Ярославна
Шрифт:
– То есть, нас они кошмарить не будут?
– Пока - нет. Просто улетели и всё. Двое направились на Маэру, а одна, та что ведёт переговоры, улетела в Содружество. У нас остался небольшой отряд. Периодически матриарх прилетает сюда с кем-нибудь из Правительства и учёных. Проводят какие-то эксперименты, и снова улетает. Нас, словно не замечает. И мы этому весьма рады.
– Это хорошо. Я думала ... может извиниться перед ними. Но ...
– Не надо тебе извиняться!
– Взвился папа-Птиц, - Это матриархи виноваты в том, что случилось! И они полностью
– Не злись!
– Приткнуться к тёплому боку отца было так хорошо. Мне повезло, что я его "птенчик".
– Так. Что ещё?
– Док, совсем по-человечески почесал затылок, - Талеанцы. Информации не просачивалось. Были мутные намёки на то, что Маэру сцепилось с Талеаном. и что Содружество в этот раз, снова приняло сторону матриархов. Это, скорее всего потому, что один из руководителей государства так мерзко обощёлся с тобой. Талеанцы, кстати, сейчас даже в путешествия не летают. Разве что самые отмороженные. И то, только в Торговую Федерацию.
– Я сейчас очень ... страшная?!
– Спрашивать было стыдно, но не спросить - нельзя.
– Уже не такая, как мы тебя с помощью корабельного Бионика нашли. Там просто скелетик, обтянутый тооооненькой желтой кожицей лежал.
– Не щадя меня ответил Док, не обращая внимания на цокот и шипение Оэна.
– Сейчас ... Худоба пока есть. Желтушность ... почти ушла. Я не тороплю твой организм. Пусть он сам начнёт учиться запускать процесс регенерации. Почки и печень восстановим, и ты снова у нас красотка будешь. Вернётся молочный цвет кожи, волосы перестанут ломаться. Но ...
– Отец замялся, пряча глаза.
– Па, говори честно. Не надо меня щадить!
– Яра ... тут такое дело ... Ты беременна. Я ... мы не решились прервать беременность. Это тебе решать. Просто ...
– Я понимаю ... Беременность, осложнённая наркотиками с первого дня ... Но, почему я ничего не чувствую? Можно понять - ЧТО с ребёнком?
– Я прижала руки к ямке между выпирающими костями таза, где у нормальных людей находится животик.
"Бедный мой малыш! Как я себя ненавижу за твои страдания!"
– Яра, не торопись себя казнить. У меня сложилось такое впечатление, что эмбрион закрылся, закуклился и впал в спячку. Он живой, но все процессы крайне замедлены. Словно твой организм спасал его от воздействия наркотиков. Я потому тебя в ренегар и не укладываю. Надо дать шанс смелому малышу! Убить его мы всегда успеем ...
Очень позитивно. Зато - честно.
31. Часть тридцать первая
– Кто ещё знает..?
– Только Семья!
– Хмыкает Док, - Побратимы меня побьют, потому что не хотели тебя расстраивать.
– Расстраивать?!
– Возмутилась я, - Да это самая радостная весть, которую я слышу! С ней может сравниться только образование нашей семьи!
Отцы заулыбались и совсем разомлели:
– Мы найдём самых лучших специалистов-генетиков. Док уже ищет ...
– Пторх пихнул крылом побратима, - Ты правда готова сохранить нашего внука?!
–
Всё! Держите его семеро! У папы-Птица начался гнездовой период! Вместо одной дочери, сразу два "птенчика"!
– А вы?! Готовы к тому, что из-за моей глупости, самонадеянности и недальновидности, малыш может родиться слабеньким и ему надо будет уделять огромное количество времени и средств?
– Ярочка, ну что ты такое говоришь?! Дети - это огромное счастье для любой семьи! Мы будем только рады заботиться о тебе и малыше!
Ой! Это сказал папа-Док?!
Нет, это правда он сказал? И таким тоном?
– Вы у меня такие хорошие!
– Сообщаю я, рыдая в мягкие перья пторха, - Мне так повезлоооо с вааамииии...
Следующие полчаса жизни были заняты мурлыканьем, курлыканьем, слезами и обнимашками.
Мы так увлеклись этим, что не заметили стоящих в дверях, шокированных гостей, сопровождаемых Хранителем.
– Госпожа, нер Златон просил вам передать, что прибыли специалисты из отрядов, имеющих опыт по борьбе с выведенными боевыми мутантами. Руководители делегаций пришли лично засвидетельствовать своё почтение хозяйке земель.
– Проходите в гостиную, располагайтесь, - Пискнула я гнусаво, украдкой вытирая нос, -Хранитель, протокол "Гости", высший разряд!Мы вернёмся через несколько минут.
И вылетела из столовой.
– Как я такая гостям покажусь!?
– Паниковала я, прикидывая к себе то один, то другой наряд.
– Уууу ... морда наркоманская! Позор! Позор на мою голову!
– У меня есть идея, - Док меланхолично ходил по пятам и периодически менял платочки. С момента фактического переведения в легальный статус моего положения, уже ничего не могло омрачить его воодушевления.
– Какая?! Как мне спрятать эту желтушность?! А волосы?! Ой, как стыдно-то! И вас всех ещё позорю!
– Причитала я, перебирая наряды.
– Оэн!
Пторх извлёк из-за спины серое платье. Нет. Оно было не серым. По однотонному материалу пробегали искорки.
– Примерь ...
Я облачилась в тёплое, шелковисто-струящееся платье.
– Подожди!
Меня отвернули от зеркала, усадили в кресло и бережно расчесали волосы. Приподняв и уложив их в строгий низкий узел. По лицу скользнула бархотка ...
– Не надо меня красить!
– Жалобно пропищала я.
Увы. После второго замужества я приобрела и кучу фобий. Одна из них - полная непереносимость любой декоративной косметики.
– Уссссспокойсссся, Ярушшша. Это не крассска. Это питание для кошшши. С перламутровым эффектом. Грин доссстал его у Морссских Дев.
Док отошел, с видимым удовольствием полюбовался на дело рук своих и развернул меня, вместе с креслом к зеркалу.
– Ой ...
Слов - не было.
На меня, огромными озёрами глаз, смотрела худенькая, хрупкая девушка. Строгое платье подчёркивало невесть откуда взявшийся аристократизм внешности. Кожа светилась здоровьем.