Ютланд, брат Придона
Шрифт:
Ютланд огляделся, сказал тихо:
– Я Ют.
– Помню, – заверил Ламтаил, – но здесь мы одни, никто не услышит. Ты счастливец, еще не знаешь про места, где из трещин в земле выходят эти жуткие твари. Одни прямо в степи или в лесу, другие в склепах, подземельях, на кладбищах… Черная Бездна… это, пожалуй, самое страшное и самое опасное место. Говорят, она ведет прямиком в ад.
Ютланд встрепенулся.
– В ад?
– Говорят, – повторил Ламтаил. – Я не проверял. И, может быть, не прямиком. Однако самые страшные и опасные твари выходят именно из Черной Бездны.
– Это тебе спасибо, – проговорил Ютланд. – Спасибо, Ламтаил…
Лицо у него было такое отрешенное, что Ламтаил спросил настороженно:
– Ты что же… в самом деле в Черную Бездну надумал?
Ютланд улыбнулся, что можно было принять за гримасу.
Глава 7
Отоспаться не сумел, через пару часов жгучее нетерпение выбросило из постели, словно пинком. Он спустился на первый этаж в харчевню, там завтракал и расспрашивал всех, потом в городе обошел тех, кто ходил в Огненный Провал, идет или собирается идти, искал чародеев, расспрашивал о Черной Бездне, но скоро понял, что сюда приходят только маги, нацеленные на тяжелые бои с подземными тварями, они хорошо знают боевые заклятия, что останавливают дивов, оглушают, связывают, ослепляют, но о всаднике на огромном черном коне никто даже не слыхивал, а если бы и услышал, то, скорее всего, попросту бы забыл, как о чем-то далеком и ненужном.
Проголодавшись, зашел в корчму на перекрестке улиц, тихохонько сел в угол и торопливо насыщался, прислушиваясь к разговорам. На него никто не обратил внимания, даже хозяин. За миской с кашей пришлось идти на кухню самому, даже кухарка восторженно лицезреет некоего красавца-воина в зеленом плаще, что скреплен на груди огромным изумрудом с неким загадочным значком.
Темно-каштановые волосы, небольшие усы, щеки и подбородок чисто выбриты, типично артанская внешность, но в то же время есть в нем нечто, что заставляет всех смотреть с особым почтением, а когда Ютланд услышал, что это и есть тот самый знаменитый Сергий, что осмелился выступить против великого Тулея, вступившись за отнятую у старика-кудесника дочь, он понял, почему тот окружен таким восторгом. Тогда Сергий с таким неистовством разил врагов кончаром, что сумел вырваться из окружения и даже увезти с собой девушку на богатырском коне.
Похоже, это она и ластится к нему, длинные волосы густой волной ниспадают до талии, лоб перехвачен золотым обручем, едва слышно в людском гомоне позвякивают золотые подвески. На запястьях широкие браслеты из чистого золота, форма не артанская, явно добыто Сергием в жарких битвах с куявами…
Он вздохнул, собрал хлеб и мясо в сумку, вышел таким же незамеченным, как и пришел.
Во двор въехал человек богатырского сложения, легко соскочил на землю. Обнаженный до пояса, лишь плащ трепещет по ветру за спиной. В крепкой мускулистой руке резной посох, держит его незнакомец как рукоять меча, обращенного лезвием в землю.
Ютланд узнал знаменитого волхва Альстарда, о котором слышали по всей Артании, но мало кто видел. Чисто выбрит, ни усов, ни бороды, только белые волосы ниспадают на плечи, однако лицо молодо, сам силен и бодр, готов потягаться в силе с героями битв. Когда-то он был одним из лучших воинов Артании, но постепенно верх взяла страсть к исследованию тайн бытия, вот уже два-три поколения исследует, как говорят, тайны богов, но в то же время не найти лучшего знатока и по тайнам артанских степей.
Он передал повод коня в руки подбежавшему мальчишке, быстро и остро посмотрел
– Эй, мальчик! А тебя уже заметили.
Ютланд насторожился.
– В чем? Я ничего не делал…
Альстард усмехнулся, оглядел его с интересом.
– Говорят, ты по конским следам сумел прочесть, что в отряде Звенегильда двенадцать человек, из них четверо ветеранов, остальные новички, что кони у них усталые, и что одна лошадь жеребая?
Ютланд сдвинул плечами.
– Это так просто.
Альстард рассматривал еще с веселым интересом.
– Просто? Для большинства это неразрешимо. В тебе есть задатки следопыта. Хочешь им стать?
– Нет, – ответил Ютланд.
Альстард удивился.
– Нет? Почему?.. Другие об этом мечтают!.. А ты уже почти готов, тебе обучиться чуть-чуть. Ты, наверное, не понимаешь, что быстрый и ловкий следопыт очень опасен даже для могучих витязей и ратоборцев! Твои стрелы не будут знать промаха.
Ютланд прервал:
– Благородный Альстард, мне еще рано брать в руки боевой лук. Но раз уж ты обратил на меня высокое внимание, может быть, сумеешь сказать, как по прямой проехать в леса, где, по слухам, расположена, Черная Бездна.
Альстард рассматривал его с сожалением, наконец тяжело вздохнул, развел руками.
– Жаль, из тебя вышел бы следопыт-герой. А насчет Черной Бездны… Гм, тебе лучше спросить меня про степи, долины, даже болота. Понимаешь, в лесах лучникам трудно показать мастерство, деревья мешают, кусты… А вот в степях моя стрела догоняла оленя, как бы далеко он ни убежал… как сейчас догоняет мысль все разбегающиеся тайны!
Он засмеялся, довольный сравнением, Ютланд невольно засмотрелся на его зубы, крупные, желтоватые, такими можно грызть берцовые кости дракона.
– Значит, про лес ты не знаешь?
– Знаю, – ответил Альстард сухо. – Но дороги туда… меняются. Не только из-за наших прихотей, но дивы, как ты слышал, некоторые места уже захватили так, что люди обходят стороной… Самый лучший проводник по лесам – Сулемайт. Его дом рядом с моим. Там же, на Прокаленном Плато. Если тебе вдруг понадоблюсь я, ищи меня там же.
– Спасибо, великомудрый Альстард.
– Успеха, будущий герой!
Алац мчится ровно и плавно, словно не скачет, а плывет или летит. Ютланд даже стук копыт перестал слышать, погрузившись в тяжелые думы о том, как найти всадника в черном плаще. Мешает только часто встающее перед глазами укоризненное лицо Мелизенды с высоко вздернутыми бровями. Неважно, что она говорит и думает, но когда у нее вот так брови, всегда выглядит обвиняющей и обиженной, дура набитая…
Под копытами неожиданно раздался плеск, он вздрогнул и заметил вяло, что проскочили по кромке озера, затем мягкий стук по сырой земле, а за ними словно стая воронья мчится: комья черной земли, выброшенные копытами, взлетают на высоту рослого дерева.
Хорт забежал вперед, оглядывался на опушке, не решаясь ринуться напрямик через небольшой лес, свежая колея тоже пугливо обходит по широкой дуге.
Ютланд буркнул хмуро:
– Прямо!
В этом лесу все деревья мертвые, сухие. Он заметил не сразу, погруженный в свои мысли, а белые как мел ветви пытались его ссадить с седла или хотя бы ухватить за волосы, и он наконец обратил внимание, что каждая веточка будто в инее. Однако не оставляло чувство, что лес не мертв, а если и мертв, то это просто другая жизнь, человеку непонятная и неподвластная…