Юная жена
Шрифт:
— Миледи, это моя обязанность. Меня зовут Антон. Я каждое утро укладываю дрова в камин. Для такой тоненькой девушки, как вы, эта работа не годится. Пожалуйста, позвольте мне закончить. Лэрд очень разгневается, если я допущу, чтобы его жена выполняла такую тяжелую работу. Ваши руки, миледи! Посмотрите, они в крови! Пожалуйста, идите к женщинам. Пусть кто-нибудь вас перевяжет.
Эвелин опустила взгляд на свои руки и с удивлением заметила, что кожа на них в ссадинах, а кое-где и в крови. Видно, она поранилась, когда сражалась с этим бревнами.
Пожалуй, Грэм придет в бешенство. Меньше всего ей хотелось, чтобы люди увидели, что она не способна даже принести дров для очага, без того чтобы не изранить свои нежные ручки.
Под длинными рукавами туники Эвелин могла бы спрятать пальцы, но сегодня утром она ее не надела, однако теперь придется надеть, чтобы никто не заметил ее израненных рук.
А пока надо найти место, где можно быстренько помыться. Эвелин выглянула на улицу. Солнце уже поднималось над горизонтом, а значит, скоро проснется муж.
Эвелин поблагодарила молодого воина, который взялся разводить огонь в каминах, выскочила из зала и направилась к сторожевой башне.
Конечно, неудобно каждый раз проходить мимо стражника, когда ей вздумается сходить к реке, но Эвелин понимала, что в этом проявляется забота Грэма о безопасности клана.
У башни она запрокинула голову и позвала стражника. Эвелин знала, что он услышит, так как чувствовала, что напрягает глотку изо всех сил. Дозорный высунул голову и покачал головой, как будто она и правда была сумасшедшей. Через мгновение появился конный всадник, не слишком довольный, что ему придется сопровождать Эвелин за ворота, — ведь так можно и завтрак пропустить.
— Мне надо на реку, помыть руки. Только и всего, — объяснила Эвелин. — Нечего тебе ехать за мной. Дозорному видна тропинка, по которой я пойду.
Ее слова не произвели на всадника никакого впечатления, он проскакал вперед и с выжидающим видом остановился.
Эвелин, обиженная его грубостью, быстро пошла к реке по влажной от росы тропинке. Было еще холодно, но после изматывающего сражения с бревнами для каминов Эвелин радовалась чистому воздуху и даже прохладе.
Оказавшись на месте, где она несколько дней назад устроила импровизированное купание, Эвелин встала на колени и опустила руки в ледяную воду.
Кровь на ранках и царапинах уже начала подсыхать. Вода обожгла нежную кожу словно огнем. Эвелин поежилась и начала вытаскивать занозы из ладоней, сразу заметив несколько следов от вчерашних усилий. На двух кожа прорвалась, и теперь из них сочилась сукровица. Некоторые синяки черными пятнами просвечивали сквозь тонкую кожу. Эвелин вздохнула. Сегодня она добавила еще несколько штук.
Поднявшись с травы, она вдруг ощутила в желудке болезненный ком и покачнулась. Вчера она не ужинала, а сегодня рискует опоздать на завтрак. Надо спешить.
— Черт возьми, где моя жена? — Грэм грохотал так, что было слышно во всем зале.
Воин, присматривающий за камином, бросил на лэрда смущенный взгляд.
Грэм тотчас это заметил и шагнул к нему.
— Ты видел утром свою госпожу?
Антон нервно сглотнул.
— Да, лэрд. Она… — Он испуганно заморгал. — Она таскала бревна для каминов в зале. Конечно, я остановил ее. Сказал, что это моя обязанность. Она обрадовалась и ушла. Я больше ее не видел.
— Таскала — что? — взревел Грэм.
Антон, запинаясь, продолжил:
— Сам глазам своим не поверил. Это не ее дело — укладывать дрова, но, когда я пришел, она уже притащила несколько бревен для первого камина.
Грэм прикрыл глаза и помотал головой. Что за нелепость?! Полная чушь! И что бы ни говорила Рори, он этого больше не допустит.
Он уже собрался допросить одну за другой всех женщин, но тут в зал вбежала Эвелин с бледными от холода щеками. Несколько прядей выбились из косы и очень изящно обрамляли лицо. У Грэма дух захватило от ее вида.
— Доброе утро, Грэм, — задыхаясь, проговорила она, сделала книксен и заспешила мимо него к столу, куда уже подавали блюда.
Грэм хмыкнул и пошел за женой. Эвелин села на свое место рядом с Грэмом и улыбнулась его братьям, которые уже сидели за столом. Не хватало только Рори, но она часто завтракала позже других.
Грэм, прежде чем сесть, обернулся к воину:
— Смотри, чтобы этого больше не было. Чтобы она никогда не таскала дрова в зал, пусть для этого тебе даже придется держать их прямо здесь. Топить печи не ее дело.
Антон кивнул, а Грэм опустился на лавку рядом с женой. Эвелин встретила его счастливой улыбкой. Несмотря на ее радостный вид, Грэм заметил тени под глазами жены и снова рассердился — она так старается, чтобы ее здесь приняли, а люди его клана проявляют нелепое упрямство. Ну кто может устоять перед такой улыбкой? Более того, кто, поговорив с Эвелин хотя бы минуту, способен думать, что она такая же, как ее родственники? Армстронги — кровожадные бандиты, без раздумий убивающие ради своих целей. Эвелин же — нежное создание без единой злобной мысли в голове.
Правда, она схватилась за меч, когда женщины Монтгомери ее оскорбили, и выгнала всех из дома.
Эта мысль заставила Грэма нахмуриться. Эвелин была вынуждена так поступить. Нельзя винить ее за то, что она не стерпела злобных нападок.
Грэм собирался обсудить за завтраком всю эту историю с домашней работой, но Эвелин вела оживленный разговор с его братьями, хотя он и не улавливал суть. Похоже, Боуэн с Тигом тоже не совсем понимали, о чем идет речь, но, чтобы сделать ей приятное, отвечали как могли и с готовностью улыбались.