Южноморск
Шрифт:
– Сумки я возьму, - вмешался Игорь, - тебе пакета хватит.
Медведь подошёл к сжавшемуся в кресле Глебке, легко поднял его на руки.
– Пойдём, сынок, - ласково сказал он мальчику, который робко охватил рукой его шею.
– Начинаем новую жизнь. Всё теперь будет хорошо.
Мужчины с Таней и Глебкой вышли во двор, где их ожидала машина. Игорь поставил сумки в багажник и распорядился:
– Девочки впереди, мужчины сзади.
Он усадил Таню на переднее сиденье рядом с женой, сам сел сзади, где уже устроился Медведь с Глебкой на коленях. Когда машина выехала на проспект,
– А ты мой папа?
Несмотря на гул мотора, Татьяна услышала этот вопрос и охнула от неожиданности:
– Глебушка, ты что это придумал?
Глебка насупился и сказал с обидой:
– Но он же сказал "сынок".
Медведь крепче прижал к себе удручённого малыша и тихо спросил:
– А ты хочешь, чтобы я был твоим папой?
Дождался согласного кивка мальчика и спросил погромче:
– Таня, а Глебушка крещёный?
– Нет, - вздохнула Таня.
– Не было возможности, - пояснила она.
– А ты не будешь возражать, если я его окрещу и стану его крёстным отцом?
– Ты действительно этого хочешь?
– недоверчиво спросила Таня.
– Больше всего на свете, - клятвенно заверил её Медведь, чувствуя, как взволнованно забилось сердечко малыша.
– Ну, я не против, - согласилась Таня.
– Спасибо тебе.
– Это вам спасибо, мои родные, - растроганно ответил Медведь, доставая свой айфон.
– Ну-ка, Глебушка, давай посмотрим, когда у тебя именины. О, вот, нашёл, именины Глеба 15-го мая, - обрадовался он.
– Всё, малыш, считай, что я твой папа, посланный тебе Богом, - взволнованно пошутил он.
*
14 апреля, понедельник
Четвёртая и пятая группы возвращались из школы. Уже подходя к дому, они увидели, как на улицу перед фасадом детского дома въехал уже знакомый детдомовцам джип Олега Васильевича. Олег помог какой-то женщине выбраться из машины, а вышедший из джипа мужчина поддержал выскочившую за ним девочку лет шести. Генка Маслов вдруг почувствовал, как его тело начинает бить крупная дрожь, с которой он никак не мог справиться. Ребята, заметив, как похож Генка на приехавшую женщину, примолкли и отошли в сторону. На непослушных ногах Генка двинулся в сторону стоящих у машины людей, с ужасом ожидая, что сейчас мираж рассеется, приезжие уйдут, не взглянув на него. Глядя на родителей молящими глазами, он шептал внезапно севшим голосом: "Я Генка, Генка ...". Он не замечал, как слёзы струились из его глаз, только удивлялся, почему вдруг мир стал расплываться, и ужасался, что его не узнают, не признают и опять он останется один на всём белом свете.
– Геньчик, - услышал он дрожащий голос мамы и почувствовал, как ласковые руки обняли его, мама, рыдая, прижала его к себе.
– Сыночек мой, - шептала она, - нашёлся, родненький мой.
Рыдали все, папа плакал, обняв сына вместе с прижавшей его к себе матерью, сбоку к брату прижалась сестрёнка и тоже плакала навзрыд.
– Ну всё, всё, - раздался голос Олега Васильевича.
– Тут не плакать надо, а радоваться.
– Мне даже не высказать,
– Просто нет таких слов, которые могли бы выразить наши чувства. После стольких лет, когда мы уже отчаялись, и вот ... нашли нашего мальчика. Спасибо вам всем!
Олег провёл всё семейство, вместе с Генкой, на второй этаж пристройки, в "гостиницу", которую пока оставили именно для таких событий. Он помог им донести багаж и тактично удалился. Через полчаса, когда семья немного успокоилась, в дверь постучали. Дмитрий открыл дверь, там стояли мальчик и девочка (Симка и Карина) - дежурные по столовой, как было видно по их нарукавным повязкам. Они указали на нагруженный столик на колёсиках.
– Сан Саныч обед вам прислал, забирайте, - сказал Симка.
– И приятного аппетита, - добавила Карина, - через час заберём столик.
После обеда Генка, смущаясь, всё же спросил:
– Мам, пап, а почему вы меня Геньчиком звали, а не Женькой, например?
Дмитрий насмешливо посмотрел на жену.
– А это ты у мамы спроси, - посоветовал он сыну.
– Она где-то вычитала, что уменьшительные имена не должны отличаться от полных, иначе судьба меняется. Вот она тебя такое имя и дала.
– Ну, раз у меня судьба сейчас точно изменилась, - рассудительно заметил Генка, - то это, скорее всего, и неправда. Давайте я лучше Женькой буду, ладно?
Счастливая Полина была согласна на всё, о чём бы ни попросил её обретённый наконец-то сыночек.
Через час вместе с дежурными к Ромашовым пришла Вера Ивановна.
– Ну как, Геньчик, готов ехать домой?
– спросила она.
– Я теперь Женькой буду, - важно сообщил ей мальчик.
– А уезжать и хочется и не хочется, - признался он.
– А почему не хочется?
– проницательно глянула на него Вера Ивановна.
– Ну-у, - протянул теперь уже Женька, - жаль покидать волшебную жизнь, здесь сейчас так интересно. Я очень рад, что вы у меня нашлись, - поторопился он успокоить встревоженных родителей, - и я с вами ни за что больше не расстанусь. Вот бы нам и вместе жить, и чтобы учился я в нашем детдоме, - мечтательно сказал он.
Ромашовы беспомощно глянули на Веру Ивановну. Она успокаивающе улыбнулась:
– Я знаю, как твою мечту осуществить, - сообщила они Женьке.
– Дмитрий Андреевич, - обратилась она к главе семьи, - Вы слышали про специализированную школу-интернат недалеко от Вашего города?
– Конечно, - подтвердил старший Ромашов, - о ней у нас все в городе знают. Только туда берут в основном сирот и детей из неполных, неблагополучных семей. Другим остаётся только мечтать поступить в эту школу.
– Ну вот, а у Вашего Жени мечта эта может осуществиться. Женечка, - обратилась она к жадно слушавшему её мальчику, - в той школе тоже работают волшебники. Они из Дальневосточного регионального центра. Тебе будет достаточно только показать им свой браслет, и тебя обязательно примут.
– Значит, браслет Вы у меня не заберёте?
– обрадовался Женька.
– Ни в коем случае, - заверила его Вера Ивановна.
– В той школе тебе помогут восстановить связь с нами, поэтому при распределении поместий ты своё тоже получишь.