За границами легенд
Шрифт:
Кресло появилось в другом углу комнаты. Чуть погодя в нём появился и принц. Брат побледнел и тяжело дышал. Но когда я кинулась за лекарем, попросил остановиться.
— Живой я, — улыбнулся он устало, а по лицу его катились капли пота, — Пока ещё живой.
— Лэр! Не шути так!
Он грустно улыбнулся, внимательно смотря на меня. Потом вдруг фыркнул и предложил, уже бодрее:
— Надо бы тебе любовника завести. Хотя бы соври. Чтоб выделили тебе время «на игры с любимым».
Я покраснела до кончиков ушей. К тому, как спокойно или даже восхищённо остроухие относились к постельной части любви, мне до сих пор было трудно привыкнуть.
— Что, неужели из всех этих красавцев тебе никто не приглянулся? — брат недоумённо поднял брови, — А они так старались, бедолаги! Так старались!
Заходила кругами перед ним. Объяснила — с ним было легко говорить о моих настоящих мыслях и чувствах — что никого пока не люблю, так чтоб очень, да и боюсь, что большинство этих мужчин волнует лишь то, как натереть нос другим соперникам и получить себе или своим детям трон. Брат сочувственно смотрел на меня, но ничего не говорил. Вздохнув, добавила:
— Жаль, нельзя проверить, испытывает ли кто-нибудь из них ко мне хотя бы симпатию или нет!
Он вдруг широко улыбнулся.
— Есть способ. Объяви состязание для всех свободных мужчин Леса. И, мол, будут три условия. Первое: показать себя в искусстве. Мол, кто способен лучше всего украсить жизнь будущей жены?
— Да ну их с их красотами! — надулась, — Вот они покажут что-то, всех там очаруют, а мне потом замуж выходить?!
Брат посерьёзнел:
— Между нами говоря, в каких-то случаях любовь мужчины к женщине или женщины к мужчине начинается с того, что второй был великолепен или просто увлекающе хорош в каком-либо виде искусства.
— А! — отмахнулась, — Дребедень! Одним искусством сыт не будешь.
— Тогда второе условие или даже первое, — Лэр усмехнулся, — Пусть участники покажут насколько умеют драться. Чтоб ты была уверена, что избранник в будущем сможет защитить тебя и ваших детей.
— О, драки! Это великолепно! — захлопала от радости.
Наследник фыркнул. И прибавил:
— Впрочем, если не хочешь сразу замуж, пообещай чего-нибудь попроще: например, весь месяц гулять с победителем по вечерам. Мол, беседы на вкус победителя, любования звёздами, вкушение его сладостей… Пусть вкусное что-нибудь приносит, не ленится, да и ты вроде и в самом деле любишь покушать. А потом — сидение на берегу ручья или реки. В общем, чистая поэзия. И как бы у него будет шанс за месяц твоим сердцем совсем завладеть. А у проигравших целый месяц такого шанса не будет.
— А если он меня лапать полезет?
— А этого в условиях не будет. Да и… Рён, неужели, ты и нахала не зашибёшь?
Переглянувшись, расхохотались. И он лишь на краткий миг поморщился от следов ран. Брат… Тебя всё-таки не долечили? Или ты так передёргался из-за меня, в той ссоре? Я волнуюсь. Я очень сильно волнуюсь за тебя.
Лэр подмигнул мне:
— Заодно посмотришь, как эльфийские мужчины дерутся. Но, впрочем, самое важное — это третье условие — и его до того самого этапа состязания ты ни в коем случае не должна говорить. Никому! Третье условие — посадить у твоих покоев бутон голубой лилии.
— А разве она существует? Я думала, что эта лилия — только легенда.
— Вполне существует. Хотя и ныне растёт среди зарослей колючих кустов, чтобы первый попавшийся не нашёл и не прошёл. Свойства у неё те же, что и у цветка прародительницы эльфийского племени: новый куст вырастет даже из сорванного бутона, если его сорвёт тот, в чьём сердце есть любовь или иное искреннее чувство, но завянет в руках того, в чьём сердце нет любви. Разумеется, ты не скажешь прежде никому, что тебе известно о существовании голубой лилии.
— Лэр, ты просто чудо! — кинулась обнимать брата, — Ведь так я сразу пойму, есть ли кому-то дело до меня!
— Я «просто» или, всё-таки, «чудо»? — ворчливо отозвался тот.
Разжала руки, испуганно посмотрела на брата. Тот с мгновение смотрел обиженно, потом — рассмеялся. Шутливо щёлкнула его согнутым указательным пальцем по лбу. К счастью, рядом никого не оказалось и за избиение наследного принца мне не влетело.
— Кстати, Лэр… — задумчиво потянула молодого эльфа за рукав.
— Ась? — спросил он, передразнивая меня.
— А Син… ты что-нибудь выяснил о нём?
Наследник вздохнул.
— Син, говорят, заболел. Тяжело. Но никаких подробностей не уточняют. Но, ничего, есть ещё один способ всё прояснить. Но только придётся обождать немного.
Ночью меня разбудил стук в стену у окна. Настойчивый.
— Чего там? — проворчала, наполовину вылезая из одеяла.
— У вас всё хорошо? — осторожно осведомился Тин из темноты за окном, — Вас никто не беспокоил?
— Ночью? — фыркнула, — Ночью все спят. Вроде.
— Да, говорят, кто-то по лесу мимо стражников пробежал, быстро. Я забеспокоился, не угрожает ли вам чего. Но, раз у вас всё благополучно, то я рад. И, прошу прощения, что побеспокоил.
Вздохнула:
— Если меня кто-то и побеспокоил, так это вы.
— Я очень, очень извиняюсь перед вами, — тон его повеселел: — Поклонился бы, но, увы, вам в темноте этого не разглядеть, — тут тон мужчины стал серьёзным, — Впрочем, пойду я. Надо всех дозорных расспросить. Спокойной вам ночи, принцесса Рён. Вы не волнуйтесь, мои воины своё дело знают. Можете спать спокойно.
Эх, а я только-только привыкла спокойно спать всего лишь с занавешенными окнами! А у них тут, оказывается, уже кто-то по ночам шастает? Неизвестно кто и неясно куда?! Или… или Тин под этим предлогом явился выяснить, не поселился ли в моей постели какой-нибудь более удачливый конкурент?
Не удержалась и съязвила:
— Конечно, ваши воины своё дело знают! Единственное, что у вас стряслось, так это дворец в пыль разнесли! Да ещё и разрушитель припёрся прямо посреди бела дня!
Глава стражи или же его помощник шумно вздохнул, но ответил беззлобно: