Ярославна
Шрифт:
– Что ж... пусть будет, как будет!
– Решили все.
***
Я не знала о решении отцов. Но была признательна им за то, что они давали мне время прийти в себя. Как это часто бывает, я не замечала за собой ничего необычного.
Снова, как когда-то, запретила себе смотреться в зеркало. Слишком ярким и болезненным было воспоминание о желтовато-сером дистрофике непонятного пола, которое я запомнила на Талеане.
Канцлер о себе не напоминал. Но я всё равно вздрагивала всякий раз, как только кто-то к нам прилетал.
Местом постоянного
Шло время, ничего в моей жизни не менялось.
Я поздно ложилась, вставала около полудня. Весь день проводя в полусонном состоянии. Ничего не хотелось.
Единственным, радостным и волнующим событием, был семейный ужин. К этому времени, собиралась вся наша семья. Отцы неторопливо рассказывали о событиях прошедшего дня. Обсуждали проблемы и их возможные решения. Интересовались моим мнением. Я старательно пыталась изобразить интерес. Отцы - старательно делали вид, что верят мне.
Импульсом, вернувшим интерес к жизни, стал видеозвонок моей соотечественницы.
Женщина, возникшая на экране, явно была Землянкой. И обратилась ко мне она на родном русском языке.
Извинившись за несогласованный звонок, спросила - чем может помочь?
– Я так скверно выгляжу?
– Простите за правду - да. Ваш отец просил меня связаться с вами. Давайте попробуем поговорить?! Может быть сработает "синдром попутчика"?
Понемногу, мы разговорились. Собеседница, первая предложила рассказать о себе. Я - впечатлилась! А потом, решившись, начала говорить и сама. Слова лились рекой, а соотечественница впитывала их, искренне сопереживая. Проговорили мы несколько часов. Никто нам не мешал. И расстались, благодарные друг другу за понимание.
30. Часть тридцатая
Порыв влажного предрассветного ветра отбросил штору, ударив ею по спинке кровати.
Я потянулась всем телом, понимая что выспалась.
Захотелось что-нибудь сделать. Что-то приятное для отцов. Особенно, для папы-пторха. За время моей болезни он превратился в тень. Не говорил ни скем, во всяком случае, я уже давно не слышала его голос. Но каждую ночь он сидит рядом с кроватью, появляясь словно тень. И страхии оставляют меня. Я знаю, что он осторожно укрывает меня крылом, забирая весь негатив, всю боль себе. Думаю, ему тяжелее всего переносить мою депрессию.
– А депрессии и нет больше!
– Строго предупреждаю я свой организм, - Вот я ж бестолочь! Из-за двух гадов решила, что жизнь кончена! Нет! Фигушки! Отставить рефлексию! Вопреки их хотелкам, стану снова молодой, красивой и неприлично счастливой! А прямо сейчас приготовлю завтрак! Мы так давно все вместе не завтракали! А папе-пторху сварим его любимую кашу на молоке! С ягодами....
Быстро умывшись и приведя себя в порядок, помчалась на кухню.
– Где тут ягодки?
Они нашлись в стазисной.
Напевая
– Дочка..?
Оглядываюсь и вижу замерших в изумлении отцов.
– Ага, дочка! А вы кого-то другого ждали? Я тут подумала, что мы давно уже все вместе не завтракали. И вообще ... меня выпороть бы ... столько всего наворотила. Идиотка престарелая! И вы у меня совсем похудели и осунулись. Так что ... буду вас откармливать и радовать! Особенно тебя!
– Подхожу и обнимаю пторха, - Ты когда последний раз спал нормально! Вот теперь я буду за этим следить! И чтобы через неделю был снова самым красивым Птицем во Вселенной! Ой! Чуть блинчик не подгорел!
Наобнимавшись, усадила отцов за стол.
– Какие у кого планы на сегодня?
Отцы переглянулись ...
– У нас заявка на две группы охотников. Законники их проверили, но надо лично познакомиться.
– Ответил папа-капитан.
– Ясно. Кто с тобой?
– Все , кроме Дока.
– Нет, ещё Оэна оставьте! Я хочу провести осмотр и ревизию поместья. Без него - никак!
– Я останусь, - Просиял папа-Птиц, принимая тарелку с ароматной парящей кашей.
– ММммм ... вкусно пахнет. Проголодался я что-то!
– Я теперь буду вас сама кормить. А то вы совсем от рук отбились! Сухомятничаете, кусочничаете! И чтобы три раза в день, как штык, были в столовой!
– Ворчу я, с удовлетворением наблюдая, как отцы оживают, в глазах у них зажигаются огонёчки, плечи распрямляются.
– Мне надо ещё самообороне поучиться и вождению шаттла. А то я как клуша ...
– Грин, это к тебе!
– Папа-капитан сурово хмурит брови, - Обучить очень быстро и качественно новобранца Ярославу курсу молодого бойца штурмового подразделения!
– Есть!
– Лихо вытягивается Грин, - Разрешите приступить?!
– Сначала приём пищи!
– Есть, сначала приём пищи!
– Как мы рады, дочка, что ты к нам вернулась ...
– Улыбается Златан.
– Не дождутся!
– Трясу я кулачком, - И вообще ... мне до второго совершеннолетия - ещё два десятка лет!
Дальше завтрак проходит в приподнятом настроении.
Отцы чмокают меня, кто в нос, кто в макушку, и покидают поместье.
У них свои дела, у меня - свои.
Так! На кухне порядок! Посуда моется. всё чисто-красиво.
Идём дальше!
– Расскажете мне - что я пропустила? И о монстрах?
– Прошу Птица и Дока.
Отцы переглянулись.
– Ты рассказывай.
– "Перевёл стрелки" на Дока пторх.
– Что ты в первую очередь узнать хочешь? Про неприятности?
– На лице Дока появилось очень знакомое, мученическое выражение.
Я кивнула. Лучше конкретно знать что у нас плохого, чем мучиться от неизвестности.
– Неприятностей не так много, как ты могла ожидать. Матриахи оказались существами вменяемыми и, по-моему, внесли канцлера в список на месть. Учитывая их злопамятность, я не завидую Талеану.