Ярость on-line
Шрифт:
— Завидное качество, — буркнул Курт.
Он слушал вполуха. Желудок, презиравший любого рода пустоты, не позволял концентрироваться на чем-либо, кроме еды. Поднос казался практически нетронутым.
— Ты слышишь? — спросил Череп. В черных глазах — раскаты далекого грома — сверкнули гневные искры. — Еда не убежит, она мертвая. А мы — еще нет.
Волк трижды стукнул о подлокотник. В последнее время он стал излишне суеверен.
— Вот-вот, постучи, — кивнул безволосый. — По тому что я не понимаю, чего добивались «Всадники». А меня, признаться,
Да, ублюдки перерезали провода, но в наше время балом правят ультракороткие волны. Проводная связь служила скорее для подстраховки… В итоге — ничто не помешало «дежурке» вызвать подмогу. То есть нас. — Гангстер вновь набросился на видеофон, точно беззащитный аппарат был в чем-то повинен. — Даже не по трудились прихватить «глушилку»… Склады «Всадников» ломятся от электронных игрушек, прибамбасов и прибабахов. На этом изобилии кормится (и прекрасно, скажу тебе, кормится: белугой, свининой, без вся кой там дешевой синтетики) четверть черного рынка той бездонной клоаки, что Мегаполисом кличут… Кстати, — безволосый усмехнулся, — ту «глушилку», что использовали мы, я достал через людей Старика. Помнишь?
Курт машинально кивнул. Как такое забудешь? Перед глазами мгновенно встали чеканные образы. Бойня. Подворье, залитое кровью; огненные отблески, вскрытые вены; оскаленные лица, разорванные рты; сталь, хлещущая через край; грохот пороха.
Аппарат, именуемый «глушилкой», сберег Волку шкуру (метаморф, знаете ли, был чрезвычайно привязан к кожному покрову, — он прикрывал его тело). Таран убрался ни с чем. «Глушилка» сцапала, растерзала, отбросила радиоволну, несшую приказ врубить «самый главный» рубильник. Ошейник ничего не расслышал.
— Возможно, — допустил Курт, — они не могли тащить «глушилку»? Вам вроде бы для этой цели понадобился фургон. Такой транспорт не располагает к мобильности…
— Умник! — отмахнулся Череп. — Фургон мы тащи ли главным образом из-за твоей клетки. «Глушилка» весит килограмм пятьдесят. Не так уж и много, если рассчитываешь сделать все правильно… Как забытый труп в багажнике. Тот «БМВ», к примеру…
Гангстер замолчал, оглянулся на жалюзи, вновь забарабанил пальцами по столу.
— А что они рассчитывали предпринять?
— Может, ты скажешь? — Безволосый удостоил Курта того специфичного взгляда, каким глядят на неопрятных детей, умалишенных и впадающих в детство старушек.
— Гм… — Волк замялся, затем уверенно продолжил: — Зачем, в сущности, им отрезать Контору от Гетто?! С целью захвата? Тем самым они заодно отрезали бы себе пути к отступлению. Вернувшись, мы вырезали бы всех до единого… — Курт поймал себя на мысли, что действительно так думает. — Поэтому не было причин утруждать себя «глушилками» и прочим барахлом. Они сделали то, что и собирались: атаковали штаб-квартиру, прощупали оборону. Попробовали… силы.
— Хм… — Череп помолчал. — Разведка боем? Воз можно, в этом что-то есть. Крупица здравого смысла, которую нужно отделить от тонны плевел… Я было забраковал догадку. Недоумки «Всадники» действительно могли просто пробовать силы…
Бандит обратил на Волка пронзительный (во всех отношениях) взгляд. В какой-то момент Курту показалось, что Череп, уподобившись рентгену, смотрит сквозь него, сквозь стены кабинета — в неведомые бездны пространства и времени, где посвященным открывалось Будущее… С другой стороны, гангстер мог просто выковыривать языком засевший в зубах кусочек курятины. С диктаторами всегда неразбериха.
— Что ж, пусть приходят. Пока я не пришел за ними…
Череп выпрямился, позвоночник его превратился в натянутую струну. Встав с кресла, глава Ордена снял черный плащ. Под ним обнаружились черная сорочка (вторичное) и двойная кобура (первичное) из хрустящей свиной кожи. ТТ мирно почивали в своих гнездах. Легендарные черные тульские Токарева. Спали. До времени.
Звонок прозвучал пулеметной очередью.
Примитивные короткие трели, не имеющие ничего общего с идиотскими хитами, загружаемыми непосредственно из Сети («Всего за 1 $! Звоните ПРЯМО СЕЙЧАС!).
Череп достал сотовый. Не спеша отвечать, вынул из-за стола провод, вонзил шунт в задницу телефона. Аппарат разрывался — вибрировал, пищал, мигал дисплеем.
Глава Ордена щелкнул клавиатурой. На плазменном мониторе загорелась карта Гетто. Схематичный вид сверху: Центральный Улей, кольцо трущоб, гангстерский «заповедник». Собственно Гетто. Капилляры улиц, крохотные домишки — зеленые камни на черном дне. Ярко-красная точка, горевшая в Мертвой Гавани, метила Контору.
— Тихо, — буркнул Череп.
Затем вдавил «ОК». Сотовый мгновенно умолк. — Да.
— Череп, это я. Узнал? Мужчина. Голос звучал из скрытых динамиков.
В углу монитора вспыхнула надпись «Record». Ниже танцевала диаграмма, скупо отмерявшая частоты. Карта Гетто ожила, пришла в движение, закрутилась — «Searching».
— Скажи я «нет», — усмехнулся Череп, — ты бы представился?
— Оставь свои шуточки, — огрызнулся собеседник. — Зачем тебе понадобился Бэнкс?
— Он мне пригодится. Помолчав, голос недовольно ответил:
— Резонно. Нужно встретиться, чтобы… обмозговать положение. Семьи на грани истребления.
— Правда? Моя-то в порядке, — ответил глава Ордена. — Это ваша терпит потери. Кроме того, у тебя осталось предостаточно… родственников. И вообще кончай юлить. Думаешь, у меня хватит беспардонности передать этот разговор Старику? — Череп, ухмыляясь, сохранял грозный тон: — Думаешь, нас кто-нибудь пишет?
— Кроме тебя?
— Твой психоаналитик специализируется на паранойе?
— Интересует? Что же касается беспардонности, то ты легко дашь фору нам всем.