За красными ставнями
Шрифт:
Пола пыталась вспомнить, где она слышала эти слабые звуки. Если только…
Шаги не спеша приблизились к двери. Засов отодвинулся, и ключ снова повернулся. Рыжеволосый мужчина распахнул дверь.
В комнату вошли только Альварес и Пола. Никто из них не смотрел на Колльера. Взгляд Полы метнулся к столу посреди комнаты. На бархатной красной скатерти, где только что находились железный сундук и ряды алмазов, теперь не было ничего, кроме пузырька с чернилами, нескольких ручек и разбросанных листов бумаги.
Улики исчезли! Пола чувствовала приступ тошноты. Но они должны быть здесь!
— Мистер Колльер? — осведомился Альварес с ледяной вежливостью.
— Да, это я.
Рыжеволосый мужчина, подумала Пола, бросив на него быстрый взгляд, выглядел совсем по-другому. В нем не ощущалось ни гнева, ни ярости. Белесое лицо с плоским носом не выражало абсолютно ничего — кроме, возможно, усталости и намека на усмешку. Светлые глаза были едва видны под приспущенными веками.
Колльер был старше, чем попадалось с первого взгляда, — лет сорока или даже больше. Ростом примерно на дюйм ниже Альвареса, хотя весил, вероятно, фунтов на шесть-семь больше его. Пола, разбиравшаяся в атлетах благодаря Биллу, определила, что мистер Г.В. Колльер, несмотря на обманчивую комплекцию, пребывал в безупречной спортивной форме. На нем были светлый костюм без жилета, но с абсолютно излишними подплечниками, делавшими его массивнее, и голубой в розовую крапинку галстук-бабочка.
Все это вместе с четким впечатлением, что она уже где-то видела этого человека, промелькнуло в голове у Полы за секунду до того, как Альварес заговорил снова.
— Очень хорошо, мистер Колльер. Я здесь, чтобы…
— Слушайте, приятель, — усталым голосом прервал Колльер. — Мне не нужны неприятности. Хотите войти? О'кей, входите. Но только не злите меня — это вредно для здоровья. Усекли?
Альварес окинул его взглядом.
— Ваши обостренные чувства, мистер Колльер, меня не касаются.
Колльер, еще ниже опустив веки, повернулся боком, словно обращаясь к стоящему рядом невидимому компаньону.
— Умник! — пробормотал он и снова повернулся к коменданту: — Знаете, кто я?
— Отлично знаю.
— Я американский гражданин, умник. — Он отогнул правый борт пиджака, показав внутренний карман. — Если не верите, здесь у меня паспорт.
— Ну и что?
— То, что Америка, хотя и не подписывала никакого гребаного договора о международной зоне, держит здесь дипломатическую миссию, которая следит, чтобы никто не валял дурака. Не забывайте об этом, умник. Даже если бы я нашкодил в этой занюханной дыре, чего я не делал и не собираюсь делать, вы бы и пальцем не могли пошевелить. Меня бы судили в американской дипломатической миссии.
— Совершенно верно, — согласился Альварес. — Но вы забываете, что сначала вас бы задержала и допросила танжерская полиция. — Голос коменданта походил на негромкое звериное рычание. — Можете мне поверить, сэр.
Альварес обернулся и заговорил по-испански:
— Инспектор Мендоса, оставайтесь снаружи. Ни один человек и предмет не должны покидать эту комнату. Остальные, войдите.
Три бесстрастных полицейских вошли в комнату и выстроились у стены рядом с Альваресом, который повернулся к Колльеру.
— Теперь к делу. Только что на этом столе находился железный сундук длиной два фута, шириной и высотой один, а также изрядное количество алмазов… Сколько их было, миссис Бентли?
— Я не успела посчитать, — спокойно ответила Пола. — Уверена, что больше тридцати. Конечно, он спрятал их.
Впервые лицевые мышцы Колльера задвигались, словно от изумления.
— Что? — воскликнул он пронзительным скрипучим тенором.
Альварес объяснил. Результат был весьма любопытным. Колльер не засмеялся — смеха от него никто никогда не слышал. Но его объемистая фигура скорчилась, а неприятное лицо под огненно-рыжими волосами стало почти симпатичным, благодаря вспышке искреннего веселья. Хлопнув себя по бедру, он вновь обратился к невидимому компаньону.
— Как тебе это нравится? — Колльер повернулся к Альваресу: — Здорово вы меня повеселили. Ну что ж, ищите!
— Где вы спрятали алмазы?
— У меня их не было. Эта дамочка — чокнутая, хотя мордашка у нее ничего. Ищите, умник! Мне даже не нужен ваш ордер на обыск, хотя… — его веки угрожающе дрогнули, — я мог бы обеспечить вам большие неприятности, если бы попросил показать его.
Альварес сразу же достал из кителя ордер и развернул его перед глазами Колльера.
Тот изучил документ, шевеля губами. Хотя текст был написан по-французски, Пола видела, что Колльер его понимает. Однако, выпрямившись, он выглядел таким же невозмутимым, как и раньше. Его рыбьи глаза давали понять, что блефует Альварес, а не он.
— О'кей, ордер у вас имеется, — устало промолвил Колльер. — Валяйте.
— Вы не возражаете против личного обыска?
— Чего мне терять? — Колльер поднял руки.
Твердые опытные пальцы Альвареса проделали тщательную работу, но ничего не обнаружили.
— Удовлетворены, приятель?
— На данный момент да.
Теперь отойдите и сядьте. Альварес, настороженный как терьер, быстро осмотрел комнату. Потом он подошел к правой стене, где находились два больших окна, прикрытые красными деревянными ставнями и запертые на деревянные засовы. Альварес отпер и открыл оба окна. Снаружи каждого стоял детектив в штатском.
Альварес заговорил по-французски, посматривая на Колльера, дабы убедиться, что тот его понимает.
— Кто-нибудь входил или выходил через окна после прибытия… этого джентльмена? — резко осведомился он.
Оба детектива ответили отрицательно.
— Какие-нибудь предметы передавались или выбрасывались в окна с тех пор?
Утренний свет вместе с настольной лампой и огнем в камине еще четче демонстрировал, как потускнели и испачкались стены комнаты под кремовой краской.
— Никаких, мой комендант!
— Тогда оставайтесь на местах и продолжайте наблюдение.
Закрыв и заперев ставни, Альварес направился к ванной в противоположной стороне комнаты. Со своего места Пола видела запертые красные ставни на маленьком окне в фасадной стене. Альварес открыл его, предъявив собравшимся третьего детектива, ответившего столь же уверенно:
— Ничего, мой комендант! Правда… — его взгляд встретился с взглядом Полы, — когда прибыла эта молодая дама, я отошел к углу, но не сводил глаз с окна. Отсюда ничего не выбрасывали!