За деньги
Шрифт:
Вот только есть две проблемы.
Во-первых, с Амиром придется спать, а я даже не представляю, каково это – спать с таким мужчиной? Во-вторых, есть маленькая, но очень важная деталь: Хаджаев мне этого и не предлагал. Я вообще его мало интересую. Утром он почти не разговаривал. Вышел из комнаты в деловом костюме, сообщил телефон секретаря, сказал выбрать из меню что-нибудь себе на завтрак и уехал.
Из мыслей меня вырывает грубый голос Ренаты, нависающей надо мной. В лицо прилетает сумка. Для донашивания
– Учись сосать ему по первому зову, шлюха.
– Может, тогда посоветуете? – с достоинством отвечаю.
– Что-о?
– Курсы минета, конечно.
– Су-ка, – срывается она ко мне, но подруга вовремя хватает ее за руку.
Обращаю внимание на три объемных чемодана, собранных максимум за двадцать минут. Отворачиваюсь к окну и жду, пока они со своими криками и оскорблениями свалят.
План в голове созревает молниеносно. За окнами жизнь бьет ключом. Хочется продлить это состояние и внутри себя.
Вооружившись уверенностью, остаток дня я готовлюсь к приходу домой Хаджаева. После этого скидываю халат и натягиваю трусы с платьем. В сумке нахожу прозрачный блеск для губ, специальную «завивалку» для ресниц и пробник от духов, который мне дали в молле.
Амир появляется в номере ближе к восьми вечера. С первого взгляда замечаю – он снова устал и раздражен. Это проявляется в резкости движений и читается в черных глазах.
– Привет, – здороваюсь благожелательно.
Он бросает пиджак на пуфик и растирает глаза ладонью.
– Почему не улетела? – морщится и вздыхает.
– Завтра утром, Амир.
Складываю руки на груди и переминаюсь с ноги на ногу. Он равнодушно смотрит на меня, кивает и проходит к мини-бару, встроенному в стену. В тишине наливает виски в пузатый стакан и опрокидывает в себя.
– От Рубена новостей не было? – спрашиваю тихо.
– Без понятия. Мне заняться больше нечем?
– Хорошо. Прости.
– Закажи себе поесть, – приказывает, наполняя еще один стакан, и, забрав бутылку с собой, уходит в сторону коридора.
– А вы? – бросаю в спину.
– Я сыт.
Сжимая зубы, смотрю, как он уходит, и жду…
Три, два, один…
– Это че за на хер, блядь?
Закатив глаза, срываюсь за ним.
На пороге зависаю и осматриваю погром в комнате. В центре в огромную кучу свалены костюмы и рубашки вместе с вешалками. Гигантских размеров постель разворочена, кресла и стулья перевернуты, вазы с цветами опрокинуты.
– Ваша девушка приходила. С подругой, – скромно объясняю. – Они так ругались и… вещи забрали.
– Пусть ко всем чертям катится.
Наблюдаю, как Амир кладет руки на пояс и склоняет голову на бок. Его аура одновременно манит и отталкивает своей опасностью.
–
– Да зачем горничная, Амир? – вопреки здравому смыслу просачиваюсь внутрь спальни. – Я сама все быстро уберу.
Каждый раз одергивая короткий подол платья, с воодушевлением принимаюсь поднимать рубашки одну за одной. Сама на Хаджаева мельком поглядываю.
Амир ставит кресло туда, где оно было. Захватив стакан, наполненный наполовину алкоголем, садится и небрежно ослабляет воротник рубашки.
Аккуратно развешиваю костюмы в гардеробе.
Присев на корточки, собираю остатки цветов и мусора с пола. Все это время чувствую на себе взгляд. То позвоночник, то колени, от ягодицы периодически словно клеймом раскаленным прижигает.
Перекидываю волну волос за спину, глаза зажмуриваю, губы пересохшие зубами терзаю. Что я творю, черт возьми? С огнем играю.
Склонившись над кроватью, взбиваю подушки. Расправляю мягкое одеяло, поправляя уголки, и… замираю.
Молчим оба.
Вздрагиваю, когда затылок снова прижигает. Ноги от ужаса подкашиваются. Я в спальне с чужим мужчиной: вполне искушенным и достаточно взрослым. Совершенно одна, даже телефон остался в гостиной.
Слышу, как ударяется дно стакана о стеклянную поверхность столика. Из-за спины доносится щелкающий звук металлической пряжки, а затем раздается приказ:
– Подойди ко мне.
Глава 12. Злата
Когда оборачиваюсь, тело мгновенно коченеет.
Амир за время, пока я убиралась, чуть съехал с кресла и широко расставил ноги. Пустая бутылка на столе сигнализирует, что времени даром он не терял.
– Подойди, – приказывает еще раз.
Мне сейчас кажется, что именно так выглядит дьявол, о котором так усердно рассказывал нам батюшка из Пьянковской церквушки на пригорке: в глазах – огненное марево, жесткие губы плотно сжаты, широкие плечи напряжены. Стопроцентное попадание. От одного вида дрожь по телу бродит.
Всегда считала, что дьявол не может быть некрасивым. Зло должно привлекать, путать мысли. Искушать девиц вроде меня. Уродливому Сатане, будь он трижды толстосумом, я бы точно помахала ручкой.
Глядя на развороченную ширинку Хаджаева, пытаюсь совладать с собственным телом, а потом делаю шаг.
И еще один. Более решительный.
Ноги не слушаются. Страшно до жути.
– Вы что-то хотели? – спрашиваю шепотом.
Амир склоняет голову набок и морщится, будто я ему противна.
– На хуя ты все это сделала? – Обводит шальным взглядом прибранную спальню.
Мой пульс, кажется, решил пешком прогуляться на сорок четвертый этаж. И мозги с собой прихватил.
– Я?.. – Хлопаю ресницами.