Ямата-но Орочи
Шрифт:
Недовольно скривившись, я секунду задумчиво глядел на скованных шиноби. Еще год назад они не представляли бы для меня проблем. Выбить захватившие их тела души можно было простой волной сакки или используя на себе ту же технику Рейка. Но сейчас такие техники для меня опасны. Нужно что-то придумать, чтобы спасти этих неудачников. Попробую так…
Чакра в теле пришла в движение, смешиваясь с чакрой Морьё из печати. Хлопок ладоней о пол заставляет камень пойти волнами, словно воду. Из колышущейся тверди медленно
Из тел скованных шиноби начал выходить призрачный дымок, в воздухе приобретающий человеческие очертания. Техника клана Ринха изымала из одержимых тел подчинившие их сущности, которые все еще были скованы гендзюцу, и имплантировала их в миниатюрные грубые марионетки. Когда вся сияющая дымка была поглощена каменными болванчиками, оставалось дело за малым. Основы для печатей у меня были при себе, начертить на четырех листочках бумаги нужные формулы клана Яманака и закрепить их на лбах марионеток. Все, дело сделано.
— Можно отменить техники, — разрешил я змеям и Джирайе, проверив успешность проделанной операции.
Волна белых волос схлынула, освобождая безвольно завалившиеся на пол тела. Одновременно с этим затрепетали печати на лбах каменных болванчиков, а в ямках, изображающих их глаза, зажглось едва заметное призрачное сияние.
— Техники Яманака одни из самых паскудных, которые я видывал в жизни, — разглядывая неподвижных каменных болванчиков, прокомментировал Джирайя, пока другие шиноби помогали пострадавшим.
— Ага, почти как превращение в лягушку, да? — невесело пошутил я.
— Сравнил тоже. Жаба — живое существо и ничем не хуже человека, — гордо заявил отшельник. — Ты лучше скажи, что делаем? Этих я даже не почувствовал, пока они напасть не решили.
— Рейка — техника сложная и опасная, ей владеют немногие. Тех, кто может ее использовать, наверняка очень мало. Странно, что Като нашел аж еще четверых, кого смог обучить. И кому мог доверять настолько, что обучил технике. Но нужно проверить всех, кто стоял сегодня на страже. Шаринган поможет выявить одержимых, они все-таки не используют специальных техник маскировки. И, наверное, было совершено еще нападение для отвлечения, так что…
Я замер, оборвав себя на полуслове, прислушиваясь к звукам. В этом клоне был не так хорошо развит слух, как в основном, но я все же смог уловить крик. Первый крик младенца. И вместе с тем мы вместе с Джирайей почувствовали колебания природной энергии. В родильном зале появилась чья-то чакра, которой там быть не должно.
— Джирайя! — крикнул я, уже мчась в сторону закрытых дверей, из-за которых был слышен крик ребенка.
— Понял, — кажется, успел сказать отшельник, уже складывая печати.
Ворвавшись в родильный зал, я остановился на входе, оценивая обстановку. С грохотом ударились о стены сорванные с петель двери. С хлопком и в облаке дымки исчезла сидящая в неприметном углу, скрытая в тени жаба, призванная Джирайей и только что отпущенная им в Мьёбоку.
Через миг они взорвались, но энергия взрыва была поглощена техникой Микото. В родильном зале раздался только слабый хлопок, на который уже никто не обратил внимания. Потому что в центре его, на специальном ложе находилась ослабшая и измученная долгими родами Кушина, чье тело было полностью покрыто черными письменами печати биджу. И над ней нависала закутанная в черный плащ фигура с одноглазой белой маской на лице. И вокруг этой черной глазницы, в глубине которой горел багряный огонь Шарингана, уже начинали закручиваться пространственные искажения.
Я бросил свое тело вперед, разрывая неподатливый воздух. На полпути к цели Кушина пропала в облаке туманной дымки, а я, с грохотом сметя с пути родильный стол, врезался в исчезающую фигуру Обито, чтобы через мгновение очутиться в совершенно другом месте. Здесь ярко сияла полная луна, и только издали доносились раскаты грома над Конохой. Небольшая проплешина в лесистых предгорьях. Рядом высились покрытые мхом и лишайником скалы, меж которыми шумело волнами озеро.
Немного неловко приземлившись на неожиданно сменившую ровный камень под ногами землю, покрытую ощипанной травой, я заскользил в сторону, сохраняя инерцию прыжка, совершенного еще в подвале замка. Любопытно, обычно пространственно-временные техники лишены такого недостатка, и инерция не сохраняется. Ну да ладно, сейчас не время думать об этом.
— А ты занятнее, чем кажешься, — усмехнувшись, заметил я, наблюдая за Обито.
Его черный плащ колыхался, под ним словно что-то бугрилось и извивалось, а линии печати, которую я успел наложить на Учиха при перемещении, горели алым светом, постепенно исчезая.
— Впервые вижу, чтобы люди так реагировали на Гедо но Ин, — сказал я и вновь невольно закашлялся.
Проклятый кашель! Никак не могу от него избавиться в этом теле. Из-за него не получается даже Шичи Тенкохо применить!
— Слухи не врали, ты и в самом деле сильно постарел, Орочимару. Что ты с собой такое сделал? — тем временем печать на одежде Обито полностью пропала.
— Это я-то постарел? — прохрипел я сквозь кашель. — Чуть-чуть приболел, не более. А вот ты уже явно не тот Мадара, имя которого гремело на весь мир. Восьмой десяток лет дается с трудом, а все туда же — девиц похищаешь?
— О, так ты меня узнал? — в хриплом голосе Обито прорезались нотки удивления.
— Я же Рюджин.
— Ты полудохлый змей. Хотя ты все еще можешь ставить палки в колеса.