Ярость стрелка Шарпа
Шрифт:
— Пятерых! — не скрывая восхищения, воскликнул лорд Памфри.
— По меньшей мере пятерых,— уточнил посол.
— В таких делах легко ошибиться,— заметил Мун.— В суматохе сражения…
— О! Вы полагаете, что мой брат приукрасил эту историю? — с подчеркнутой вежливостью осведомился Генри Уэлсли.
— Один против пятерых? — Бригадир покачал головой.— Мне это представляется некоторым преувеличением, ваше превосходительство.
— В таком случае давайте спросим того самого сержанта, который дрался с ними,— предложил Генри Уэлсли, мастерски захлопывая ловушку.— Сколько их было, Шарп? Помните?
Мун дернулся, как будто его ужалила пчела, тогда как Шарп смущенно пожал плечами.
— Ну же, Шарп,— подал голос сэр Томас.
— Несколько, сэр,— ответил капитан, чувствуя себя крайне неловко.— Но генерал дрался вместе со мной, сэр.
— Артур говорил, что его оглушило при падении и он был не в состоянии как-либо защитить себя.
— Генерал дрался, сэр,— пробормотал Шарп. Сказать по правде, он просто запихнул растерявшегося командующего под индийскую пушку, где тот и провел те несколько минут, что продолжалась схватка. Сколько их было? Да кто же вспомнит.— И к тому же, сэр,— торопливо добавил он,— помощь подошла очень быстро. Очень быстро.
— Но, как вы говорите, сэр Барнаби,— Генри Уэлсли мило улыбнулся,— в таких делах легко ошибиться. Суматоха сражения… Почту за одолжение, если вы позволите мне взглянуть на тот рапорт, в котором вы докладываете о своем триумфе у форта Жозеф.
— Разумеется, ваше превосходительство,— сказал бригадир Мун, и только тогда Шарп понял, что произошло. Чрезвычайный и полномочный посол его величества только что выступил на его, Шарпа, стороне, дав понять Муну, чем лорд Веллингтон обязан Шарпу, и что ему, бригадиру, стоит переписать свой рапорт соответственно. Это была любезность, весомая услуга, но Шарп знал — милости раздают только для того, чтобы получить что-то взамен.
Часы на камине пробили десять, и Генри Уэлсли вздохнул.
— Мне нужно переодеться — чего только не сделаешь ради союзников.— Гости, поднимаясь, задвигали стульями.— Пожалуйста, допивайте портвейн, докуривайте сигары,— сказал посол, направляясь к двери, у которой задержал шаг и обернулся.— Мистер Шарп? Можно вас на пару слов?
Они проследовали по короткому коридору и вошли в небольшую комнату, освещенную полудюжиной горящих свечей. В камине горел огонь, на полках у стены ровными рядами покоились книги, под окном стоял письменный стол, и посол, подойдя к нему, выдвинул ящик.
— Слуги-испанцы все время пытаются меня согреть. Я говорю им, что предпочитаю прохладу, а они не верят.
Я не поставил вас в неудобное положение своим рассказом?
— Нет, сэр.
— Все дело в бригадире Муне. Он сказал мне, что вы его подвели, в чем я некоторым образом усомнился. Похоже, он из тех, кто не умеет делиться успехом.— Посол открыл шкафчик и достал темную непрозрачную бутылку.— Портвейн, Шарп. От Тейлора. Самый лучший. Другого такого по эту сторону рая вам не найти. Могу ли я предложить вам стаканчик?
— Спасибо, сэр.
— Возьмите сигару. Там, в серебряной шкатулке. Мой врач говорит, что они хороши от простуды.— Плеснув в стакан, Генри Уэлсли подал его гостю, а сам перешел к изящному круглому столику, служившему, помимо прочего, шахматной доской. Уставившись на застывшие в миттельшпиле фигуры, он сказал: — Похоже, у меня проблемы. Вы играете?
— Никак нет, сэр.
— Я играю с Даффом. Он был здесь консулом и играет весьма неплохо.— Посол осторожно дотронулся до черной ладьи, но трогать не стал и вернулся за письменный стол, усевшись за которым внимательно посмотрел на Шарпа.— Сомневаюсь, что мой брат отблагодарил вас должным образом.— Он подождал ответа, однако Шарп молчал.— Очевидно, нет. Что ж, это в духе Артура.
— Он подарил мне очень хорошую подзорную трубу.
— Скорее всего, ту, что ему самому кто-то подарил,— предположил Генри Уэлсли.
— Уверен, это не так, сэр.
Посол улыбнулся.
— Мой брат наделен многими добродетелями, однако умение выражать чувства в их число не входит. Не знаю, послужит ли это утешением вам, но он часто выражал восхищение вашими способностями.
— Спасибо, сэр,— смущенно поблагодарил Шарп.
Генри Уэлсли вздохнул, показывая, что приятная часть разговора закончилась, помедлил, словно не зная, с чего начать, потом открыл ящик, достал что-то и бросил на обитую кожей столешницу. Это была брошь с рогами.
— Знаете, что это такое?
— Боюсь, что да, сэр.
— Я так и думал, что Уилли Рассел не удержится и расскажет. А как насчет этого? — Посол бросил на стол газету. Шарп поднял ее. Газета называлась «Эль-Коррео де Кадис», но разобрать мелкий, плохо пропечатанный шрифт в полумраке было трудно. Он отложил ее.— Вы уже видели ее?
— Нет, сэр.
— Появилась на улицах сегодня. Здесь опубликовано письмо, которое я якобы написал одной леди. В этом письме я сообщаю о планах Британии аннексировать Кадис и превратить его во второй Гибралтар. Мое имя не называется, но в таком маленьком городе, как Кадис, в этом нет необходимости. Едва ли стоит говорить, что у правительства его величества нет подобных намерений в отношении Кадиса.
— Значит, письмо — подделка, сэр?
Генри Уэлсли ответил не сразу.
— Не совсем,— осторожно сказал он, затянувшись сигарой. Теперь посол уже смотрел не на Шарпа, а в темный сад за окном.— Полагаю, Уилли Рассел посвятил вас в суть моих проблем?
— Да, сэр.
— В таком случае не стану вдаваться в детали. Скажу лишь, что несколько месяцев назад я познакомился здесь с леди, как мне дали понять, благородного происхождения. Она приехала из испанских колоний и убедила меня, что ее отец состоятельный, почтенный человек. Прежде чем правда раскрылась, я имел глупость выразить ей свои чувства в нескольких письмах.— Посол помолчал, все еще глядя в окно и ожидая ответа, но Шарп снова ничего не сказал.— Письма украли. Не по ее вине.
Возможно, Уэлсли ждал, что капитан не поверит последнему утверждению, потому что взглянул на него с вызовом.
— И теперь, сэр, вор пытается вас шантажировать?
— Вот именно. Негодяй предложил купить у него письма, но мой человек, отправившийся на встречу с ним, был убит. Вместе с двумя своими спутниками. Деньги, разумеется, исчезли, а письма попали в руки моих политических врагов.— Посол хлопнул ладонью по газете.— Вы должны иметь в виду, что в Испании немало людей, считающих, что страну ждет гораздо более светлое будущее, если она заключит мир с Бонапартом. Британию они видят противником гораздо более опасным. Эти люди полагают, что мы намерены отнять у них американские колонии и прибрать к рукам торговлю с ними. Они не верят, что мой брат способен изгнать французов из Португалии, не говоря уже об Испании, и делают все, что в их силах, чтобы разрушить союз с нашей страной. Моя работа заключается в том, чтобы убедить их в обратном, и эти письма серьезно затрудняют достижение цели. Возможно, даже делают мою миссию невозможной.— Он снова помолчал, словно приглашая Шарпа прокомментировать ситуацию, но стрелок упрямо молчал.— Лорд Памфри сказал мне, что вы многое умеете.