За границами легенд
Шрифт:
После мы опять перекусили благодаря помощницам. Едва они появились с едой и напитками, как Син подошёл к Нэлу, позвал по имени. Тот сразу вскочил. Зевнул, поздравил его с победой. Син кивнул.
— Так… он же спал?! — вырвалось у меня.
— Он, видимо, слушал, — задумчиво сказал Хэл, — Лежал, копил силы, но прислушивался к происходящему.
Ко мне подошла милая эльфийская девочка с корзинкой булочек, протянула её мне. Кратко объяснила, какая форма с какой начинкой. Сдоба была тёплая, изумительно пахла. Эх, они там все готовили, что ли? Всё самое интересное пропустили?
Но девочка безмятежно мне улыбнулась и пошла дальше — к королю она подошла прежде, чем ко мне. К нему самому первому. Мол, знай своё место, принцесса Рён. Да и отец туда же — сидит и контролирует меня, чтобы ничего не натворила. Эх, в такое время зверски хочется чего-нибудь натворить. Ладно, Зарёна, успокойся. У тебя ещё есть затея с голубой лилией. Ведь не мог же Лэр постоянно мне врать?..
Нэл и Син сидели рядом. И Акар с краю. Полукровка много ел, с аппетитом, а эти двое к еде почти не притронулись. Зато воды много выпили. Или что там им поднесла улыбающаяся молодая эльфийка?..
Когда отец поднялся и подал мне руку, чтоб объявить о третьем испытании, у меня ноги тряслись.
Счас я им устрою!
Когда мы с королём остроухих вышли на площадку, по центру, а на мне опять сомкнулись сотни взглядов, невольно посмотрела на Лэра. Брат мне подмигнул. Вроде он со мной.
— Какое третье испытание, принцесса? — спросил король Эльфийского леса.
Шумно выдохнула. Вдохнула, выдохнула. И объявила:
— Третье испытание — посадить перед моими покоями бутон голубой лилии.
По рядам эльфов пошёл взволнованный шёпот. Драконы загоготали.
— Ах, красавица! — бросил, хохоча Мишур, — Вот она их!..
Отец помрачнел. Королева, наоборот, заливисто рассмеялась. И это она тоже делала красиво.
Из шестидесяти семи участников многие сразу пошли обратно на свои места. Остались только пятнадцать человек. И, отчасти переговариваясь, отчасти в мрачном молчании, пошли куда-то к лесу, в сторону противоположную нынешнему дворцу. Среди них, кстати, были Мишур и Акар, Миру и Нэл, Син, Тин и тот, учитель с седыми прядями у висков, имя которого я постоянно забывала.
— Что ж, пойдём ждать их у твоих покоев, Рён, — вздохнул король.
К нам подплыла королева.
— Признавайся, насмешница, это твоя была идея или кто-то подсказал? — посмеиваясь, уточнила жена короля.
Я молчала, будто воды в рот набрала. Запоздало к нам присоединилось штук пятьдесят от эльфов, послы и драконья орава. Вслед за нами двинулась толпа остроухих.
"Первая песня Леса" 8.14
Уже смеркалось. И зажглись искусственные огни над лесом у временного дворца. Жёлто-оранжевые шары, излучающие тёплый свет. Впервые видела их — и зрелище мне понравилось. Да и светлячки, которых в прежние дни видела совсем редко, сегодня сбивались в стаи и слетались к моим покоям. Они медленно пролетали вокруг меня, вокруг дворца. То немножко, то больше, то очень много…
И за счёт разного количества светлячков в движущихся стаях или временно приседающих на какие-то цветы или деревья, эти стаи смотрелись намного интереснее. Будто сияющие лёгкие шали то там, то здесь опускались куда-то. В обычные дни они вели себя как-то иначе, значит, сегодня на них кто-то из эльфов воздействовал своими чарами. Чтобы меня позабавить или красоты момента ради. Вот любили эльфы разводить красоту.
— Вы прежде видели голубую лилию, Рён? — вдруг спросила меня жена короля.
Перевела взгляд от розового куста, обсыпанного светляками — причём, сидели они только на цветах — на прекрасную эльфийку. Качнула головой.
Голубая лилия… А ведь верно, я же никогда прежде не видела её! Я только слышала о ней от Григория. Того, который мог оказаться Каном. Да от Лэра.
Голубая лилия… Цветок-легенда… Сказка, воплощённая наяву, драгоценная сказка эльфийского народа. Волшебство, сотворённое ещё их прародительницей. Отчаянная любовь, возродившаяся в цветке. Хотя странно… Лэр сказал, что цветок голубой лилии остаётся живым в руках того, кто любит, кто несёт его тому, в кого влюблён. Но ведь сама Лиса с помощью этого цветка так и не смогла достучаться до сердца того вождя, которого долго и отчаянно любила. А, нет, тот пришёл к ней, но уже опоздал. А эльфы связывают этот цветок с любовью. Но… Насколько помню, того, другого, Лиса полюбила совсем не из-за голубой лилии.
Королева медленно и грациозно присела около меня, начала задумчиво:
— Когда-то жила девушка по имени Лиса. Давно это было. Несколько тысячелетий назад. Эльфов тогда не было. У неё были рыжие волосы и зелёные глаза… — эльфийка улыбнулась, — Может быть, у неё были волосы такого же оттенка как у вас? Она…
— Я знаю, — улыбнулась, — Мне уже дважды пересказывали историю Лисы и Верена. Они…
Сердце застыло.
Детский смех летел через лес, к роще. К лугу. Средь зарослей васильков и диких гвоздик. Средь маков и колосьев трав. Рыжие волосы, развеваемые от бега, подхватываемые заигравшимся, включившимся в общую шумиху ветром, вызолоченные лучами восходившего солнца, казались росчерком пламени.
Преодолев луг, она снова нырнула в рощу, другую. И бодро подлетела к дому, сплетённому из ивовых стеблей, напоминавшему высокое дерево. Рухнула на камне-пороге, близ мужчины, мастерившего из дерева флейту.
— Верен!
Он оторвался от своей поделки и с улыбкой взглянул на бегущих. Простое лицо, уступающее старости и морщинам. Пряди седых волос среди чёрных, связанных у шеи расшитой лентой, чёрной с белыми цветами. Но глаза его, ясные и добрые, сияли ярко, украшая это лицо каким-то тёплым светом. Как солнце падает на капли росы, рождая в них радугу и огонь, так и глаза на его обычном в общем-то лице преображали всего его, его худое тело, его самое простое лицо.
Сердце бешено забилось, срываясь в какой-то дикий танец от воспоминания о взгляде мужчины из сна, разбудившего меня сегодня утром, накануне моей встречи с голубой лилией и проверки претендентов в женихи. Верен… Та женщина из моего сна назвала так дедушку тех девчонок. Окликнула его, когда он сидел на пороге и мастерил флейту. Но… Лиса и Верен… Это же герои старинной эльфийской легенды! И… и та женщина из моего сна назвала того мужчину Верен. Да и…
Резко повернулась к королеве, сжала её руку в порыве волнения: