Ягор Дайч

Евстратов Василий

Но время «неудержимой свободы» подходило к концу и к власти в стране начали приходить новые люди, дед снова сделал ход конем. Доля в банке была продана, сын вовремя ушел с госслужбы, поэтому они снова сумели, с изрядной прибылью для себя, пережить очередной виток перемен.

Отдалившись от политики, насколько это возможно, их семья стала «простыми» международными бизнесменами.

Внуки, а у отца было трое детей, пошли по стопам своих предков. Старшие брат с сестрой с головой погрузились в бизнес… в отличие от самого младшего.

Тот просто не понимал — зачем?

Сначала

дед, а потом и батя денег заработали и продолжали зарабатывать столько, что им всем и за несколько жизней их не потратить. Зачем горбатиться, здоровье гробить, если можно просто жить.

И он жил в свое удовольствие.

С хорошими оценками закончив школу, из ненавистного института, куда его буквально впихнули, он уже на втором курсе вылетел как пробка. По настоянию деда, батя не стал его отмазывать от армии, чтобы он нюхнул настоящей жизни, и пошел Григорий Ковач-самый младший и поздний ребенок отдавать долг Родине. Благо к тому времени страна уже не воевала, и он относительно спокойно (нюхнул казарменной жизни) отслужил два года в мотострелках, вернувшись домой старшиной.

Повзрослевший, жизни понюхавший, но не изменившийся, все также не понимал — зачем ему работать?

В итоге, к тому времени совсем постаревший дед, уже отошедший от всех дел, решил пойти на поводу у любимого внука. Самым любимым он стал, когда старшиной из армии вернулся (именно такое звание в свое время было и у деда). Он разделил наследство на четыре части: бoльшие — сыну, страшим внуку и внучке, малую часть самому младшему отдал.

— Если шиковать не будешь, то тебе и твоим детям на жизнь хватит, а о своих внуках уже сам позаботишься, — напутствовал его дед, отправляя в свободное плавание.

Но с этим проблем не было, Григорий по-глупому и не шиковал никогда, не имел привычки особо деньгами разбрасываться, как многие новоявленные богатеи, так что подарку обрадовался. Как и еще одному — дед помог ему получить гражданство США.

Самое оно для его планов на жизнь.

В две тысячи пятом, уже не Григорий, а Джордж Ковач купил в Майами небольшую виллу, о чем сразу же уведомил своих брата с сестрой, сняв покупку на видео и выложив его на только появившейся в то время «Ютуб».

И это было не последнее видео, которое он им отправил.

Мечта всей его жизни была объехать весь мир, побывать во всех его трудно и доступных местах, не зря с детства приключенческими фильмами засматривался. Надел на голову шляпу, как у Индианы Джонса и…

…пошли одно за другим видео: разные страны, где он выживал в пустынях, бродил по джунглям, прыгал с парашюта, совершал кругосветные и просто плавания на яхтах, а также погружался в неизведанные глубины морей и океанов. И это все помимо многочисленных достопримечательностей, посещая которые, он не забывал «отчитываться» перед семьей.

Дед еще дожил до тех времен (впоследствии умерев со спокойной душой), когда, казалось бы, простые развлечения начали приносить немалый доход его младшему непутевому внуку.

Им заинтересовались рекламодатели.

Так что, перед очередным путешествием, он сначала на видео делился своими планами, начинал демонстративно покупать вещи и снаряжение определенных фирм, а потом ненавязчиво рекламировал их качество уже во время путешествия. Начинал с не особо брендовых вещей, но потом, как говорится, поперло.

Так что то, что он ранее потратил из выделенного ему наследства, в том числе и на покупку виллы, он сумел вернуть с хорошими такими процентами. Брат с сестрой «пахали в бизнесе», младший же жил полноценной жизнью, а доход у них чуть ли не одинаковый был.

Ну и жил он, конечно, не только путешествиями. Проживая в Майями, штат Флорида, он вдобавок к английскому еще и испанским языком в совершенстве овладел, научился управлять легкомоторным самолетом и вертолетом, активно занимался спортом, поддерживая здоровый образ жизни, состоял в страйкбольный команде, ну и само собой, оружие. Во Флориде чтобы купить оружие даже гражданином не нужно быть, гражданину же было доступно намного больше. Так что не воспользоваться данной услугой он просто не мог, прикупил кой-чего. И хотя охотиться на животных он так и не полюбил, разве что на птицу, но вот по мишеням пострелять — это он всегда согласен был. Так что и без путешествий Джордж Ковач совсем не скучал.

Как он боролся за обладание телом Егора Овича в памяти не осталось, последнее воспоминание — банальная авиакатастрофа. Когда в Америке бардак начался, его это так все достало, что на свое сорокалетие он решил домой к совсем уже стареньким матери и отцу наведаться, с ними эту круглую дату отпраздновать. Ну и с давно уже заимевшими свои собственные семьи братом и сестрой, с которыми отношения все же наладились, особенно с племянниками и племянницами, в дядьке своем души не чаявших.

Не долетел.

* * *

Но это все цветочки, многие знания Ковача очень даже полезными для меня оказались, так как гармонично дополняли мои собственные. Еще раз я бы, конечно, не хотел такое пережить, но о случившемся ни разу не жалел.

Ну а теперь, почему я все как кошмар воспринимал.

Если личные знания третьего претендента на уже мое тело оказались где-то даже полезными, то вот знания будущей истории мира… Да, кстати, теперь я знаю, что такое параллельные миры. В фантастических историях люди перемещались по реке времени в разные стороны. Память Григория или же Джорджа Ковача переместилась в прошлое, но не своего, а очень на него похожего мира. Именно поэтому меня раньше частенько клинило после проявления очередных знаний в голове, от несоответствия действительности.

Но это так, не важно.

Важно то, что какие бы там несоответствия ни были, мир двигался практически по тем же рельсам истории и, наверное, к тому же итогу. А это… цензурных слов просто не хватало, чтобы продолжать.

Мало того, что дальнейшая история — это практически непрекращающаяся череда конфликтов и мировых войн, так еще и ИТОГ всего этого старательного саморазрушения такой, что люди превратили богатейшую и красивейшую планету в помойку.

Планету, которую они называли своей колыбелью, в смрадную помойку.