Ютланд, брат Придона
Шрифт:
– Князь Хнор?
– Нет, браслет. А вот когда попал в эти вонючие лапы, силы в нем почти не осталось… Ничего, наши ведуны сумеют восстановить прежнюю мощь.
Ютланд почти не слушал, в голове все еще звучат уклончивые слова Водяника, что глупо искать в болоте таинственного всадника, который весь из ярости и жаркого пламени…
– А есть, – спросил он, перебив на полуслове, – места, где дивы не в болотах, а… в жарких местах? Где огонь?
Никониэль выгреб из сундуков последние горящие огарки свечей, такими эти древние светочи казались Ютланду.
– Страшнозол, –
Страшнозол откликнулся:
– Не то чтобы рвался…
– Давай, вперед!
Страшнозол хлопнул Ютланда по плечу и немедленно побежал вперед, гордый тем, что хоть так побудет лидером.
Болото перестало хлюпать под ногами, воздух посвежел, а наверху словно убрали низкий навес с грязными тучами. Во всей страшной красоте распахнулось звездное небо, широкой бледной полосой протянулся След Молочной Кобылицы, что есть несметная россыпь звезд, слившихся воедино, остальные же в сторонке надменно и ярко светят каждая по себе. Небо настолько чисто и прозрачно, что звезды странно и дико висят в совершенной пустоте.
Рассвет уже угадывается по свежему воздуху, под утро он просто режет ноздри. Появились и начали уплотняться неопрятные полосы тумана, пугающе прячут под собой землю, подбираются все ближе, сперва в нем потонула высокая трава, а сейчас исчезают и мелкие кустарники…
Страшнозол сказал бодро:
– Смотрите, а наши еще не спят!
– Или уже проснулись, – возразил Деониссимо.
– Караульные не спят, – уточнил Никониэль. – Нам тоже не мешает вздремнуть…
– Вздремнуть? – изумился Страшнозол. – Да я теперь двое суток будут дрыхнуть без просыпу!
– И в корчму не пойдешь? – спросил Никониэль.
– Нет!
– А побахвалиться?
Страшнозол задумался, на лице мучительная борьба, наконец махнул рукой.
– Ладно, сперва в корчму на часок… а потом спать, спать, спать…
Деониссимо, записной говорун, начал рассказывать, как он продаст свою часть добычи, а с большими деньгами переселится в какую-нибудь мирную страну, где в кисельных берегах текут молочные реки.
Слушали его невнимательно, а Страшнозол вообще сказал с пренебрежением:
– Ну был я в той счастливой, как считаешь, стране. Ну, и что там хорошего?
Ютланд сказал с удивлением:
– Ну а как же? Я ж говорю, молочные реки, кисельные берега…
Страшнозол поморщился.
– Как-то пришлось мне вылезать из молочной реки на кисельный берег… Тебе бы такое удовольствие!
Ютланд попытался представить себе такое выкарабкивание, содрогнулся.
– Да, что-то в нашей мечте не так…
Деониссимо возмущенно хрюкнул, но, похоже, призадумался. Едва прошли под воротами, Ютланд сказал с неловкостью:
– Я на постоялый. Завтра увидимся.
– Завтра уже наступило, – сказал Деониссимо жизнерадостно. – Но поспи, поспи. На тебе лица нет. А то, что есть, совсем не лицо… Увидимся!
Его хлопали по плечам, благодарили за стойкость, потом все пошли к баракам, Ютланд повернул было к постоялому
Деониссимо обернулся, воскликнул радостно:
– Решил с нами?
– Надо спросить Михея, – ответил Ютланд. – Вопросы есть.
– Это нетрудно, – заверил Деониссимо, – Михей встает рано.
Никониэль бросил:
– А он вообще ложится? Я ни разу не видел спящим.
– Он спит стоя, – сказал Страшнозол авторитетно. – Как конь.
Глава 14
В бараке еще горит свет, хотя в небе уже вспыхнули жарким пурпуром облака, вся земля покрыта густой глубокой тенью, но скоро солнце разорвет ее на части, заставит трусливо втягиваться под укрытия стен, прятаться за камнями и деревьями.
Никониэль не успел протянуть руку к двери, как та распахнулась, на пороге вырос Михей, уже одетый, даже в доспехах, сна ни в одном глазу, лицо встревоженное, но скользнул по ним быстрым цепким взглядом и с великим облегчением перевел дух.
– Целы…
– И с победой, – сказал Никониэль с гордостью. – Побили всех, даже Водяника!..
– Что-о?
– Побили, – с удовольствием подтвердил Страшнозол. – Вот тут в мешке его паршивая голова…
– Юту спасибо, – добавил Деониссимо, – из него вырастет герой…
– Если дадут вырасти, – сказала Ирина негромко и печально. – Лихой он у нас больно.
Ютланд ощутил, как стало радостно от простых вскользь брошенных слов «у нас», постарался удержать лицо от глупой улыбки, держаться нужно с достоинством, а Михей кивнул на уложенные бревна, все сели, Никониэль очень подробно и хвастливо рассказал с самого начала, как вышли, что видели, с кем встретились, и как кого одолели.
Михей слушал очень внимательно, иногда удивленно крутил головой, глаза гордо поблескивают, хороший отряд собрал, наконец сказал веско:
– Вы показали себя очень хорошо. Всё говорит, что вполне готовы для рейда в Оскверненный Склеп.
– Ого! – воскликнул Деониссимо.
– Да, – сказал Михей, – туда допускаются только опытные бойцы. Сейчас в оскверненном Склепе поселился один из самых древних и злых дивов… Если кто не знает, сообщу, что раньше склеп был захоронением, где покоился один из самых могущественных чародеев древнего Троецарствия! Так вот эта тварь разорила священную для нас, артан, могилу! А когда вытащила из гроба драгоценнейшие реликвии, то, увы, начала творить с их помощью такие же черные дела, как раньше творились светлые…
Ютланд посмотрел с непониманием, Михей торопливо поправил себя:
– Равные по мощи светлым свои черные дела!
Страшнозол буркнул с предостережением:
– Там с Древником-осквернителем целая толпа его помощников. И все вооружены неплохо.
– Даже очень неплохо, – пробормотал Никониэль. – Мне рассказывали…
Ирина сказала уверенно:
– Справимся.
Ютланд слушал внимательно, а когда Никониэль бодро хлопнул его по плечу и пригласил смотреть соколом, покачал головой.