Юноша с татуировкой лотоса
Шрифт:
Когда он вернулся домой, то первым делом отправился в ванную и долго стоял под прохладными струями душа. Вытираясь перед зеркалом, Илья увидел, что серебряный лотос исчез с его груди. Вступившись за незнакомую девушку, он до конца потратил волшебную энергию. И сейчас остался без всякой защиты.
Из файла Ильи:
«Чай стал важным элементом погребального обряда во многих регионах, где традиционно его выращивали. В “Своде китайских обрядов” жители провинции Чжэцзян и некоторых других районов верили, что, помимо серебряного слитка, семья умершего должна положить ему в рот листья
Существуют предания о встречах умерших с владыкой Тайшань фуцзюнем (“управитель Тайшань”). Недалеко от этой горы, у холма Хао-ли, собирались души умерших. Если они приносили чай в жертву Тайшань, то им было проще попасть в иной мир. Тайшань воспринималась как посредник между повелителем живых и верховным темным божеством мертвых, под горой находился как бы другой, подземный Китай.
И сейчас используют особые амулеты — камни с горы Тайшань (шиганьдан). Положенные перед входом в дом или у начала улицы, они защищают от злых духов».
В ночь новолуния Ксения перенесла Илью в Лощину Черного Бамбука. Они оказались у входа во дворец Горного Бога. Нюйва уже ждала парня.
— Будь осторожен, — сказала девушка. — И все же прими слезу Лии! Нельзя спускаться в ад без всякой защиты!
— Не могу, — ответил он. — А вдруг попросят именно ее как плату.
— Это вряд ли, — встряла Нюйва. — Повелитель ада никогда не посмеет оставить у себя божественный свет Тары, заключенный в слезе одной из Жемчужных. Он же не враг сам себе. Такая энергия способна разрушить тьму даже подземного мира мертвых. И тогда наступит хаос.
— Так что глотай и не думай! — посоветовала Ксения.
— Вот, Лия просила передать тебе, — сказала Нюйва и протянула парню его кулон-череп. — Все равно вы скоро будете вместе, она решила, что сможет обойтись без талисмана.
— Что значит истинно любящая! — заметила Ксения. — А ты не хочешь с ней увидеться перед походом?
— Решил, что не стоит, — тихо ответил он. — Я должен быть собран.
— Удачи! — пожелала Ксения. — А я на виллу Хенга. Он сейчас там, ждет меня на романтический ужин. Буду отслеживать все его реакции. Он и не подозревает ни о чем, дурачок. От любви совсем голову потерял.
— Надеюсь, ты не поддашься эмоциям? — спросил Илья. — К примеру, жалости.
— Ты что?! — искренне возмутилась девушка. — Я не мазохистка и жалеть своего убийцу не собираюсь. Смерть ему!
И Ксения исчезла.
— Я твой проводник, — сообщила Нюйва. — Все горы соединены подземными ходами, и я доставлю тебя прямиком к Тайшань, а там уже ждет тебя правитель Йен-ло-Ванг. Так распорядился мой господин Горный Бог.
— Спасибо ему, — прошептал Илья и приблизился к ней.
Человеческая половина ее туловища прошла превращение, тело вытянулось, и перед парнем растянулась огромная змея. Он улегся на нее, обхватив руками чуть ниже головы, и плотно прижался. Нюйва вздохнула и стремительно заползла в каменный проем.
Они мчались так быстро, что Илья не успевал ничего разглядеть и в конце концов закрыл глаза. Он ощущал сырой запах подземелья и легкий ветер, охлаждающий его горящее лицо. И вот змея остановилась. Илья слез с нее и осмотрелся. Они находились в низкой каменной пещере с тщательно отполированными черными стенами.
— Тебе туда, — сообщила Нюйва и указала на арочный проем в конце помещения.
Он выглядел нарядно из-за обрамления по краю искусно ограненными
И вот наконец он оказался в большом зале, где грешников не было, и вздохнул с облегчением. Факелы освещали помещение, в конце находился трон, на нем восседал иссохший, древний на вид китаец в белом, расшитом золотыми узорами халате. Илья приблизился и поклонился. Он уже плохо соображал и хотел лишь одного: покинуть это место и забыть о нем навсегда.
— Как тебе мои владения? — любезно осведомился Йен-ло-Ванг.
— Жесть! — ответил Илья.
— Но ведь это все в твоей голове, — неожиданно сказал правитель.
— В смысле? — не понял парень и огляделся.
— Воображение, и ничего более, — с усмешкой пояснил Йен-ло-Ванг. — Представь что-нибудь тебе приятное.
Илья недоверчиво улыбнулся, но, услышав, как за спиной снова завыли грешники, моргнул и попытался увидеть летний луг. Зазвенели птичьи трели, он вздрогнул и с изумлением понял, что на самом деле оказался на природе. Зеленая трава с вкраплениями ярких луговых цветов, порхающие бабочки, голубое небо, пронизанное золотыми иглами солнечных лучей, ароматы листвы, земли, воды — все было реальным. И только стоящий перед ним старый китаец в белом халате вызывал дискомфорт. Хотелось стереть его из этой прекрасной умиротворяющей картины.
— Так лучше? — спросил Йен-ло-Ванг и улыбнулся.
— Мне не до ваших фокусов с изменением реальности, — сухо проговорил Илья. — Давайте решим наше дело, и я покину это место. Итак?
Среди привычного пейзажа он почувствовал себя более уверенно.
— Ну вот, — удрученно заметил правитель, — никто из живых не хочет погостить у меня подольше. Все так и стремятся выбраться обратно на землю.
— Естественно, — ответил Илья. — Вы знаете, зачем я пришел?
— Да, Горный Бог Шан все мне рассказал и попросил за тебя и Жемчужную. Демон Хенг всем известен своим вечным самовосхвалением, он уже всем надоел, сопливое ничтожество! И я с радостью накажу его. Бес лени вгонит в него свою лунную тень, скажем, на сотню лет. Тебя бы это устроило?
— Еще бы! И что станет с Хенгом? — полюбопытствовал Илья.
— Он будет практически обездвижен, пропадет охота ко всему, интерес к жизни угаснет, ему будет реально лень делать хоть что-нибудь. Хенг будет просто валяться сутками у себя на вилле без всяких желаний. Мы и сами от него отдохнем! — весело добавил Йен-ло-Ванг.
— И что взамен? — напряженно спросил парень.
— Как ты понимаешь, мне не нужны материальные ценности, — ответил правитель, сорвал голубой колокольчик и понюхал его. — Знаю, что у тебя при себе бесценные сокровища — две слезы Жемчужной. Одна немного видоизменена подпиткой твоей кровью, другая — в натуральном виде. Ох, как бы мне хотелось заполучить их! Но они могут разрушить даже ад, и рисковать своим царством я не имею права. В мире установлен определенный порядок, если нарушить его, воцарится хаос.