Ярость on-line
Шрифт:
Толпа начала мало-помалу рассасываться. Неожиданно какой-то индивид, в халате и нелепого вида колпаке, предпринял интенсивный штурм левого фланга. Охрана оказывала то вялое сопротивление, какое, в силу неблагодарности профессии, временами приходилось оказывать персонам, стоявшим выше на социальной лестнице. Судя по напористому поведению индивида в колпаке, его личная ступень находилась парой пролетов выше. Охранники держались из последних сил.
Угрозы увольнением оказывали более отрезвляющее воздействие, нежели удар булавой…
—… Что вы себе позволяете?! — вопил человечек. — Совсем обнаглели! Посреди
Курт безразлично отвернулся. В каждом квартале непременно находилась пара неустанных радетелей о всеобщем покое. Как правило, бабули — «божьи одуванчики». Реже — субъекты в халатах, с забавными колпаками на головах.
Усмехнувшись (хрестоматийная мимика, олицетворяющая снисхождение к заведомо низшему существу, безвредному, как муравей, карабкающийся по сапогу), Череп кивнул своим. Трое гангстеров бросились к безволосому, взяли под руки и потащили к ближайшему особняку — где, очевидно, скандалист удовлетворял «естественную потребность» в безмятежных грезах… А если и нет, внутри разберутся («Не все ли равно, из какого склепа наблюдать за шумным весельем?»).
Провокация не обрела поддержки. Аборигены благоразумно игнорировали спич.
М-да, — прокомментировал «месье Череп». — Соседи. Они… как тараканы. Неизбежны, вездесущи. Легко выживут в ядерном реакторе. Не обращай внимания.
И не подумал.
— Вот это правильно, — серьезно кивнул гангстер. — На чем, скажи, мы остановились?
— Не считая «совсем обнаглели»? — уточнил Волк.
— Э, пожалуй.
— Тогда… На том, что вы отчаялись увидеть этого ублюдка в покойниках. — Курт указал на Снежного барса. — Мечта осуществилась. Теперь он безнадежный труп.
Несколько ускользающих мгновений оба молчали. В головах крутились разные похожие мысли. Череп и метаморф (бывший гладиатор, раб, «неодолимый герой») отдавали Саймону С. (СУКА, Каких Мало) Смиту дань уважения.
— Один — осознанно, другой — не вполне.
Кровавые гадюки комфортно свились на физиономии Саймона. Помимо тех (жалкий литр), что уже успели немного подсохнуть, обвившись вокруг шеи и торса. Всего — не меньше полудюжины тяжелых ранений. После такого не выживет самый крутой таракан, навострившийся таскать крохи со столов шаолиньских монахов. Мертвецы не похожи друг на друга. Курт видел их великое множество и все еще не мог привыкнуть. Стекло глаз, за ними — тьма.
— Это уж точно, — согласился Череп. — Мертвее просто некуда. Стало быть, теперь мне необходимо держать ответ за опрометчиво-публичные обещания.
— Не обязательно, — буркнул Волк. — Кроме того, зачем мне награда? На что тратить?
— Твои проблемы, — улыбнулся глава Ордена. — Если я не сдержу слово, кто поверит мне в следующий раз? Доверие масс — не мелочь, чтобы разбрасываться им почем зря.
Курт промолчал. Не исключено, что в следующий раз гангстеру придется «публично» (и воистину «опрометчиво») сулить награду за «штатного киллера».
Череп прищурился. Бескровная кожа, омерзительно контрастировавшая с непроглядными стеклами, собралась — скомканный пергамент — глубокими морщинами.
— Пять тысяч.
С запозданием опомнившись (в присутствии главы Ордена любое проявление эмоций регистрировалось
— НВМ — нейронно-вычислительной машиной, — заносилось в банк памяти и впоследствии могло быть использовано против вас), Курт резко вздернул голову. Неудивительно. Он услышал то, что никак не ожидал услышать.
Пять тысяч.
Пять проклятых кусков. Из-за аналогичной суммы, собственно, заварилась вся каша. Пять тысяч — ни центом меньше, ни центом больше — Ковбой (сердце, как в ночных кошмарах, сдавила холодная лапа) заплатил Курту Страйкеру за убийство Рода Майклсона. И в качестве дополнения («Скрытые бонусы! Звоните ПРЯМО СЕЙЧАС!!») — за уничтожение Стаи. За стены, перекрашенные в экспрессивный ярко-алый цвет. Кровью умерщвленных свидетелей, даже не подозревавших о собственной осведомленности (стариков, щенков — подчистую). Истребленных по тривиальной причине: Ковбой надеялся заодно ликвидировать и незадачливого наемника. Официально: с целью «…изничтожения метаморфов, врагов рода человеческого». Курт выдал местонахождение Убежища — невольно ли, вольно, не важно. Из-за пяти тысяч долларов, необходимых для излечения сестры…
Неужели Череп знал? Назвал такую сумму, чтобы поглядеть на реакцию Волка?
Подумав, Курт отверг эту мысль. Нет, сомнительно. Не невозможно и все же маловероятно. Бандит мог с изрядной долей успеха узнать все, что его интересовало, — от знаменитого (в Клоповнике и отчасти за его пределами) Лысого Хью, владельца единственной в Клоповнике авторемонтной мастерской, совмещавшего эту социальную роль с почетной должностью «подрядчика киллеров». Коротышка, не заинтересованный в осложнениях с Орденом, охотно рассказал бы о непродолжительном этапе сотрудничества с Куртом Страйкером, метаморфом.
Череп мог все это разузнать, однако ни разу не дал повода предположить, что и впрямь располагает такой информацией. Ни разу не заговорил о Ковбое — не коснулся темы, воистину соответствующей определению «золотая жила». Невероятное, возмутительное благородство для такого ублюдка. Невозможное. Для Черепа.
Кроме того, сумма (пять проклятых тысяч) была круглой, как полная луна. Совпадение? Вероятно. Оптимальная цена за устранение более-менее значимого лица. Глава Ордена мог объявить ее задолго до знакомства с Волком. Если же нет, это непременно вылезет наружу, причем очень скоро. Череп мог намеренно завысить цену, что, опять-таки, не в его привычках. Зачем платить больше — ради того, чтобы посмотреть на реакцию Страйкера и убедиться в том, что и так известно?
Придя в себя, Курт ответил:
— Вы правы. Пожалуй, глупо отказываться.
— Заметано, — кивнул Череп. — Жаждешь поделиться?
Волк взглянул на водителя «хаммера». В конце концов, его ноги жали на педали.
— Да. Он жал на педали. Половина гонорара — его. Гангстер убрал ТТ в кобуру.
— Дело твое. Справедливость — великая, хотя и бес полезная вещь. Получите чипы утром.
Курт кивнул, пытаясь не выглядеть слишком уж равнодушным. Обретение кредитного чипа (в день «получки» у бандитов начинали течь слюни и трястись конечности) занимало его постольку-поскольку. Главное, Волка не сочтут карьеристом, идущим по трупам. Собственно, убитые имели место в действительности — в отличие от перспектив карьерного взросления, открывающихся перед Страйкером.