За границами легенд
Шрифт:
Знаешь, мне приснился сон, в котором я обрёл крылья и стал птицей.
В том странном сне, когда я поднялся в небо, мир мне открылся.
В том сне, в новом теле, я вдруг понял, что потерял всё, что имею. Но не смотря на ужас того осознания, я вдруг завладел всем небом и стал свободным словно ветер.
Прежде я завидовал ему. Как он носится между стен дворца и поднимает брызги мусора по улицам города. Я видел, как с шеи прекрасной женщины слетело, сорвавшись, ожерелье, а ветер поднял часть его бусин — и унёс в небо.
Разноцветные бусины падали с неба, словно волшебный дождь. Они обсыпали мою сестру, которая прежде плакала. Но в тот миг, увидев тот дождь, она уже весело рассмеялась и подставляла ладони подарку неба.
Я не смог развеселить её, как ни старался, а её слёзы, падая по бледным щекам на землю, падали по моему сердцу словно капли раскалённого металла. В те мгновения, глядя, как падают её слёзы, я ненавидел всю жизнь и свою слабость. В тот миг, когда её слёзы, падая по бледным щекам на землю, падали по моему сердцу словно капли раскалённого металла, я так мечтал, чтобы пришёл кто-то, способный развеселить её и совершить чудо.
Противный холодный ветер прилетел внезапно. Он носился между стен дворца и поднимал брызги мусора по улицам города. Я видел, как с шеи прекрасной женщины слетело, сорвавшись, ожерелье, а ветер поднял часть его бусин — и унёс в небо.
Разноцветные бусины падали с неба, словно волшебный дождь. Они обсыпали мою сестру, которая прежде плакала. Но в тот миг, увидев тот дождь, она уже весело рассмеялась и подставляла ладони подарку неба.
Я не смог развеселить её, как ни старался, а её слёзы, падая по бледным щекам на землю, падали по моему сердцу словно капли раскалённого металла. Но ветер, налетевший на нас внезапно и поднявший такой переполох на улице, смог развеселить её, словно услышал мои молитвы, словно пришёл исполнить обещание.
Тот дерзкий ветер подобрал оборванное ожерелье — и раздарил его осколки другим людям.
В этой жизни мы что-то теряем, но что-то находим.
Знаешь, мне приснился сон, в котором я обрёл крылья и стал птицей.
В том странном сне, когда я поднялся в небо, мир мне открылся.
В том сне, в новом теле, я вдруг понял, что потерял всё, что имею. Но не смотря на ужас того осознания, я вдруг завладел всем небом и стал свободным словно ветер.
Я парил в небе, опьянённый чувством свободы… Я поднимался всё выше и выше, открывая новые грани мира и жизни. Грани, что я не видел прежде. Грани, о чьём существовании я прежде совсем не подозревал.
Горы песков растекались подо мной словно золото под лучами жаркого солнца.
Мысли мои расплавлялись словно золото, озарённые лучами из глаз твоих солнца.
Глядя на твои волосы, я вижу отблески пламени того костра, у которого родился.
Глядя на тебя, я рождаюсь заново.
Странные слова. То ли стих, то ли просто кружево слов и мыслей. Так сразу и не поймёшь, а к чему этот словесный узор он накинул на моё сознание, словно ткань узорчатую вдруг поднёс и опустил осторожно на мои плечи. Но голос у него был приятный, мягкий… я заслушалась… Он, заметив моё внимание, улыбнулся. И, дочитав, потянулся ещё раз поцеловать мою руку.
Среди послов, кажется, засмеялись. Я покосилась туда и случайно поймала недовольный взгляд Нэла. А чего это он так вдруг?..
Но Нэл тут же повернулся к стоявшему подле него Акару, что-то ему пробурчал. Тот мрачно зыркнул на него. И снова, как ни в чём ни бывало, стал что-то говорить старому послу.
Этот недовольный взгляд… Что это было? Этот взгляд был мне или не мне?..
Принц из Жёлтого края отвлёкся от меня и моей руки и перекинулся с моим отцом несколькими фразами, что вот в каком-то лохматом году было подобное состязание в Песчаных холмах, на котором участвовали эльфийские послы…
После мы вышли с отцом, и я сообщила, что будет состязание с поединками. Отец громко повторил. Добавил от себя, чтоб не смели никого убивать. Драться до первой крови.
"Первая песня Леса" 8.12
Нэл подошёл к Сину, протянул было руку к его плечу, но отдернул, почти донеся, и просто тихо позвал по имени. Тот обернулся. Мой друг ему что-то шепнул. Син смерил его долгим и внимательным взором — Нэл смотрел на него, глаза в глаза, потом робко улыбнулся — и кивнул. А потом… потом Нэл растянулся прямо на земле, твёрдой, не слишком ровной и с редкими кустиками травы, за границей площадки и за спинами участников — и уснул! Как ни шумели участники — особенно бурно выражали свои эмоции драконы — молодой эльф спокойно спал себе и спал. Даже не двигался.
Я вдруг испугалась, не потерял ли он сознание, раз ни на что не реагирует или, хуже, неожиданно Грань переступил?.. Рванулась было, но отец, вроде и не смотревший в мою сторону, вдруг крепко сжал моё запястье.
— Живой он, — сказал холодно, — Если вглядеться, то видно, что дышит.
— Но как он может спать тут?
— Воин может спать, где угодно.
— Но не на состязании же! Хоть бы посмотрел, как соперники дерутся. Каким оружием, в чём их слабые и сильные стороны.
Папаша мрачно взглянул на меня. А я-то что? И… даже будь он сыном мятежников, всё равно ж его подданный! Мог бы и побеспокоиться о своём поданном, раз их король! Да и… если прав Акар, то родители Нэла могут оказаться невиновными, а он сам — невинным, которого несколько десятилетий мучили из-за мнимой вины его родителей. Да и… да будь хотя бы те виноваты, разве дети должны отвечать за ошибки своих родителей?!
Хэл выдержал мой мрачный взор. Так и смотрели друг на друга, не моргая, покуда у меня глаза не заболели. Я проиграла. Отец, впрочем, моргнул уже в следующий миг.
— За что ты его так ненавидишь? — спросила тихо, — Сину ты сам налил яду в Чёрную чашу, а после уже вежливо разговариваешь с ним. А Нэлом ты как будто вечно недоволен. За что? Разве король не должен быть справедливым?!
Папаша сжал мой подбородок, не слишком больно, но всё же неприятно, и заставил повернуть голову на площадку — там уже заканчивался следующий поединок. Нэл, кстати, по-прежнему лежал неподвижно, даже ни на чуть не сдвинувшись. Вообще никак. Вот, взревели драконы, приветствуя посла, победившего эльфа. Недовольно, чисто из вежливости зааплодировали эльфы, то ли победителю, мол, он им не сдался, то ли поддерживая своего брата. Сын мятежника продолжал спать или же всё же выпал в забытьё.