You're my downfall

yourloveisking

Факт того, что Кристиан не сообщил в полицию, кто стрелял в него, попросив оформить как уличное нападение, а затем и неожиданная трагедия с Майклом, заставлял меня содрогаться от ужаса. Кристиан отшутился, что это “мгновенная карма”, и не его рук дело. А я знала, просто знала, что он врёт мне, но не злилась на Грея, у меня даже осудить его не получалось. К своему собственному стыду, я просто могла его понять…

– Мама!

– Прости, крошка. Мама просто задумалась. Мой маленький голубоглазый ангел, будешь помогать мне готовить? Я дам тебе краски,

и ты сможешь рисовать пальчиками. Сегодня должен приехать наш Кись.

Софи называет Кристиана нежным “Кись”, наслушавшись, как Алиса и Тедди называли его “Крис”. И я бы не сказала, что в восторге от этого.

Я в восторге лишь от того, что Кристиан очень старается и относится к Теодору… не много, не мало, как к Элиоту.

Элиот единственный из семьи Греев, кто знает правду, что произошло. И мне очень греет душу тот факт, что Кристиан ведет себя с Тедди также, как и с братом. Доверяет. Прислушивается. Старается как можно чаще встречаться. Противно признавать, что им в этом неслабо помог алкоголь и несколько веселых мужских вечеров, но результат затмевает мою злость на эту парочку. Один глупее другого. Один был на реабилитации, другой был только из больницы, где принимал антибиотики. Идиоты…

Теодору пришлось проглотить свою гордость изначально, но вскоре он понял, что это и вправду была больше моя вина, а не я прикрываю Кристиана. Конечно, он не сможет воспринимать его как отца, чего бы ни было между ними, между нами, Майкл не переставал любить Теодора, да и Теодор вряд ли забыл, сколько счастья было у нас у всех, но никто этого и не просит. Зато у Тедди теперь есть не просто друг, а настоящий соратник. И как моего мужчину Теодор воспринимает Кристиана очень приветливо. Он сказал, я сияю, когда Кристиан рядом. И у меня нет причин не верить сыну.

– Открой ротик, - Софи на удивление послушно выполняет мою просьбу, не отрываясь от альбома с красками, и я кладу небольшую печеньку ей в рот. Покормить полуторагодовалую принцессу порой бывает слишком сложно, но пальчиковые краски могут заставить ее замереть на месте почти на час. Уникальная малышка, и я очень надеюсь, что ее желание рисовать не пропадет с возрастом.

– А мне печеньку?
– по кухне разносится раскатистый голос Кристиана, и Софи резко поднимает свою головку, хлопая в ладошки и стуча ножками, чтобы он обратил на неё своё внимание и взял на руки.

– Я не слышала, как ты вошел, - бросаю всё, буквально запрыгивая на шею моего мужчины, так неприлично не обращая внимания на дочь и её маленькую ревность.
– Я боялась, что ты не приедешь.

– Я скучал.

– Я тоже очень скучала, - вдыхаю его запах, но быстро отстраняюсь, потому что знаю, что у нас нет возможности побыть вдвоем.
– Твоя фанатка начнет капризничать, если ты не возьмешь её на руки. Но она может испортить тебе рубашку.

– К чёрту рубашку, - Кристиан передает мне свой пиджак и берет Софи на руки, тиская. Девочка перепачкала его в краске, но они оба так счастливо улыбаются, я просто готова разрыдаться от радости, смотря на них.
– Пошли мыть руки, детка. Мама пока закончит свои дела.

Я не знаю, как мне благодарить бога за то, как

они относятся друг к другу. Софи доверяет Кристиану. Доверяет настолько, что свой первый рисунок она отдала ему, а не мне. Я даже немного ревновала, если уж честно. С другой стороны, если бы Грей относился к ней просто любезно, а не так, как сейчас, я бы прокляла его. Он обязан заменить ей того, кого и лишил, и пусть сколько угодно твердит мне про законы Вселенной. Он сам Мастер этой Вселенной.

Проклятие, я люблю его.

***

Уложив Софи спать, мы перебираемся в гостиную, где горит множество свечей и газовый камин, а праздничная ель мерцает яркими огнями. На полу разложен большой плед, и Кристиан тянет меня в свои объятия, упираясь спиной в диван.

– У меня есть для тебя подарок, - он слегка прикусывает мою шею, тут же целуя это место. О, боже.

– Я первая, я женщина. Пожалуйста, иначе ты околдуешь меня, и я не смогу сделать то, что планировала.

– Хорошо, - Кристиан примирительно чмокает меня в нос, обескуражив своей сговорчивостью.
– Закрывать глаза?

– Да, пожалуйста. И не подглядывай!

Я чуть вытягиваюсь, оседлав его, и достаю из-под подушки дивана то, что действительно должно принадлежать ему, как и я. Боже, пожалуйста, дай мне сил. Я умоляю тебя.

– Я люблю тебя, Кристиан Грей.

Он распахивает свои прекрасные серые глаза, с нескрываемым удивлением смотря на меня.

Да, я знаю, я обещала, что не в этот раз, что не скажу эту фразу первая… Но кто, если не я, а мы оба чувствуем одно и тоже?

– Мы вместе почти полгода, Кристиан. И мы оба знаем, что это далеко не “вспыхнувшая страсть”. Пожалуйста, только не перебивай!
– он кивает, ожидая моей пламенной речи, но ее нет. Я просто забыла все, что хотела сказать. Кроме главного, конечно.
– Но настало то время, когда пора что-то менять… И я просто не знаю, как…

– Ана…

– Не перебивай! И я не знаю, как выразить всё то, что я чувствую к тебе. Понимаешь?

– Еще как, - он всё равно перебивает меня, но примирительно целует в нос, прижимая ближе к себе.

Мое сердце готово выскочить из груди, мне так страшно, я так нервничаю, как не нервничала никогда в жизни, я клянусь. Шумно выдыхаю, выпаливая скороговоркой то, что репетировала каждую свободную минутку в последние две недели;

– Ты лучшее, что со мной случалось, и я хочу, чтобы ты стал моим мужем!

Дыши, Ана!

Мы смотрим друг другу в глаза, не произнося ни слова, выражая взаимный шок, взаимный ужас, а когда Кристиан начинает нервно смеяться - мои нервы сдают, и по щекам катятся слезы.

Проклятая истеричка.

– Я погорячилась, да?..

Он кивает, вытирая мои слезы, и осторожно целует, пытаясь успокоить.

Да как тут успокоиться, черт возьми!

– Ладно. Забудь. Просто подумай, чего мне стоило узнать твой размер, если ты не носишь ни кольца, ни перстни, - я вкладывая алую коробочку ему в руку, желая как можно быстрее закрыться в душе и прорыдаться, лишь бы не видеть его хоть десять минут. Вечно я всё порчу…