Японский фронт маршала Сталина
Шрифт:
Следуя рассуждениям профессора Хасэгавы, можно прийти к выводу, что применительно к обстановке «холодной войны» проблема северных территорий была не столько целью политики, сколько средством осуществления антисоветской стратегии США и Японии.
Курильский узел: от Горбачева до Путина
После 1960 г. правительство СССР последовательно заявляло, что в советско-японских отношениях отсутствует такая проблема, как «территориальный вопрос». Однако при этом Москва не отказывалась продолжать переговоры о заключении между двумя странами мирного договора. Это неоднократно подтверждалось советскими руководителями. Так, в 1977 г. Л. Брежнев отмечал: «В совместном советско-японском заявлении от 10 октября 1973 г. была зафиксирована договоренность продолжить переговоры о заключении мирного договора. Советский Союз готов, если, разумеется, с японской стороны не будет выдвигаться неприемлемых условий, довести это важное для наших стран
603
Правда. 1977. 7 апр.
Под неприемлемыми условиями понимались необоснованные претензии японского правительства на южнокурильские острова. Как было показано выше, вопрос о принадлежности этих территорий был решен по результатам войны и послевоенного урегулирования. Хотя японское правительство продолжало выдвигать «территориальную проблему», в Токио понимали, что в условиях «холодной войны», в которой Япония выступала в роли ближайшего военного союзника США, Советский Союз не пойдет ни на какие территориальные уступки. Это понимание находило свое проявление в том, что отсутствие мирного договора и сохранение довольно сложных политических отношений в целом не мешали расширению двусторонних связей в различных областях, в том числе в сфере торгово-экономических отношений. Достаточно сказать, что в 70-е годы Япония занимала одно из первых мест среди торговых партнеров СССР из числа капиталистических стран, а в 1970–1971 гг. выходила на первое место, опережая ФРГ. А СССР входил в десятку крупнейших торговых партнеров Японии [604] .
604
СССР–Япония. К 50-летию установления советско-японских дипломатических отношений (1925–1975). М., 1978. С. 108.
Ситуация стала меняться с конца 70-х годов, когда США по мере усиления военно-политической конфронтации с СССР стали требовать от своего дальневосточного союзника ужесточения политики в отношении Москвы. Это привело к объявлению «общности судеб» Японии и США, определению Японских островов «непотопляемым авианосцем», повышению роли Японии в глобальной военной стратегии США.
Для обоснования в глазах японцев необходимости ужесточения курса в отношении СССР была развернута пропаганда вокруг надуманной «советской угрозы». Одновременно была активизирована кампания «за возвращение северных территорий». Эта кампания после официального учреждения в стране «дня северных территорий – 7 февраля» приобрела характер государственной. В Японии был объявлен политический принцип «нераздельности политики и экономики». Тем самым развитие японо-советских экономических отношений ставилось в прямую зависимость от разрешения «территориального вопроса». При этом правительство Японии солидаризировалось с объявленными Советскому Союзу американцами «экономическими санкциями». В результате отношения двух стран оказались в застое.
Приход в марте 1985 г. к власти в СССР М. Горбачева не привел к каким-либо серьезным изменениям в советско-японских отношениях. В Японии, особенно в МИДе этой страны, появление нового советского лидера сначала воспринимали как событие больше внутреннего, чем международного масштаба. К тому же считалось, что на международной арене для Горбачева приоритетными являются отношения с США и Западной Европой.
Налаживанию советско-японских отношений в те годы препятствовало согласие Токио безоговорочно следовать в фарватере военной политики США, что нашло проявление в поддержке американской программы «звездных войн» – так называемой стратегической оборонной инициативы (СОИ). В заявлении МИДа СССР японскому правительству от 11 октября 1986 г. подчеркивалось, что участие Японии в СОИ «не согласовывается с декларируемой Токио оборонительной военной доктриной страны… и свидетельствует о дальнейшем вовлечении Японии в военно-стратегические планы США, что не может не сказаться отрицательно на советско-японских отношениях».
Новое советское руководство призывало японскую сторону привлечь «экономическую дипломатию» для вывода советско-японских отношений из состояния застоя. Об этом прямо заявлялось в речи Горбачева во Владивостоке в июле 1986 г. [605] В связи с этим в Японии родилась идея попытаться воспользоваться заинтересованностью Горбачева и его соратников по «новому мышлению» в получении японской экономической помощи. По мере появления признаков провала политики перестройки японские советологи стали писать о том, что без финансовой помощи из-за рубежа Горбачеву не удастся оздоровить ситуацию в СССР и он будет вынужден ради получения такой помощи все дальше идти на уступки Западу. Для японцев в качестве главной уступки понималось возвращение Курил. Так, в одной из посвященных
605
Правда. 1986. 29 июля.
606
Насу К. Ябурэдасита сорэн тэйкоку. Пэрэсутороика ва хокай-но хадзимари (Развалившаяся советская империя. Начало краха перестройки). Токио, 1988. С. 94.
Следует отметить, что в первые годы пребывания у власти Горбачев еще не был готов согласиться на беспринципный торг по поводу Курильских островов. Более того, его раздражала та напористость, с которой зачастившие в Москву японские политики требовали от СССР территориальных уступок как проявления «нового мышления» на японском направлении. Однажды он даже в сердцах бросил одному из японских гостей: «А почему, собственно, Япония предъявляет ультиматум Советскому Союзу, – ведь мы ей войну не проигрывали?»
Однако в 1989–1990 гг., когда в результате фиаско идей перестройки экономическое положение СССР резко ухудшилось, в горбачевском окружении все больше стали соблазняться идеей получения за Курилы «хорошей цены». К этому толкали и новые партнеры по «большой семерке». Так, в 1988 г. во время визита в Москву президент США Р. Рейган настойчиво «советовал» Горбачеву пойти навстречу Японии в территориальном споре. Делал это Рейган не бескорыстно – ему было важно привлечь японские капиталы для финансирования слабеющей на глазах власти Горбачева, спасения его «реформаторского» курса. Эту позицию всемерно поддерживал Э. Шеварднадзе, который впоследствии признал, что «хотел отдать острова Японии».
Подвергаясь обработке из-за рубежа и со стороны своих ближайших сподвижников, Горбачев стал склоняться к уступке Японии южнокурильских островов. В 1990 г., видимо, не без согласования с Горбачевым, его помощник по международным вопросам прямо заявил японскому послу в СССР С. Эдамуре, что «в душе Горбачев не исключает возможность передачи островов», но «нужно создать атмосферу для решения вопроса» [607] . Это был прямой намек на то, что Москва весьма заинтересована в «экономической компенсации» за острова. В Японии такую компенсацию Горбачеву назвали «камфорной припаркой, реанимирующей теряющую динамизм перестройку» [608] .
607
Новая и новейшая история. 2000. № 3. С. 146.
608
Кимура Х. Курильская проблема. Киев, 1996. С. 169–170.
В Токио не преминули воспользоваться ситуацией. Японские политики стали спешно разрабатывать план обмена Курил на финансовую помощь, а фактически выкупа островов. Ориентировочная сумма такого выкупа была определена в 26–28 млрд долларов. Согласно японским источникам это предложение было сделано Горбачеву через его ближайших соратников и «рассматривалось в ЦК КПСС» [609] .
Однако план фактической продажи Курильских островов был разрушен депутатом и предпринимателем А. Тарасовым, который? руководствуясь не до конца выясненными мотивами, публично обвинил Горбачева в намерении сдать Японии Южные Курилы в обмен на экономическую поддержку в 200 млрд долларов. В обстановке разразившегося скандала Горбачев не осмелился рассматривать соответствующее японское предложение, сделанное в конце марта 1991 г. во время беседы в Кремле генеральным секретарем правящей Либерально-демократической партии Японии И. Одзавой.
609
Хасэгава Ц. Хоппо рёдо мондай то нитиро канкэй (Проблема северных территорий и японо-российские отношения). Токио, 2000. С. 210–211.
Тем не менее именно Горбачев первым признал существование «территориального вопроса» с Японией и выразил готовность обсуждать его на официальных переговорах. Он согласился включить в текст подписанного по итогам его визита в Японию (апрель 1991 г.) «Совместного заявления» выгодную для Японии формулировку о том, что стороны «провели обстоятельные и углубленные переговоры по всему комплексу вопросов, касающихся разработки и заключения мирного договора между Японией и СССР, включая проблему территориального размежевания, учитывая позиции обеих сторон о принадлежности островов Хабомаи и Шикотан, Кунашир и Итуруп».