Ярмарка тщеславия - английский и русский параллельные тексты

Теккерей Уильям Мейкпис

Anything like William's infatuation about that silly little flirting, ogling thing was never known, the mamma and sisters agreed together in thinking: and they trembled lest, her engagement being off with Osborne, she should take up immediately her other admirer and Captain.	"Это просто неслыханно, это такое ослепление -увлечься глупенькой девочкой, ничтожной кокеткой!" - в полном согласии думали мамаша и сестры Доббина. И они трепетали, как бы Эмилия не подцепила второго своего поклонника и капитана, раз ее помолвка с Осборном расстроилась.
In which forebodings these worthy young women no doubt judged according to the best of their experience; or rather (for as yet they had had no opportunities of marrying or of jilting) according to their own notions of right and wrong.	Питая подобные опасения, эти достойные молодые девушки судили, несомненно, по собственному опыту, вернее, на основании собственных представлений о добре и зле (потому что до сей поры у них не было еще случая ни выйти замуж, ни отказать жениху).
"It is a mercy, Mamma, that the regiment is ordered abroad," the girls said. "THIS danger, at any rate, is spared our brother."	– Слава богу, маменька, что полку приказано выступить за границу, - говорили девицы. – Одной опасности наш братец, во всяком случае, избежал.
Such, indeed, was the fact; and so it is that the French Emperor comes in to perform a part in this domestic comedy of Vanity Fair which we are now playing, and which would never have been enacted without the intervention of this august mute personage.	Так оно действительно и было; и, таким образом, на сцене появляется французский император и принимает участие в представлении домашней комедии Ярмарки Тщеславия, которую мы сейчас разыгрываем и которая никогда не была бы исполнена без вмешательства этого августейшего статиста.
It was he that ruined the Bourbons and Mr. John Sedley.	Это он погубил Бурбонов и мистера Джона Седли.
It was he whose arrival in his capital called up all France in arms to defend him there; and all Europe to oust him.	Это его прибытие в столицу призвало всю Францию на его защиту и всю Европу на то, чтобы выгнать его вой.
While the French nation and army were swearing fidelity round the eagles in the Champ de Mars, four mighty European hosts were getting in motion for the great chasse a l'aigle; and one of these was a British army, of which two heroes of ours, Captain Dobbin and Captain Osborne, formed a portion.	В то время как французский народ и армия клялись в верности, собравшись вокруг его орлов на Марсовом поле, четыре могущественные европейские рати двинулись на великую chasse a l'aigle {Охоту на орла (франц.).}, и одной из них была британская армия, в состав которой входили два наших героя - капитан Доббин и капитан Осборн.
The news of Napoleon's escape and landing was received by the gallant --th with a fiery delight and enthusiasm, which everybody can understand who knows that famous corps.	Известие о бегстве Наполеона и его высадке было встречено доблестным ***полком с энтузиазмом, попятным всем, кто знает эту славную воинскую часть.
From the colonel to the smallest drummer in the regiment, all were filled with hope and ambition and patriotic fury; and thanked the French Emperor as for a personal kindness in coming to disturb the peace of Europe.	Начиная с полковника и кончая самым скромным барабанщиком, все преисполнились надежд, честолюбивых стремлений и патриотической ярости и, как за личное одолжение, благодарили французского императора за то, что он явился смутить мир в Европе.

Now was the time the --th had so long panted for, to show their comrades in arms that they could fight as well as the Peninsular veterans, and that all the pluck and valour of the --th had not been killed by the West Indies and the yellow fever.	Настало время, которого так долго ждал ***полк, - время показать товарищам по оружию, что он сумеет драться не хуже ветеранов испанской войны и что его доблесть и отвага не убиты Вест-Индией и желтой лихорадкой.
Stubble and Spooney looked to get their companies without purchase.	Стабл и Спуни мечтали получить роту, не приобретая чипа покупкой.
Before the end of the campaign (which she resolved to share), Mrs. Major O'Dowd hoped to write herself Mrs. Colonel O'Dowd, C.B.	Супруга майора О'Дауда надеялась еще до окончания кампании (в которой она решила принять участие) подписываться: "жена полковника О'Дауда, кавалера ордена Бани".
Our two friends (Dobbin and Osborne) were quite as much excited as the rest: and each in his way--Mr. Dobbin very quietly, Mr. Osborne very loudly and energetically--was bent upon doing his duty, and gaining his share of honour and distinction.	Оба наших друга (Доббин и Осборн) были взволнованы так же сильно, как и все прочие, и каждый по-своему - мистер Доббин очень спокойно, а мистер Осборн очень шумно и энергически - намеревался исполнить свой долг и добиться своей доли славы и отличий.
The agitation thrilling through the country and army in consequence of this news was so great, that private matters were little heeded: and hence probably George Osborne, just gazetted to his company, busy with preparations for the march, which must come inevitably, and panting for further promotion--was not so much affected by other incidents which would have interested him at a more quiet period.	Волнение, охватившее страну и армию в связи с этим известием, было столь велико, что на личные дела не обращали внимания. Поэтому, вероятно, Джордж Осборн, только что произведенный, как извещала "Газета", в командиры роты, занятый приготовлениями к неизобежному походу и жаждавший дальнейшего повышения по службе, был не так уж сильно затронут другими событиями, хотя во всякое другое время они не оставили бы его холодным.
He was not, it must be confessed, very much cast down by good old Mr. Sedley's catastrophe.	Признаться, он был не слишком удручен катастрофой, постигшей доброго старого мистера Седли.
He tried his new uniform, which became him very handsomely, on the day when the first meeting of the creditors of the unfortunate gentleman took place.	В тот самый день, когда состоялось первое собрание кредиторов несчастного джентльмена, Джордж примерял свой новый мундир, удивительно ему шедший.
His father told him of the wicked, rascally, shameful conduct of the bankrupt, reminded him of what he had said about Amelia, and that their connection was broken off for ever; and gave him that evening a good sum of money to pay for the new clothes and epaulets in which he looked so well.	Отец рассказал ему о злостном, мошенническом и бесстыдном поведении банкрота, напомнил о том, что уже и раньше говорил об Эмилии, что их отношения порваны навсегда, и тут же подарил сыну крупную сумму денег для уплаты за новый мундир и эполеты, в которых Джордж выглядел таким красавцем.
Money was always useful to this free- handed young fellow, and he took it without many words.	Деньги всегда нужны были этому юному расточителю, и он взял их без лишних разговоров.
The bills were up in the Sedley house, where he had passed so many, many happy hours. He could see them as he walked from home that night (to the Old Slaughters', where he put up when in town) shining white in the moon.	Особняк Седли, где Джордж провел столько счастливых часов, был весь обклеен объявлениями, и, выйдя из дому и направляясь к "Старому Слотеру" (где он останавливался, приезжая в Лондон), он увидел, как они белеют в лунном сиянии.

That comfortable home was shut, then, upon Amelia and her parents: where had they taken refuge?	Итак, этот уютный дом закрыл свои двери за Эмилией и ее родителями; где-то они нашли себе пристанище?
The thought of their ruin affected him not a little. He was very melancholy that night in the coffee-room at the Slaughters'; and drank a good deal, as his comrades remarked there.	Мысль об их разорении сильно опечалила молодого Осборна, Весь вечер он сидел, угрюмый и мрачный, в общей зале у Слотера и, как было замечено его товарищами, много пил.
Dobbin came in presently, cautioned him about the drink, which he only took, he said, because he was deuced low; but when his friend began to put to him clumsy inquiries, and asked him for news in a significant manner, Osborne declined entering into conversation with him, avowing, however, that he was devilish disturbed and unhappy.	Некоторое время спустя туда заглянул Доббин и сделал приятелю замечание, но Джордж заявил, что пьет потому, что у него скверно на душе. Когда же Доббин пустился в непрошеные намеки и спросил многозначительно, нет ли чего новенького, молодой офицер отказался разговаривать на эту тему, признавшись, впрочем, что он чертовски расстроен и несчастлив.
Three days afterwards, Dobbin found Osborne in his room at the barracks--his head on the table, a number of papers about, the young Captain evidently in a state of great despondency.	Три дня спустя Доббин зашел к Осборну в казарму. Молодой капитан сидел, опустив голову на стол с разбросанными на нем бумагами, явно в состоянии полнейшего уныния.
"She--she's sent me back some things I gave her--some damned trinkets.	– Она... она вернула мне вещицы, которые я ей дарил... какие-то проклятые безделушки.
Look here!"	Вот, посмотри!
There was a little packet directed in the well-known hand to Captain George Osborne, and some things lying about --a ring, a silver knife he had bought, as a boy, for her at a fair; a gold chain, and a locket with hair in it.	На столе лежал пакетик, надписанный хорошо знакомым почерком и адресованный капитану Джорджу Осборну, а кругом валялось несколько вещиц: кольцо, серебряный ножик, купленный Джорджем для Эмми на ярмарке, когда он был еще мальчиком, золотая цепочка и медальон с прядью волос.
"It's all over," said he, with a groan of sickening remorse.	– Все кончено, - произнес Осборн со стоном скорбного раскаяния.
"Look, Will, you may read it if you like."	– Вот, посмотри, Уил, прочти, если хочешь.
There was a little letter of a few lines, to which he pointed, which said:	Он указал на письмецо в несколько строк:
My papa has ordered me to return to you these presents, which you made in happier days to me; and I am to write to you for the last time.	"Папенька приказал мне вернуть вам эти подарки, сделанные в более счастливые дни, и я пишу вам в последний раз.
I think, I know you feel as much as I do the blow which has come upon us.	Я думаю - нет, я знаю, - что вы чувствуете так же больно, как и я, удар, обрушившийся на нас.
It is I that absolve you from an engagement which is impossible in our present misery.	Но я сама возвращаю вам слово, ввиду его невыполнимости при нашем теперешнем несчастье.

I am sure you had no share in it, or in the cruel suspicions of Mr. Osborne, which are the hardest of all our griefs to bear.	Я уверена, что вы тут ни при чем и не разделяете жестоких подозрений мистера Осборна - самого горького из того, что выпало на нашу долю.
Farewell.	Прощайте!
Farewell.	Прощайте!
I pray God to strengthen me to bear this and other calamities, and to bless you always.	Молю бога, чтобы он дал мне силы перенести эту невзгоду, как и все другие, и благословлять вас всегда.
A.	Э.
I shall often play upon the piano--your piano.	Я буду часто играть на фортепьяно - на вашем фортепьяно.
It was like you to send it.	Это так похоже на вас - прислать его мне".
Dobbin was very soft-hearted.	У Доббина было на редкость доброе сердце.
The sight of women and children in pain always used to melt him.	Вид страдающих детей и женщин всегда его расстраивал.
The idea of Amelia broken-hearted and lonely tore that good- natured soul with anguish.	Мысль об Эмилии, одинокой и тоскующей, терзала его безмерно.
And he broke out into an emotion, which anybody who likes may consider unmanly.	И он пришел в волнение, которое всякий, кому угодно, волен счесть недостойным мужчины.
He swore that Amelia was an angel, to which Osborne said aye with all his heart.	Он поклялся, что Эмилия ангел, с чем от всего сердца согласился Осборн.
He, too, had been reviewing the history of their lives--and had seen her from her childhood to her present age, so sweet, so innocent, so charmingly simple, and artlessly fond and tender.	Джордж снова переживал всю историю их жизней, - он вновь видел перед собой Эмилию от раннего ее детства до последних дней, такую прекрасную, такую невинную, такую очаровательно простодушную, безыскусственно влюбленную и нежную.
What a pang it was to lose all that: to have had it and not prized it!	Какое несчастье потерять все это; иметь - и не сохранить!
A thousand homely scenes and recollections crowded on him--in which he always saw her good and beautiful.	Тысячи милых сердцу воспоминаний и видений толпой нахлынули на него - и всегда он видел ее доброй и прекрасной.
And for himself, he blushed with remorse and shame, as the remembrance of his own selfishness and indifference contrasted with that perfect purity.	И Джордж краснел от раскаяния и стыда, ибо воспоминания о собственном эгоизме и холодности были особенно мучительны рядом с этой совершенной чистотой.
For a while, glory, war, everything was forgotten, and the pair of friends talked about her only.	На время и слава и война - все было позабыто, и оба друга говорили только об Эмилии.
"Where are they?" Osborne asked, after a long talk, and a long pause--and, in truth, with no little shame at thinking that he had taken no steps to follow her.	– Где они? – после долгой беседы и продолжительного молчания спросил Осборн, по правде сказать, немало удрученный мыслью, что он не предпринял ничего, чтобы узнать, куда Эмилия переехала.
"Where are they?	– Где они?

There's no address to the note."	В записке нет адреса.
Dobbin knew.	Доббин знал.
He had not merely sent the piano; but had written a note to Mrs. Sedley, and asked permission to come and see her--and he had seen her, and Amelia too, yesterday, before he came down to Chatham; and, what is more, he had brought that farewell letter and packet which had so moved them.	Он не только отослал фортепьяно, но и отправил миссис Седли письмо, испрашивая позволения навестить ее. И накануне, перед тем как отправиться в Чатем, он видел миссис Седли, а также и Эмилию; больше того: это Доббин привез с собой прощальное письмо Эмилии и пакетик, которые так растрогали его и Джорджа.
The good-natured fellow had found Mrs. Sedley only too willing to receive him, and greatly agitated by the arrival of the piano, which, as she conjectured, MUST have come from George, and was a signal of amity on his part.	Добряк убедился, что миссис Седли страшно рада его приходу и очень взволнована прибытием фортепьяно, которое, по ее догадкам, было прислано Джорджем в знак его дружеского расположения.
Captain Dobbin did not correct this error of the worthy lady, but listened to all her story of complaints and misfortunes with great sympathy--condoled with her losses and privations, and agreed in reprehending the cruel conduct of Mr. Osborne towards his first benefactor.	Капитан Доббин не стал разуверять почтенную даму; выслушав с большим сочувствием ее жалобную повесть, он вместе с ней скорбел о их потерях и лишениях и порицал жестокую неблагодарность мистера Осборна по отношению к своему бывшему благодетелю.
When she had eased her overflowing bosom somewhat, and poured forth many of her sorrows, he had the courage to ask actually to see Amelia, who was above in her room as usual, and whom her mother led trembling downstairs.	Когда же она несколько облегчила переполненную душу и излила все свои горести, Доббин набрался смелости и попросил разрешения повидаться с Эмилией, которая, как всегда, сидела у себя наверху. Мать привела ее вниз, трепещущую от волнения.
Her appearance was so ghastly, and her look of despair so pathetic, that honest William Dobbin was frightened as he beheld it; and read the most fatal forebodings in that pale fixed face.	Вид у нее был такой истомленный, а взгляд выражал такое красноречивое отчаяние, что честный Уильям Доббин испугался; на бледном застывшем личике девушки он прочел самые зловещие предзнаменования.
After sitting in his company a minute or two, she put the packet into his hand, and said,	Просидев минуту-другую в обществе капитана, Эмилия сунула ему в руку пакетик со словами:
"Take this to Captain Osborne, if you please, and--and I hope he's quite well--and it was very kind of you to come and see us--and we like our new house very much.	– Передайте, пожалуйста, это капитану Осборну и... и... надеюсь, он здоров... и очень мило с вашей стороны, что вы зашли нас проведать... нам очень нравится наш новый дом!
And I--I think I'll go upstairs, Mamma, for I'm not very strong."	А я... я, пожалуй, пойду к себе, маменька, мне нездоровится.
And with this, and a curtsey and a smile, the poor child went her way.	С этими словами бедная девочка присела перед капитаном, улыбнулась и побрела к себе.
The mother, as she led her up, cast back looks of anguish towards Dobbin.	Мать, уводя ее наверх, бросала через плечо на Доббина тревожные взгляды.
The good fellow wanted no such appeal.	Но добряк не нуждался в таком призыве.
He loved her himself too fondly for that.	Он и сам горячо любил Эмилию.
Inexpressible grief, and pity, and terror pursued him, and he came away as if he was a criminal after seeing her.	Невыразимая печаль, жалость и страх овладели им, и он удалился, чувствуя себя преступником.

When Osborne heard that his friend had found her, he made hot and anxious inquiries regarding the poor child.	Услышав, что его друг разыскал Эмилию, Осборн начал горячо и нетерпеливо расспрашивать о бедной девочке.
How was she?	Как она поживает?
How did she look?	Что она говорила?
What did she say?	Какой у нее вид?
His comrade took his hand, and looked him in the face.	Товарищ взял его за руку и взглянул ему в лицо.
"George, she's dying," William Dobbin said--and could speak no more.	– Джордж, она умирает! – сказал Уильям Доббин и больше не в силах был вымолвить ни слова.
There was a buxom Irish servant-girl, who performed all the duties of the little house where the Sedley family had found refuge: and this girl had in vain, on many previous days, striven to give Amelia aid or consolation. Emmy was much too sad to answer, or even to be aware of the attempts the other was making in her favour.	В домике, где семейство Седли нашло себе пристанище, сложила прислугой жизнерадостная девушка-ирландка. Не раз в течение этих дней веселая толстушка пыталась отвлечь внимание Эмилии от грустных мыслей и развеселить ее, но тщетно: Эмми была слишком удручена и не только не отвечала, но даже не замечала ее ласковых попыток.
Four hours after the talk between Dobbin and Osborne, this servant-maid came into Amelia's room, where she sate as usual, brooding silently over her letters--her little treasures.	Четыре часа спустя после беседы Доббина и Осборна добродушная девушка вбежала в комнату Эмилии, где та сидела, по обыкновению, одна и размышляла над письмами - своими маленькими сокровищами.
The girl, smiling, and looking arch and happy, made many trials to attract poor Emmy's attention, who, however, took no heed of her.	Войдя с лукавым и радостным видом, служанка всячески старалась привлечь внимание Эмилии, но та не поднимала головы.
"Miss Emmy," said the girl.	– Мисс Эмми! – окликнула наконец служанка.
"I'm coming," Emmy said, not looking round.	– Иду, - отвечала Эмми, не оглядываясь.
"There's a message," the maid went on.	– Вас спрашивают, - продолжала служанка.
"There's something--somebody--sure, here's a new letter for you-- don't be reading them old ones any more."	– Тут что-то... тут кто-то... словом, вот вам новое письмо... не читайте больше тех... старых.
And she gave her a letter, which Emmy took, and read.	И она подала ей письмо, которое Эмми взяла и стала читать.
"I must see you," the letter said.	"Я должен тебя видеть, - было написано в нем.
"Dearest Emmy-- dearest love--dearest wife, come to me."	– Милая моя Эмми, любовь моя... дорогая моя суженая, приди ко мне".
George and her mother were outside, waiting until she had read the letter.	Джордж и мать Эмми стояли за дверью и ждали, когда она прочтет письмо.
CHAPTER XIX	ГЛАВА XIX
Miss Crawley at Nurse	Мисс Кроули на попечении сиделки

We have seen how Mrs. Firkin, the lady's maid, as soon as any event of importance to the Crawley family came to her knowledge, felt bound to communicate it to Mrs. Bute Crawley, at the Rectory; and have before mentioned how particularly kind and attentive that good- natured lady was to Miss Crawley's confidential servant.	Мы уже видели, что, как только какое-нибудь событие более или менее важное для семейства Кроули, становилось известным горничной, миссис Феркпн, эта особа считала себя обязанной сообщить о нем миссис Бьют Кроули в пасторский дом; и мы уже упоминали о том, с каким особенным дружеским расположением и приязнью относилась эта доброжелательная дама к доверенной служанке мисс Кроули.
She had been a gracious friend to Miss Briggs, the companion, also; and had secured the latter's good-will by a number of those attentions and promises, which cost so little in the making, and are yet so valuable and agreeable to the recipient.	Такой же преданной дружбой дарила она и мисс Бригс, компаньонку, и приобрела ее ответную преданность тем, что не жалела никаких посулов и знаков внимания, которые так дешево обходятся и все же очень ценны и приятны для получающего их.
Indeed every good economist and manager of a household must know how cheap and yet how amiable these professions are, and what a flavour they give to the most homely dish in life.	В самом деле, всякий хороший хозяин и домоправитель должен знать, как дешевы и вместе с тем полезны такие средства и какой приятный вкус они придают даже самым постным блюдам.
Who was the blundering idiot who said that "fine words butter no parsnips"?	Что за враль и идиот сказал, будто "соловья баснями не кормят"?
Half the parsnips of society are served and rendered palatable with no other sauce.	В обществе, как известно, басни считаются чем-то вроде универсального соуса, и нет такого куска, который они не помогли бы вам проглотить.
As the immortal Alexis Soyer can make more delicious soup for a half- penny than an ignorant cook can concoct with pounds of vegetables and meat, so a skilful artist will make a few simple and pleasing phrases go farther than ever so much substantial benefit-stock in the hands of a mere bungler.	Подобно тому как бессмертный Алексис Суайе приготовит вам за полушку чудесный суп, какого иной невежда-повар не сварил бы из многих фунтов овощей и говядины, так искусный художник может с помощью нескольких простых и приятных фраз достичь гораздо большего успеха, чем какой-нибудь пачкун, обладай он целым запасом благ, куда более существенных.
Nay, we know that substantial benefits often sicken some stomachs; whereas, most will digest any amount of fine words, and be always eager for more of the same food.	Мало того, мы знаем, что блага существенные часто отягощают желудок, между тем как большинство людей способны переварить любое количество прекрасных слов и всегда с восторгом принимаются за новую порцию этого кушанья.
Mrs. Bute had told Briggs and Firkin so often of the depth of her affection for them; and what she would do, if she had Miss Crawley's fortune, for friends so excellent and attached, that the ladies in question had the deepest regard for her; and felt as much gratitude and confidence as if Mrs. Bute had loaded them with the most expensive favours.	Миссис Бьют так часто говорила Бригс и Феркин о своей горячей любви к ним и о тол, что она, на месте мисс Кроули, сделала бы для таких замечательных и таких верных друзей, что означенные дамы возымели к почтенной пасторше глубочайшее уважение и питали к ней такую благодарность и доверие, как если бы она уже осыпала их драгоценными знаками своего внимания.

Rawdon Crawley, on the other hand, like a selfish heavy dragoon as he was, never took the least trouble to conciliate his aunt's aides-de-camp, showed his contempt for the pair with entire frankness--made Firkin pull off his boots on one occasion-sent her out in the rain on ignominious messages--and if he gave her a guinea, flung it to her as if it were a box on the ear.	С другой стороны, Родон Кроули, как и подобает такому себялюбивому и недалекому драгуну, никогда не старался улещать адъютантов своей тетушки и с полнейшей откровенностью выказывал обеим свое презрение - заставлял Феркин при случае стаскивать с себя сапоги, гонял ее в дождь с каким-нибудь унизительным поручением, а если когда и дарил ей гинею, то швырял деньги так, словно давал пощечину.
As his aunt, too, made a butt of Briggs, the Captain followed the example, and levelled his jokes at her--jokes about as delicate as a kick from his charger.	А поскольку тетушка избрала Бригс мишенью для своих насмешек, то капитан следовал ее примеру и отпускал по адресу компаньонки шутки такого же деликатного свойства, как удар копытом его боевого коня.
Whereas, Mrs. Bute consulted her in matters of taste or difficulty, admired her poetry, and by a thousand acts of kindness and politeness, showed her appreciation of Briggs; and if she made Firkin a twopenny-halfpenny present, accompanied it with so many compliments, that the twopence-half- penny was transmuted into gold in the heart of the grateful waiting-maid, who, besides, was looking forwards quite contentedly to some prodigious benefit which must happen to her on the day when Mrs. Bute came into her fortune.	Между тем миссис Бьют советовалась с мисс Бригс по всем вопросам, требующим тонкого вкуса и суждения, восхищалась ее стихами и на тысячи ладов доказывала, как высоко она ее ценит. Поднося Феркин какой-нибудь грошовый подарок, она сопровождала его столькими комплиментами, что медные гроши превращались в золото в благодарном сердце горничной, которая, между прочим, не упускала из виду и будущее и весьма уверенно ждала каких-то баснословных выгод в тот день, когда миссис Бьют вступит во владение наследством.
The different conduct of these two people is pointed out respectfully to the attention of persons commencing the world.	На различие в поведении племянника и тетки почтительно предлагается обратить внимание каждому, кто впервые вступает в свет.
Praise everybody, I say to such: never be squeamish, but speak out your compliment both point- blank in a man's face, and behind his back, when you know there is a reasonable chance of his hearing it again.	Хвалите всех подряд, скажу я таким людям, бросьте чистоплюйство, говорите комплименты всякому в глаза - и за глаза, если у вас есть основание думать, что они дойдут по назначению.
Never lose a chance of saying a kind word.	Никогда не упускайте случая сказать ласковое слово.
As Collingwood never saw a vacant place in his estate but he took an acorn out of his pocket and popped it in; so deal with your compliments through life.	Подобно тому как Колннгвуд не мог видеть ни одного пустого местечка у себя в имении, чтобы не вынуть из кармана желудь и не посадить его тут же, так и вы поступайте с комплиментами на протяжении всей вашей жизни.
An acorn costs nothing; but it may sprout into a prodigious bit of timber.	Желудь ничего не стоит, но из него может вырасти огромнейший дуб.
In a word, during Rawdon Crawley's prosperity, he was only obeyed with sulky acquiescence; when his disgrace came, there was nobody to help or pity him.	Словом, пока Родон Кроули процветал, ему повиновались лишь с угрюмой покорностью; когда же он впал в немилость, никто не желал ни помочь ему, ни пожалеть его.

Whereas, when Mrs. Bute took the command at Miss Crawley's house, the garrison there were charmed to act under such a leader, expecting all sorts of promotion from her promises, her generosity, and her kind words.	Зато, когда миссис Бьют приняла командование домом мисс Кроули, весь тамошний гарнизон с восторгом отдался под начало такой предводительницы, ожидая всяких наград и отличий от ее посулов, щедрости и ласковых слов.
That he would consider himself beaten, after one defeat, and make no attempt to regain the position he had lost, Mrs. Bute Crawley never allowed herself to suppose.	Миссис Бьют Кроули была далека от мысли, что Родон признает себя побежденным с первого же раза и не сделает попытки снова овладеть потерянной позицией.
She knew Rebecca to be too clever and spirited and desperate a woman to submit without a struggle; and felt that she must prepare for that combat, and be incessantly watchful against assault; or mine, or surprise.	Она считала Ребекку слишком ловкой, умной и отчаянной противницей, чтобы та могла покориться без борьбы, и заранее готовилась к сражению и была постоянно начеку в ожидании вылазки, подкопа или внезапной атаки.
In the first place, though she held the town, was she sure of the principal inhabitant?	Прежде всего, хотя город и был ею взят, могла ли она быть уверена в самой главной его обитательнице?
Would Miss Crawley herself hold out; and had she not a secret longing to welcome back the ousted adversary?	Устоит ли мисс Кроули и не лелеет ли она в тайниках сердца желания встретить с распростертыми объятиями изгнанную соперницу?
The old lady liked Rawdon, and Rebecca, who amused her.	Старая леди была привязана к Родону и к Ребекке, которая ее развлекала.
Mrs. Bute could not disguise from herself the fact that none of her party could so contribute to the pleasures of the town-bred lady.	Миссис Бьют отдавала себе отчет в том, что никто из ее приверженцев не умеет быть приятен этой искушенной горожанке.
"My girls' singing, after that little odious governess's, I know is unbearable," the candid Rector's wife owned to herself.	"Пение моих девочек после этой противной гувернантки невыносимо слушать, это я отлично знаю, - чистосердечно признавалась себе жена пастора.
"She always used to go to sleep when Martha and Louisa played their duets.	– Старуха всегда отправлялась спать, когда Марта и Луиза разыгрывали свои дуэты.
Jim's stiff college manners and poor dear Bute's talk about his dogs and horses always annoyed her.	Неуклюжие манеры Джима и болтовня моего бедняги Бьюта о собаках да лошадях донельзя ей докучали.
If I took her to the Rectory, she would grow angry with us all, and fly, I know she would; and might fall into that horrid Rawdon's clutches again, and be the victim of that little viper of a Sharp.	– Если я перевезу ее к себе домой, она со всеми нами переругается и сбежит, в этом нет ни малейшего сомнения, и, того гляди, опять попадет в лапы ужасному Родону и станет жертвой гадючки Шарп.
Meanwhile, it is clear to me that she is exceedingly unwell, and cannot move for some weeks, at any rate; during which we must think of some plan to protect her from the arts of those unprincipled people."	Впрочем, сейчас, как я понимаю, она очень больна и в течение нескольких недель не сможет двинуться с места. Тем временем надо придумать какой-нибудь план для ее защиты от происков этих бессовестных людей".

In the very best-of moments, if anybody told Miss Crawley that she was, or looked ill, the trembling old lady sent off for her doctor; and I daresay she was very unwell after the sudden family event, which might serve to shake stronger nerves than hers.	Если бы мисс Кроули даже в самые благополучные ее минуты сказали, что она больна или что у нее плохой вид, перепуганная старуха послала бы за домашним врачом. Теперь же - после внезапного семейного происшествия, которое могло бы расшатать и более крепкие нервы, она и в самом деле чувствовала себя прескверно.
At least, Mrs. Bute thought it was her duty to inform the physician, and the apothecary, and the dame-de-compagnie, and the domestics, that Miss Crawley was in a most critical state, and that they were to act accordingly. She had the street laid knee-deep with straw; and the knocker put by with Mr. Bowls's plate.	Во всяком случае, миссис Бьют сочла своим долгом объявить и доктору, и аптекарю, и компаньонке, и прислуге, что мисс Кроули чуть ли не при смерти. Она приказала по колено устлать улицу соломой и снять с парадных дверей молоток, сдав его на хранение мистеру Боулсу.
She insisted that the Doctor should call twice a day; and deluged her patient with draughts every two hours.	Она настояла на том, чтобы доктор заезжал дважды в день, и через каждые два часа пичкала свою пациентку лекарством.
When anybody entered the room, she uttered a shshshsh so sibilant and ominous, that it frightened the poor old lady in her bed, from which she could not look without seeing Mrs. Bute's beady eyes eagerly fixed on her, as the latter sate steadfast in the arm-chair by the bedside.	Когда кто-нибудь входил в комнату, она испускала такое зловещее "тсс!", что пугала бедную старуху, лежавшую в постели, и так бдительно оберегала ее покой, что больная не могла повернуть голову, не увидев устремленных на нее бисерных глазок миссис Бьют, которая прочно обосновалась в креслах у ее ложа.
They seemed to lighten in the dark (for she kept the curtains closed) as she moved about the room on velvet paws like a cat.	Глаза эти, казалось, светились в темноте (миссис Бьют держала занавески спущенными), когда она бесшумно двигалась по комнате, как кошка на бархатных лапках.
There Miss Crawley lay for days--ever so many days--Mr. Bute reading books of devotion to her: for nights, long nights, during which she had to hear the watchman sing, the night-light sputter; visited at midnight, the last thing, by the stealthy apothecary; and then left to look at Mrs. Bute's twinkling eyes, or the flicks of yellow that the rushlight threw on the dreary darkened ceiling.	Так мисс Кроули и лежала целыми днями -много дней подряд, - а миссис Бьют читала ей вслух душеспасительные книги и бодрствовала долгими, долгими ночами, прислушиваясь к протяжным крикам ночного сторожа да к потрескиванию ночника. В полночь - на сон грядущий - больную посещал вкрадчивый аптекарь, а затем ей предоставлялось смотреть на искрящиеся глазки миссис Бьют и на желтый отсвет, отбрасываемый тростниковой свечой на темный потолок.
Hygeia herself would have fallen sick under such a regimen; and how much more this poor old nervous victim?	Сама Г игейя не выдержала бы такого режима, а тем более бедная старуха, жертва больных нервов.