Ярославна
Шрифт:
– Неправда, - Мне становится обидно за нашу любимицу.
– Она - самая лучшая!
Верная животинка это отлично чувствует и оплетает мою левую ногу щупальцами, оскорблённо шипя.
– Нельзя делать биологическое оружие членом своей семьи. Гасси не для этого выводились.
– Терпению матриарха нет конца. Я даже зауважала её за это!
– Фактически, этот вид - просто космический паразит. В результате чётко просчитанной генетической работы, ставший хорошим подспорьем в охране и нападении.
– Ксю - не паразит!
– Обижаюсь ещё сильнее, сама понимая, как это инфантильно выглядит со стороны.
– Она умна, верная и сильная. И я совершенно против того, чтобы она гибла!
– Успокойтесь. Никто не пошлёт на военную операцию изнеженного, заласканого домашнего питомца.
– А вы ... скольких гасси сменили?!
Реаллин задумывается, а потом честно отвечает:
– За всё время ... около полутора тысяч. А почему такой вопрос?
– Полторы тысячи!
– Мне сейчас так жаль этих преданных созданий, что я не могу сдержать слёз.
Отворачиваюсь, быстро стирая солёную влагу с лица.
– Простите. Я знаю как вы ненавидите слёзы. Это просто беременость. Сейчас пройдёт.
Но меня разворачивают и поднимают голову за подбородок.
– Почему вы заплакали?! Это ведь нерационально. Вы ничего у меня не просили. Я вам ни в чём не отказала.
– Мне просто жалко! Жалко этих верных животинок. Которые идут и гибнут по приказу. Жалко тех штурмовиков, которых они спасают своими жизнями...
– Я уже просто безутешно рыдаю.
А матриарх ... она теряется?!
Настолько, что вызывает Хлада и Дока с Оэном.
– Немедленно придите и успокойте мою Пару. Нет. Я не делала ей больно. Она просто плачет, потому что ей жалко гасси и штурмовиков. Нет. Никто никого не убивал. Пока не убивал.
– Реаллин поворачивается в сторону транспортного отсека, - Кто из вас умеет обращаться с беременными?! Шаг вперёд.
Несколько фигур в защитных скафандрах шагают к нам и опускаются на колени, склоняя головы.
– Коротко и внятно: У кого есть опыт утешения беремееных?
– Госпожа, я рос с сестрой. Она плохо переносила беременность и я отвлекал её от плохих мыслей. Готовил еду.
– Говорит одн из штурмовиков.
– Еду?! Зачем?! Ты повар?
– Не понимает Реаллин.
– Беременным постоянно хочется кушать. Потому что тошнит. И ещё, им нравятся самые необычные сочетания. Я знаю их все.
– Например?
– Надо же, матриарх заинтересовалась пристрастиями беременных?
– Например - солёный гарус с сиропом юлы.
Окружающих, конкретно так, передёрнуло.
А мне так захотелось именно этого ... гаруса! Не знаю, что это, но именно его я хочу! Прямо сил нет, так хочется!
– А можно мне попробовать?
– Робко прошу я.
Слёзы высыхают сами по себе.
Бровь матриарха взлетает вверх, но она кивает головой:
– Штурмовик Т-33, бегом на кухню. Приготовить еду моей Паре в максимально сжатые сроки.
Боец срывается с места.
– Так. Ты и ты. Идёте с Т Тридцать Три, как обеспечение флангов. Остальные - разззойти-ись!
Назначенные на непосильный фронт, мгновенно исчезают.
Зато в транспортный отсек влетают отцы и Хлад. Все - в боевой ипостаси.
– Милая, где больно?
– Оэн баюкал ничего не подозревающую внучку, укрыв её от всех крыльями.
– Свет мой, матриарх тебя обидел, испугал!?
Только пап-Док застыл, задумчиво покачиваясь на шикарном хвосте и ... плавно перетёк в мирную ипостась.
– Тихо. Успокоились. Я сказал - ВСЕ успокоились. Яре ничего не грозит. Я прав, мати?!
– Да. манит очень захотела попробовать редкое блюдо. Надо идти в столовую.
***
– Мда ... Ты уверен, что ЭТО можно съесть?! Манит не отравится?!
– Скептически интересуется Реаллин у гордого Т тридцать третьего.
Мы стоим вокруг стола, на котором исходит паром занятное блюдо. Синевато-розовое мяско некоей рыбки, щедро политое алым соусом с вкраплением чего-то кислотно-желтого.
– Уверен, мати!
Мммм ...
Я принюхиваюсь.
А пахнет неплохо!
Аккуратно отламываю кусочек и быстро, чтобы не передумать, кладу в рот.
Нельзя подводить парня! С матриарха станется его жестко наказать.
Двигаю челюстями ...
Оооооо!
Боже мой! Какая вкуснотищааа!
Понимаю, что что-то пошло не так только тогда, когда завершаю облизывать тарелку.
Ой! Я так быстро всё съела?!
Хлад, Док и Оэн - смотрят и умиляются.
Бойцы смотрят гордо, словно укрепрайон взяли.
– Спасибо! Это так вкусссно!
– От души благодарю я, и тут же наглею, - А что-нибудь сладенькое приготовить можете? Так, чтобы остренькое было и немного солёное?
Реаллин не может найти слов, безмолвно требуя у отцов пояснений.
А Т Тридцать Третий, лихо присвистывает:
– Сейчас будет! Парни, за мной! Я там в кладовке, как раз в стазисе видел ...
– Они скрываются за дверью в служебную часть.
– Вам лучше присесть, - Вновь "включает" командира матриарх и тянет меня к креслу.
– Сейчас бойцы всё принесут. И вы - тоже присаживайтесь. Нас сейчас покормят.
Я оказываюсь на коленях у Реаллин и беспомощно смотрю на мужа.
Хлад ласково улыбается:
– Не терзайся, душа моя, матриарх просто хочет к тебе привыкнуть. Общение с тобой очень отличается от привычного формата.