Ящик Пандоры
Шрифт:
— Мама, мне больно попку! — неожиданно вскрикнул Кешка и стал вырываться из ее руки, сползать с рамы. Она еле успела подхватить его, резко затормозила.
— Я хочу писить! — захныкал мальчик, уже стоя на земле.— Мне холодно!
Он сам стянул с себя трусики, выполнил свое несложное дело и только тогда открыл глаза. Он не испугался, только нахмурился и спросил неожиданным басом:
— А где моя мама? Я кушать хочу.
— Мы сейчас поедем к маме, на велосипеде, я тебя посажу вот сюда, на багажник, давай оденем мою жакетку, чтобы
— А как тебя зовут?
— Ира. Садись, Кешенька, скорее, тебе не будет больно попку, здесь мягко.
Кешка деловито усаживался на багажник, заглядывая Ирине в лицо.
— Ты что ли дяди Сашина жена?
Ирка опешила, но быстро нашлась:
— Откуда ты меня знаешь?
— Дядя Саша моей маме сказал и твою фотографию показывал. Я тебя сейчас узнал, честное слово! Ты меня обратно украла, да? Дядя Валера нас не догонит?
— Ни за что на свете!
Ирина сняла пояс от платья.
— Я сейчас сяду на велосипед, а ты меня обними ручками, и чтобы ты не упал, я их тебе свяжу, хорошо? Мы тогда поедем быстро-быстро.
— К маме? Ты меня не обманываешь? Они меня все обманывали. Они сказали — мама меня не хочет брать домой.
— Они очень плохие люди. Преступники.
— Дядя Саша их поймает?
— Обязательно. Ну, поехали.
— Ира, подожди. Я хочу тебе один секрет про дядю Валеру сказать. Ты не скажешь маме? Он меня за писю тянул. Вот.
43
Еще через пятнадцать минут телефон прорвался истошным криком «двадцать пятого»:
— Грязнов! На объекте происходит скандал, явился хозяин, «наш человек» куда-то делся, не проглядывается по всему дому! Мы обнаружили замаскированную калитку со стороны реки, свежие следы от дамских каблуков на траве, ведут к шоссе и дороге на станцию! Последняя электричка на Москву ушла полчаса назад!
«Елки-моталки, еще не хватало, чтобы Ирка пропала!»
— Продолжай наблюдение, двадцать пятый, только в следующий раз не ори так в трубку!
Грязнов покрутил диск телефона, сказал с одышкой, как будто пробежал стометровку:
— Александра Ивановна, Ирина вроде в Москву отправилась последней электричкой, надо бы подстраховать на вокзале. Я бы и сам организовал, да у нас тут телефон разрывается от звонков.
И действительно, не успел положить трубку — звонок Монахова:
— Вячеслав Иваныч, как бы не сглазить. Кажется, что-то похожее нашли. Местный мотопатруль прочесывал «Шанхай» в Подлипках, в Калининграде. Пристанционный район. Там в тупичке авто притулилось. Странной конструкции. Нос от «фольксвагена», а туловище от еще чего-то.
– Без бутылки не разберешь. И цвет вроде бы тот. Лиловато-серый.
— Давай ориентиры. Еду. Без меня ничего не предпринимать,— взволнованно прокричал в телефон Грязнов, бросил трубку и снова поднял — опять звонок:
— Вячеслав, в Подлипках
* * *
Ирина неслась по направлению к станции, а слезы слетали с ресниц от ветра. «Сволочь ты, Транин, сволочь. Надо было тебя там бутылкой по голове, пока ты храпел!» Она время от времени оглядывалась назад, туда, где светлели бараки-строения, страшилась, что сейчас «Сережка» обнаружит пропажу и в два счета догонит ее на подружкином велосипеде.
Где-то послышался звук автомобильного мотора, и сразу же она увидела, как заметались в темноте лучи света — от фар? — там, где было логово Транина. Если это посыльный от Зимариной, они с мальчиком пропали! Им ничего не стоит найти ее в пустом городе! Но скоро уже станция, там где-то должен быть дежурный.
— Кеша, держись крепче! — крикнула она не оборачиваясь и свернула налево, к городу — с трудом переваливая велосипед через рельсы и шпалы, отталкиваясь от земли ногой.
— Ира, ты меня совсем затрясла!
— Сейчас, сейчас, потерпи еще, пожалуйста.
И они уже мчались по привокзальной площади, когда в лицо ударили снопы света — с разных сторон, ослепили, велосипед ударился с маху о высокий край тротуара, Ирина вылетела из седла куда-то вбок, увлекая за собой привязанного к ней поясом Кешу, вывернулась в воздухе—в микроскопическую долю мгновения,— чтобы упасть на живот, плашмя, не придавить своим телом мальчика, еще успела почувствовать твердую преграду на пути к земле, ощутить расколовшую грудь боль и провалилась в небытие.
Она тут же пришла в себя, попыталась подняться с земли, но ее от чего-то сильно качало, а грудную клетку разламывало от боли. Она поняла, что лежит не на земле, а на чем-то мягком, и надо было открыть глаза, но сделав это, она не увидела ничего, кроме черного потолка, спустившегося совсем низко над ее телом. Догадка заставила содрогнуться: ее везли в машине. Значит, прошло какое время с тех пор, как она упала с велосипеда. И она не успела подумать о том, что же случилось с Кешей, как услышала его голос, заглушаемый шумом мотора:
— Ну, дядя Толя, вы мне всё говорите, что мы едем к маме, а сами меня всё возите и возите. И вы меня все обманываете, мне тетя обещала купить трубу, а сама ничего и нё купила, а потом дядя Валера меня все возил, возил...
«Что еще за дядя Толя?! Куда нас везут? Кто это?
«Верный друг» подоспел на помощь Транину и они нас догнали?»
Ирина осторожно приподнялась на локте: на переднем сиденье сидел широкоплечий человек с грубыми чертами лица и держал на коленях Кешу.
Ты вот что, друг, давай спи и не болтай. Мама там беспокоится, а ты бегаешь за чужими тетями.