Японская разведка против СССР
Шрифт:
За три года до этого, в 1953 году, были расстреляны Л.П. Берия и его ближайшие соратники. Говорят, что, когда Берия в 1939 году возглавлял Комиссию ЦК ВКП(б) по расследованию фактов нарушения социалистической законности, допущенных во время репрессий 1937–1938 годов, он накопал немало компрометирующего материала в отношении всех членов политбюро и что намеревался использовать это в разоблачительных целях. Но не успел и за свою медлительность не только поплатился головой, но и получил ярлык «английского шпиона». Вся правда о Берии еще не рассказана и архивные материалы ждут своего исследователя.
Хрущев смог все обыграть в своих интересах, и вина за прошлые репрессии была свалена
В приказе о создании КГБ говорилось также об усилении партийного влияния и о строгом контроле над его деятельностью со стороны ЦК КПСС. Спрашивается, а разве не контролировал это раньше тот же ЦК? Контролировал, да еще как! Например, каждый назначаемый на должность от начальника отдела Центрального аппарата и выше, а также руководители периферийных органов госбезопасности в обязательном порядке инструктировались лично Сталиным.
Так уж сложилось, что коммунистическая партия нашей страны бросала своих добровольцев на угрожающий участок. Во время коллективизации это был отряд «двадцатипятитысячников», который возглавил новые коллективные хозяйства, а сразу после смерти Сталина по инициативе Хрущева на село был брошен отряд «тридцатитысячников».
Это были в подавляющем большинстве хорошие и преданные компартии люди. Однако многие из них родились и выросли в городах, где получили образование и работали на заводах. Из-за незнания сельской жизни и ее специфики они столкнулись с немалыми трудностями.
Примерно то же самое происходило в КГБ, только в меньших масштабах, да разве что с соблюдением конспирации. Обычно за счет партийных призывов укреплялся руководящий состав в Центральном аппарате и на местах, ибо весь оперативный состав и так уже состоял в партии. Во времена правления В.Е. Семичастного (1963–1967 годы) на руководящую работу в КГБ была направлена группа работников ЦК ВЛКСМ.
В 1965 году я неожиданно был приглашен на встречу с начальником контрразведки генерал-лейтенантом С.Г. Банниковым, который собрал всех работавших в главке бывших руководящих работников советского комсомола. Генерал душевно и покровительственно с ними поговорил, поинтересовался, не путают ли они, отправляясь утром на работу, здания ЦК ВЛКСМ и КГБ. Встреча была беспредметной и лишь демонстрировала внимание руководства к людям, у которых была изначально запланирована перспектива служебного роста.
Я понял, что помощник начальника главка по кадрам Г.И. Дубрава, тоже бывший комсомолец, по ошибке пригласил меня на этот «тайный полдник», ибо я не был «чистым» комсомольцем, а только пришел на работу в контрразведку с комсомольской работы в чекистском учебном заведении.
Вскоре после снятия Семичастного в 1967 году почти все комсомольцы-добровольцы неприметно куда-то исчезли, по всей вероятности в силу своей профессиональной малопригодности.
В последние годы правления Ю.В. Андропова укрепление КГБ партийными кадрами приобрело плановый характер. Отобранные партийные руководители среднего звена проходили в Высшей школе КГБ двухгодичную специальную подготовку, а затем сразу назначались на руководящие должности. Им было гарантировано дальнейшее продвижение по службе, и кое-кто из них достиг внушительных постов.
Я был в неплохих отношениях с некоторыми из них. Они умели хорошо выступать на партийных собрании и оперативных совещаниях, к месту и вовремя сослаться на какой-либо
Например, Н.А. Савенков был первым заместителем секретаря городского комитета КПСС в г. Жуковском, а затем был рекомендован в КГБ. После двухгодичного обучения на курсах руководящего состава пришел к нам заместителем начальника отдела кадров, а затем, чередуя партийную работу с оперативной, дорос до начальника управления по борьбе с экономической преступностью и в этой должности и в звании генерал-лейтенанта встретил развал СССР. Долгое время Н.А. Савенков работал заместителем губернатора Московской области А.С. Тяжлова. Среди оперативного состава имел кличку Кочегар, потому что при выборах в партком на партийном собрании, рассказывая о своем жизненном пути, сказал, что работал кочегаром, а затем секретарем горкома КПСС, забыв упомянуть, что закончил институт.
Другой партийный выдвиженец В.М. Прилуков, заменив Н.А. Савенкова на его посту, быстро стал выдвигаться по служебной линии и даже возглавил УКГБ по Ленинградской области, откуда, правда, вскоре во избежание надвигавшегося бунта оперативного состава молодой генерал-лейтенант был передвинут на должность начальника УКГБ по г. Москве и Московской области, что автоматически делало его членом Коллегии КГБ.
Обычно кого-то из пришедших в главк бывших партийных деятелей избирали на общем партийном собрании в состав партийного комитета управления. Это воспринималось коммунистами управления неоднозначно, и такие кандидаты порой получали при тайном голосовании немало голосов против.
На партийном собрании в конце семидесятых годов, на котором меня должны были избрать в состав парткома советской контрразведки, я сидел рядом с только что пришедшим в главк Прилуковым, тоже предварительно рекомендованным в состав этого партийного органа.
Когда настала очередь обсудить рекомендованных в партком кандидатов, то почти по каждой кандидатуре в зале раздавались возгласы: «Знаем!». Это означало, что кандидат включается в список для тайного голосования без обсуждения. Этой процедуры не удалось избежать только Прилукову.
Как только председатель президиума собрания зачитал его фамилию, то из зала поступило предложение, чтобы он рассказал о себе. Бывший секретарь райкома КПСС из Перми Прилуков быстро и складно рассказал о своем небольшом жизненном пути. И все было бы ничего, но он в конце своей речи сказал, что он женат и у него есть «сын Мишка» и «дочь Машка». Это вызвало в зале иронический смешок, и оратор сам себе подписал приговор, ибо в нашем коллективе не прощали пионерских замашек.
Как и ожидалось, все были избраны если не единогласно, то подавляющим числом голосов участников собрания. И только против Прилукова проголосовало человек сорок или пятьдесят. Я как мог успокаивал пришедшего в уныние бывшего партийного работника и объяснил ему, что в главке всех новичков так встречают.
И действительно, оперативный состав, прошедший чекистскую науку с низов, недолюбливал и даже презирал партийных выдвиженцев, так как они были людьми некомпетентными в оперативных вопросах и никогда компетентными не становились.
Это настороженное отношение к партийным выдвиженцам усиливалось и тем, что им засчитывали работу на партийных должностях в срок выслуги. Почти как в суворовские времена, когда только что родившийся барчук уже зачислялся на военную службу.
Большевики дореволюционной поры на собственной шкуре испытали и познали подпольную работу, тюрьмы и ссылки. Они получили большую практику борьбы с царской охранкой и правила конспирации знали не по учебникам, а на собственном опыте. Поэтому они были профессионалами своего дела.