Ямато. Японский императорский дом
Шрифт:
Для первого периода демократии Тайсё (так принято называть период её начального расцвета) были характерны следующие признаки. Во-первых, значительно уменьшилась степень влияния на японскую политику «закулисных кукловодов». Одновременно росло влияние нижней палаты японского парламента, что привело к демократическому формированию правительства в соответствии с представленностью партий в Палате представителей [134] . Во-вторых, начался постепенный отказ от экспансионистской военной политики, сопровождавшийся установлением гражданского контроля над военными. Прежняя концепция всеобщего самопожертвования во имя таких грандиозных целей, как создание богатой страны, обладающей сильной армией [135] , начала заменяться индивидуалистической концепцией достижения личного счастья – японское общество постепенно превращалось из подобия спортивной команды в полноценный социум, совокупность индивидов. Примечательно, что этот процесс не смогло прервать участие Японии в Первой мировой войне.
134
Нижняя
135
Национальным лозунгом Японии в эпоху Мэйдзи был лозунг «Обогащай страну, укрепляй вооруженные силы!» («Фукоку кехэй), пришедший на смену лозунгу «Почитай императора, изгоняй варваров» («Сонно дзеи»).
Как известно, несмотря на тесные связи с Германией, Япония воевала на стороне Антанты, военного союза России, Великобритании и Франции. К союзу с Великобританией Японию в свое время подтолкнула необходимость противостояния распространению российского владычества на Востоке, но вышло так, что британцы вдруг оказались в одной лодке с русскими и утянули за собой японцев. Участие Японии в Первой мировой войне было вызвано сугубо политическими соображениями, а не необходимостью защиты родины, так что особой популярностью идея войны с немцами у японцев не пользовалась, горячее желание воевать проявляли только флотские офицеры, поскольку, в отличие от сухопутной армии, новый японский флот создавался по британскому образцу, под руководством британских инструкторов и с обучением офицеров в британском Королевском военно-морском колледже.
Согласно союзнической диспозиции, японский флот обеспечивал безопасность в зоне, находившейся к северу от Шанхая, так что первой из военных операций стало занятие германской военно-морской базы в порту Циндао, который вместе с прилегавшей территорией в 1897 году был передан по концессии Германии. Осада Циндао, начавшаяся 31 октября 1914 года при небольшой, чисто символической, поддержке британских войск завершилась 7 ноября взятием города. Под контроль Японии перешел не только этот важный порт, но и весь Шаньдунский полуостров. Еще до того, к 14 октября, японские войска захватили германские колонии в северной части Тихого океана. Это были главные достижения Японии в Первой мировой войне, дальнейшие действия свелись к оказанию поддержки союзникам. Взамен союзники обещали по окончании войны передать во владение Японии все территории, занятые японскими войсками. Так и произошло, но выгода была недолгой – Шаньдунский полуостров пришлось вернуть китайцам уже в 1922 году, а островные колонии Япония потеряла в 1945 году, после поражения во Второй мировой войне. Можно сказать, что в глобальном смысле участие в Первой мировой войне не принесло японцам никакой пользы, за исключением определенного военного опыта.
Основными идеологами демократии Тайсё стали историк-политолог Ёсино Сакудзо и юрист Минобэ Тацукити. Первый разработал концепцию народной политики, получившую название «миппонсюги», согласно которой основой правления должен был являться народ. Сейчас этим никого не удивить, но для Японии начала ХХ века миппонсюги была революционной теорией. Второй обосновывал принадлежность всей полноты власти народу, выставляя императора в качестве высшего исполнительного органа японского государства. Таким образом, божественный потомок Аматэрасу-о-миками и символ японской нации становился подчиненным закону, проще говоря – парламент, в котором заседали народные избранники, ставился выше императора. Эта концепция подрывала саму идею самодержавного монархического правления. «Золотым идеалом», к которому стремились японские демократы, должно было стать создание конституционного правительства, которое напрямую бы подчинялось бы палате представителей парламента. Народ выбирает депутатов, депутаты формируют правительство, таким образом все обладающее правом голоса население страны участвует в политической деятельности… Прекрасная модель! Важным шагом к этому прекрасному будущему стало введение в 1925 году всеобщего избирательного права, правда, пока что, только для мужчин.
О событиях внутри императорского дома будет сказано чуть позже, пока что мы с вами занимаемся изучением политического фона эпохи Тайсё.
Второй период демократии Тайсё и «премьер-простолюдин» Хара Такаси
Начало второго периода демократии Тайсё можно отсчитывать с осени 1918 года, когда главой кабинета министров впервые стал «премьер-простолюдин» Хара Такаси. На самом деле Хара не был простолюдином, он происходил из самурайской семьи, но, в то же время, его семья была незнатной, а сам Хара не имел никакого придворного титула, так что с точки зрения аристократических снобов он являлся простолюдином, «всего лишь» депутатом нижней палаты парламента, который «имел наглость» сменить на премьерском посту аристократа Сайондзи Киммоти, последнего из японских гэнро. Кстати говоря, Хару рекомендовал в свои преемники сам Сайондзи, рекомендовал не от щедрости душевной, а под давлением обстоятельств. В августе – сентябре 1918 года по стране прокатилась волна стихийных общественных протестов против резкого повышения цен на рис, итогом которых стала отставка кабинета Сайондзи. «Когда боги гневаются, им приносят жертвы, когда разгневан народ, его тоже надо чем-то задобрить», говорил известный мыслитель древности Дун Чжуншу [136] . Такой «задабривающей жертвой» стал Хара Такаси,
136
Дун Чжуншу (179 до н. э. – 104 до н. э.) – конфуцианский философ, который, будучи одним из ближайших советников ханьского императора У-ди, добился провозглашения конфуцианства господствующей государственной доктриной удаления от двора и с высоких чиновных должностей приверженцев конкурирующих идеологий. В конфуцианской традиции Дун Чжуншу считается образцом мудрого императорского слуги, который испытывает глубочайшее почтение к правителю, но, в то же время, честно указывает на допущенные им ошибки.
В 1924 году произошел еще один показательный случай, коалиция трех партий – Общества конституционной политики, Реформистского клуба и Ассоциации сторонников конституционного правительства – добилась отставки кабинета Киеуры Кэйго, руководствовавшегося интересами высших слоев общества и предпочитавшим раздавать портфели членам Палаты советников. Таким образом Япония делала первые шаги по «кэнсэй дзёдо» – «истинному пути конституционализма», не подозревая о том, что очень скоро, под давлением военной верхушки, ей придется с этого пути сойти.
Впрочем, некоторые историки считают началом второго периода демократии Тайсё 1925 год, когда демократия находилась на пике своего сияния. Кому нравится – может считать и так, разделяя не начало расцвета и его апогей, а подъем и спад. Как говорится, неважно, какими палочками есть рис, важно сколько его в плошке.
Конец периода демократии ознаменовало другое политическое убийство – 15 мая 1932 года, при попытке военного переворота, предпринятого группой радикально настроенных офицеров Императорского флота, был застрелен премьер-министр Цуёси Инукаи, один из основателей Ассоциации сторонников конституционного правительства. Инукаи активно противостоял попыткам генералов и адмиралов укрепиться во власти и потому в военной среде считался «предателем национальных интересов Японии».
Напрашивается вопрос – почему дерево японской демократии, уже успевшее пустить глубокие корни, так скоро пало под натиском милитаристов? Причина слабости демократических премьеров, начиная с Хары Такаси, заключалась в их отрыве от народа, на который, в первую очередь и следовало опираться. Однако, главы кабинетов старались максимально дистанцироваться от любых массовых движений, поскольку не хотели предпринимать какие-либо действия под давлением народа и, вдобавок, боялись того, что «потакание интересам простолюдинов» вызовет недовольство у аристократии, которая отступила в тень, но полностью своих позиций не сдавала (продолжали существовать Тайный совет при императоре и институт гэнро, определенное политическое влияние имела Палата советников). Вот вам классическое сравнение – ребенок-народ держит в руке нить с привязанным к ней воздушным шаром-правительством, если связующая нить разорвется, то шар улетит в небо и исчезнет. Кроме того, несмотря на все свои старания, правительству так и не удалось взять под свой контроль армию и флот, которые продолжали пользоваться независимостью, замаскированной под прямое подчинение императору, своему верховному главнокомандующему.
Регентство наследного принца Хирохито
К началу весны 1921 года здоровье императора Тайсё ухудшилось до состояния, сделавшего невозможным исполнение обязанностей главы государства. В первую очередь, ухудшение касалось психики – появились провалы в памяти, император перестал узнавать знакомых и т. п. Собственно, император никогда не отличался хорошей памятью (он многое забывал), да и уравновешенностью характера тоже, но до поры, до времени, окружению удавалось делать вид, будто все в порядке. Ничего странного не находили в том, что в гневе император начинал размахивать хлыстом – спасибо, что не мечом, а частые приступы панических страхов объясняли нервными перегрузками – легко ли нести на своих плечах такую ношу! И что с того, если император странно ведет себя во время заседания парламента или на приемах? Тем более, что некоторые поступки императора можно было истолковать как протест против царившего при дворе засилья церемониальности и формализма. Так, например, однажды под конец встречи с министрами и советниками Ёсихито, бывший заядлым курильщиком, взял из стоявшей перед ним коробки сигареты и стал предлагать их собравшимся со словами: «Угощайтесь сигаретами! Спасибо за ваши старания».
Но всему есть предел. С 1918 года император вел преимущественно затворнический образ жизни. Врачи делали все возможное для того, чтобы вернуть императору разум, придворные тоже всячески старались делать хорошую мину при плохой игре, но наступает момент, когда надеяться и сглаживать уже невозможно – нужен регент.
Пожалуй, можно открыть важную государственную тайну, ведь читатели заслуживают достоверной информации. В основе демократии Тайсё лежали не только передовые идеи и стремления японского общества, но и состояние здоровья императора, который, с течением времени, полностью утратил интерес к государственным делам. Основными занятиями больного императора стали беседы с придворными и игра в бильярд. Для того, чтобы сделать императору приятное, партнеры поддавались, и император считал себя непревзойденным игроком в эту «передовую» игру, появившуюся в Японии после Реставрации Мэйдзи. Впрочем, чисто по-человечески, императора можно понять, ведь вести досужие разговоры и гонять шары по сукну гораздо приятнее, чем присутствовать на заседаниях парламента или выслушивать нудные доклады сановников.