За гранью
Шрифт:
Томас подвинул Наде высокий стул, но она отрицательно покачала головой, нервно теребя ручку сумки. Томас сел на свободный стул.
– Хотите чего-нибудь выпить? – спросил он Надю.
– Нет, спасибо, – смущенно отказалась она.
Томас пожал плечами и заказал себе бутылку «Хоффа».
Йонсон откупорил ее и поставил перед Томасом.
Томас взял бутылку и, медленно поворачивая ее в руке, посмотрел в глаза Йонсону. Ни тот ни другой не говорили ни слова. Наконец Томас поднес бутылку ко рту и сделал
– Что… Что это значит? – проговорил Йонсон, переводя взгляд с Томаса на Надю.
Надя тотчас же отвела глаза и потупилась.
– Как я узнал от Нади, ты уже объяснил ей, как обстоит дело с исчезновением Маши, – сказал Томас, ставя бутылку на стойку.
– Ну да… По возможности, – ответил Йонсон.
Схватив салфетку, он начал протирать подвернувшийся под руку бокал.
– То есть что Маша находится в Швеции, возможно в Стокгольме?
– Ты же так мне сказал, Ворон.
Йонсон перевел взгляд на Надю:
– Все-таки лучше, что она развязалась с этим парнем, Игорем.
Надя молчала.
– И на какую же работу она устроилась? – спросил Томас.
Йонсон заморгал:
– Ты же знаешь, Ворон.
– Будь так добр, напомни, а то я запамятовал.
– Маша… она, – начал Йонсон, покосившись на Надю, которая смотрела на него печальным взглядом. – Маша… Она ведь как будто устроилась бебиситтером? Разве нет?
– Не слыхал такого.
Йонсон отставил бокал и торопливо взял другой.
– Мне казалось, ты точно сказал…
– Нет! – отрезал Томас и тяжело перевел дух. – Это правда, а правду ведь нельзя скрывать, никогда нельзя кривить душой, так, кажется?
– Но ведь… – подала голос Надя, однако Томас остановил ее, прикоснувшись к ее руке.
– Вот потому я и не могу вам больше ничем помочь, – сказал он. – Потому ставлю на этом точку.
– Да, конечно, – пробормотала Надя и еще крепче вцепилась в ручку своей сумки.
– Ворон сделал все, что мог, – торопливо вмешался Йонсон. – Будем надеяться, что скоро она даст о себе знать. Будем держать кулаки за то, чтобы все у нее было хорошо… Где бы она сейчас ни находилась. – Он кивнул Томасу и примирительно улыбнулся.
Томас не ответил на это улыбкой.
– Не могу я перестать думать о ней, – сказала Надя, уже не в силах удержаться от слез. – Поэтому я и хотела, чтобы вы поехали искать ее в Швецию. Сделали бы последнюю попытку.
– Мне очень жаль, – произнес Томас, пригубив пиво.
Йонсон внимательно посмотрел на него и отставил начищенный до зеркального блеска бокал.
– Может быть, это и не такая уж безумная затея?
– Какая затея?
– Хотя бы проверить, действительно ли она в Швеции, – сказал Йонсон, улыбаясь Наде. – Это совсем неплохая мысль, Надя.
– Нет уж, – сказал Томас, отставляя бутылку.
– Почему нет? –
– Хотя бы потому, что у меня нет времени.
– Ты же как будто в отпуске?
Томас сделал вид, что не слышит вопроса.
– При тех сведениях, которые нам стали известны, это никудышная затея. Сожалею, Надя, но шансов отыскать ее в Швеции очень не много.
Надя кивала, не поднимая глаз.
– Но какой-то шанс все-таки есть, – упорствовал Йонсон.
Томас бросил на него сердитый взгляд:
– Никуда я не поеду.
Йонсон отложил в сторону салфетку:
– Да ну тебя Ворон! Туда же на самолете сущие пустяки. – И, понизив голос, добавил: – Ты-то знаешь сред'y, в которой ее надо искать.
– Да прекрати ты талдычить про среду!
– Ты можешь переговорить там с местными полицейскими, как у вас водится.
– Постарайся меня услышать. Я никуда не собираюсь ехать.
– На самолете до Стокгольма даже быстрее, чем на поезде в Ютландию.
– Хорошо. Но я не собираюсь ни в Ютландию, ни в Швецию.
Йонсон оторвался от стойки и выпрямился:
– Речь же о пропавшей девушке!
– Ну так давай сам и поезжай!
Йонсон мотнул головой:
– Я не умею того, что умеешь ты. Ты знаешь, как надо действовать. – Он повернулся к Наде. – Ворон знает, как это делается. – Затем снова обратился к Томасу: – Сам подумай, сколько ты всего разузнал, когда искал Машу в Дании. Это же фантастическая работа, я восхищаюсь…
– Да прекрати же ты, черт возьми!
Остальные посетители невольно встрепенулись и посмотрели в их сторону.
Полуобернувшись к Наде, Томас выпалил:
– Мне очень неприятно сообщать это вам, Надя… Маша угодила в хреновую ситуацию, по собственной воле шла к ней, еще когда была в Дании. Не думаю, что ваша дочь говорила правду про то, чем она зарабатывает. Но в глубине души, мне кажется, вы сами догадывались. Все эти сумочки, платьица, туфельки не с неба же к ней упали. Их не купишь на те деньги, которые платят за маникюр.
– Ворон, старый черт! – прервал его Йонсон.
– Насчет этого… Я правда подозревала, – тихо промолвила Надя.
– Связь с Игорем усугубила ситуацию, – продолжал Томас. – Если вы действительно опасаетесь за ее жизнь, то советую – обратитесь в полицию. Объявите ее в розыск, несмотря на то что после исчезновения Маши прошло столько времени. Может быть, датская полиция свяжется со шведской или с Интерполом.
– О’кей, – произнесла Надя почти беззвучно.
– Ни черта это не поможет, – сказал Йонсон. Он закурил сигарету и задымил, как огнедышащий дракон. – Ни черта! И ты сам это знаешь, Ворон. Разве для полиции это дело станет приоритетным?