Ярость стрелка Шарпа
Шрифт:
Отойдя на несколько шагов назад, Шарп заглянул за британскую линию. Испанцев не видно, а резервов нет. Если французов не остановить здесь, британская армия будет разгромлена. Он вернулся к своей пятерке, посылавшей пули в сторону неприятельской пехоты. Над французами покачивался Орел, а неподалеку стояла группка всадников. Шарп снова навел подзорную трубу и, прежде чем штандарт заволокло дымом, увидел его.
Полковника Вандала. Тот махал саблей, призывая своих людей смелее идти вперед. Шарп увидел белый помпон на шляпе, увидел тонкие черные усики и почувствовал, как поднимается в нем ярость.
— Пэт!
— Сэр? — Сержант торопливо повернулся, обеспокоенный тоном капитана.
— Я нашел того ублюдка,— сказал Шарп и снял с плеча винтовку. Зарядил он ее еще раньше, но пока не стрелял.
А французы уже предвкушали победу. И пусть триумф давался тяжело, но барабаны ожили, обрели новую энергию, и весь строй качнулся вперед.
— Vive l'Empereur!
По меньшей мере десятка три офицеров выехали на юг из Сан-Фернандо. После отбытия главных сил сэра Томаса эти люди остались на Исла-де-Леон и утром вторника проснулись от звуков артиллерийской канонады, а поскольку заняться им было нечем, они оседлали лошадей и отправились узнать, что же такое происходит за Рио-Санкти-Петри.
Проехав по берегу, офицеры присоединились к толпе любопытных из Кадиса, также пожаловавших к реке, дабы стать свидетелями сражения. Некоторые даже прикатили в каретах. В конце концов, не каждый день вблизи города случаются такие битвы, а когда от пушечной пальбы задрожали оконные стекла, десятки зевак, презрев повседневные заботы, устремились на юг вдоль перешейка.
Охранявший понтонный мост хмурый лейтенант делал все возможное, чтобы не пропустить обывателей на другой берег, но и ему пришлось уступить, когда к мосту подлетел парный двухколесный экипаж. Обязанности кучера исполнял британский офицер, пассажиркой была женщина, и офицер пригрозил отхлестать лейтенанта кнутом, если тот не уберет заборчик. Впрочем, подействовала на строгого испанца не столько угроза, сколько богатая отделка офицерского мундира. Провожая экипаж мрачным взглядом, лейтенант пожелал ему свалиться вместе с пассажирами в реку, но поводья держала опытная рука, и карета, преодолев шаткую переправу, понеслась по дальнему берегу.
Миновав возведенный для защиты понтонного моста форт, пассажиры экипажа увидели перед собой берег, заполненный отдыхающими испанскими солдатами. Рядом с привязанными к колышкам лошадьми дремали кавалеристы. Несколько человек играли в карты, в воздухе плыл табачный дым. Далеко впереди возвышающийся над Барросой холм окутывал совсем другой дым, и еще больше дыма поднималось грязным плюмажем над сосновым лесом к востоку, но на берегу, у реки, все было тихо и спокойно.
Тихо было и в Бермехе, где генерал Лапена вместе со своим штабом подкреплял силы холодной ветчиной. Когда двухколесная карета, разбрасывая песок, пронеслась по дороге мимо деревенской церкви и сторожевой башни, генерал, немало удивленный ее появлением, изволил пошутить.
— Британский офицер… Похоже, заблудился.
За столом вежливо рассмеялись. Но не все. Некоторые были явно смущены тем, что они не делают ничего, тогда как союзники дерутся, и это чувство разделял генерал Сайас, люди которого и вытеснили дивизию Виллата с берега. Сайас уже обратился за разрешением выдвинуться дальше на юг и помочь британцам, и его просьба получила дополнительное обоснование, когда прискакавший на взмыленном коне капитан Гальяна передал просьбу полковника Уитли. Лапена отказал — коротко и грубовато.
— Наши союзники,— тоном превосходства объяснил генерал,— всего лишь ведут арьергардный бой. Ничего подобного не случилось бы, следуй они моим приказам, но теперь мы должны оставаться здесь, дабы обеспечить им безопасное отступление.— Он недовольно посмотрел на Гальяну.— А что вы здесь делаете? Разве вас не оставили в городском гарнизоне?
Капитан, в устах которого просьба о помощи прозвучала не только резко, но даже категорично, не снизошел до ответа и, наградив Лапену презрительным взглядом, развернул коня и ускакал в сторону леса.
— Весь в отца,— бросил ему вслед генерал.— Такой же наглец. Вот кого следует поучить дисциплине. Я бы отправил его куда-нибудь в Южную Америку, где желтая лихорадка.
На мгновение все смущенно умолкли. Капеллан Лапены стал разливать вино, но генерал Сайас прикрыл свой бокал ладонью.
— Разрешите хотя бы атаковать неприятеля через протоку,— обратился он к командующему.
— Какой приказ вы получили? — оборвал его Лапена.
— Я жду новых распоряжений.
— Ваша задача состоит в том, чтобы охранять мост, и для выполнения этой задачи вам следует оставаться на теперешней позиции.
Никаких других распоряжений не последовало, и испанские войска остались возле Рио-Санкти-Петри, тогда как экипаж с британским офицером и женщиной покатился дальше на юг. Возницей был не кто иной, как бригадир Мун, позаимствовавший коляску на конюшне почтовой станции у въезда в город. Вообще-то, он предпочел бы проехаться верхом, но из-за сломанной ноги вынужден был избрать менее достойный солдата способ передвижения. Впрочем, экипаж в смысле комфорта оказался ненамного лучше седла. Жесткие рессоры не спасали от толчков, и бригадир положил больную ногу на дощатый передок, защищавший пассажиров от летящего из-под копыт песка, легче от этого не стало. Заметив, что дорога отклоняется от берега в сторону соснового леса, бригадир не стал сворачивать, понадеявшись, что под сенью деревьев колеса найдут меньше камней, а лошади лучшую опору. Надежды оправдались, и теперь он мог наконец покрасоваться перед своей спутницей, которая цеплялась то за бортик кареты, то за руку бригадира. Себя она называла маркизой де Сан-Огастен, вдовствующей маркизой.
— Я не повезу вас, моя дорогая, туда, где свистят пули,— предупредил Мун.
— Вы меня разочаровываете,— ответила маркиза, поправляя черную вуаль, спадавшую на лицо из-под черной шляпки.
— Поле сражения — не место для женщины. И уж определенно не место для прекрасной женщины.
Вдова улыбнулась.
— А мне бы хотелось увидеть настоящую битву.
— Вы увидите ее, обещаю, но только с безопасного расстояния. Я еще могу чем-то помочь армии,— Мун похлопал по лежащим рядом костылям,— но вам следует оставаться в экипаже. Подальше от опасности.
— С вами мне ничто не страшно,— отвечала маркиза. Бригадир уже сказал, что после свадьбы она станет леди Мун.— ЛаЛуна,— продолжала она, сжимая его локоть,— всегда будет в безопасности рядом с вами.— Бригадир встретил столь выразительный жест громким смехом.— Что такое? — оскорбленным тоном осведомилась маркиза.
— Вспомнил, какая физиономия была вчера у Генри Уэлсли, когда я представил вас ему! Точь-в-точь луна, только полная!
— Он показался мне очень милым.
— Завидует! Уж я-то знаю! Не думал, что ему нравятся женщины. Думал, поэтому от него и жена сбежала, но, оказывается, с ним все в порядке. Ясно как день, что вы ему понравились. Наверное, я все-таки ошибался.