Юнона

Воробьева Виктория

— Ну, считай, что у меня тоже винтика не хватает. Иначе зачем бы я стала заниматься Четырнадцатой Точкой?

Линда ничего не ответила, и Нэлл прикрыла глаза. Мягкое ощущение чужого присутствия никуда не делось… видимо, сигнал легко преодолевал корпус герметичной капсулы.

— Нэлл? — спросила врач пять минут спустя.

— Мм?

— Как ты это чувствуешь?

— Что?

— Вашу связь. Контакт.

«Так-так, — подумала Нэлл. — Похоже, ключи подбираются не только к Тому».

— Не знаю,

как это можно описать словами. Как дверь в стене. Как шелест волн на морском берегу. Как азот, который чувствует, что кроме него в атмосфере еще есть кислород.

— Не слишком внятно, — пробормотала Линда.

— Хочешь внятно, скажи патрону «Да», и сама все узнаешь.

— Нет. Не люблю, когда в меня лезут щупальцами.

Нэлл пожала плечами.

— Лежи спокойно, — раздраженно сказала врач. — Или снимок грудной клетки придется делать заново.

Снова минута тишины, наполненная только тихими звуками медицинской капсулы.

— Собственно, я хочу понять, насколько можно верить его словам, — наконец, произнесла Линда.

— Его словам можно верить совершенно спокойно, — ответила Нэлл. — Это одно из его правил. Не лгать.

— Не вредить, не лгать и ничего не навязывать, — в задумчивости повторила Линда.

— Ну да.

— Этой ночью мы говорили о Максе, — призналась врач. — Сейчас его кишечник чистый, и в стерильной обстановке он быстро восстановится, но проблема в том, что стерильной обстановки у нас нет.

— А «чистая комната» Мишеля?

— Во-первых, еще не факт, что удастся ее сделать. А во-вторых, даже чистая комната тут же перестанет быть таковой, если туда поместить Макса. Он заражен не хуже всех нас. Бронхи, полость рта, волосяные каналы…

— Но патрон обещал его вылечить, если тот на это согласится, — пробормотала Нэлл.

— Основная проблема состоит в том, что от нитевидных вылечить невозможно, — сказала Линда. — Если под выздоровлением понимать полное очищение организма от этой дряни. Что бы мы ни делали, что бы ни делал Си-О, всегда есть вероятность, что где-то останутся споры, хоть несколько клеток. Ну а потом все по новой.

— Да, весело, — протянула Нэлл.

— Ваш патрон предлагает пойти по другому пути. Он сообщил мне, что может написать вирус, который заставит наши клетки выделять вещества из регуляторного каскада нитевидных, препятствующие росту их колоний. Говоря просто, нитевидные в наших организмах практически перестанут размножаться. Большая их часть постепенно удалится механическим путем, что-то останется, но нагрузка на иммунную систему снизится. И самое главное — исключится возможность обострений вроде той, что едва не угробила Гринберга.

— Мм… ну да, тоже вариант. И что тебе не нравится?

— То, что мы постепенно превращаемся в ходячие помойки, набитые всяческой заразой, —

недовольно ответила Линда. — То, что вакцинация пройдет без масштабных клинических испытаний. То, что я должна вручить свою жизнь и жизнь всего экипажа непонятно кому. То, что я не знаю отдаленных последствий такого заражения. И то, что я все равно пойду на это, потому что на самом деле выбора у нас нет.

Раздался щелчок, и крышка капсулы плавно поднялась.

— Вылезай.

— Ну, почему нет выбора? — спросила Нэлл, выбираясь из капсулы и потягиваясь всем телом. — Выбор есть всегда.

— Без вакцинации Гринберга свалит по новой через пару недель. И, говоря откровенно, я тоже чувствую себя далеко не лучшим образом.

В полупустой кают-компании вкусно пахло кофе и ранним утром.

— Что-то у тебя вид подозрительно довольный, — заметил Дэн.

Том и правда неуловимо изменился — как будто лопнули латы, затягивающие его все последние дни, как будто он, наконец, вздохнул полной грудью.

— Я послал в ад своего непосредственного начальника, — беспечно ответил он.

Дэн хмыкнул.

— Что, в буквальном смысле? — с любопытством спросила Марика.

— Буквальнее не бывает.

— И за что ты его так? — спросила Нэлл.

— Он попытался наложить лапу на зонд, — ответил Том. — Причем хотел сделать это моими руками.

— В смысле на зонд? — не поняла Марика. Потом быстро посмотрела на Дэна и сказала: — А.

— Ну, а ты что хотел, добрый человек? — усмехнулся Венфорд. — Кусочек-то лакомый. Я уверен, в Лаборатории Реактивного Движения конкретно передрались, выбирая ему цель.

— Лучше бы они как следует профинансировали проект «Арго».

— «Арго» будет до Проксимы пятьсот лет добираться. И за это время сотню раз морально устареет.

— А наплевать, — ответил Том.

Дэн с Марикой переглянулись.

— Что-то мне кажется, ты не начальника своего в ад послал, — прищурившись, сказала Марика. — Начальник просто под руку подвернулся.

— Я бы послал Руперта, но он мне писем не пишет. Напишет — пошлю и его.

— Ты пылаешь праведным гневом, как монах-францисканец, которому Папа Римский приказал продать душу дьяволу, типа на благо церкви.

Том рассмеялся.

— Не знаком с этими ребятами, но да, примерно так я себя и чувствую. Своей жизнью я еще готов торговать, но душой — извините.

Дэн приподнял брови.

— Причем здесь твоя душа, капитан?

— Как это причем? А цена вопроса?.. Или тебя смущает старомодное название? Ну, хорошо, скажу по-другому: я не намерен торговать своим Слепком.

Дэн откинулся на стуле и рассмеялся.

— Том, это фантастика! Ты даже не выяснил, что тебе предлагают!

— А ты выяснил.