызовем его на допрос. И под шумок поспрашиваем про аварию. А я постараюсь раздобыть архивные данные. Если не здесь, то, может, Оуен что-то пришлет.